Недомерок. Книга 6
Шрифт:
Австриец мне показался очень интересным человеком. Он создал даже не бомбу, он создал нечто гораздо мощнее и при этом он не испытывает никаких чувств по достижении результата. Его работа не приносит ему удовольствия или удовлетворения. Он просто сделал это и всё, а теперь ждёт какого-то преемника, при этом сам не понимает, каким именно требованиям должен соответствовать этот преемник. Я вообще не уверен, что существует ещё один такой же человек, который способен в одиночку справиться с тем, что сейчас контролирует Австриец.
Всю информацию просмотреть мне не удалось, на это потребуется слишком много времени,
— Ну, наконец-то, хоть кому-то удалось обойти те ментальные блоки, которые установили мне члены совета. А ведь я даже жив при этом. Моё почтение.
— Ты сумел понять, что я рылся в твоей голове?
— Рылся? О нет, ты не рылся, ты сделал всё настолько филигранно, что я не просто остался жив, но и следов ты почти не обнаружил.
— Почти?! — удивился я.
— Так, косвенные показатели. Я просто привык обращать внимание на любые мелочи, не предавай этому значения. Итак, теперь ты знаешь, что знаю я. Поделишься своим мнением?
— По поводу чего?
— Не разочаровывай меня. Я даже думать не хочу о том, что мог ошибиться на твой счёт.
— Я не могу подобрать определение тому, что ты сделал.
— Значит, всё-таки понял. Я тоже не смог подобрать определение. Вот только я не получил ни радости, ни удовлетворения от этого всего. А самое главное я сам не понял, для чего это создал, и что мне теперь с этим делать.
— Поэтому ты ищешь преемника?
— Да. Жалко бросать такой труд.
— Ты думаешь, что кто-то справится с этим в одиночку?
— Не каждый, поэтому я до сих пор никого не нашел. А по поводу справится ли преемник, я ведь справляюсь, значит должен быть ещё кто-то, кто на это способен.
По факту я смогу с этим справиться и разберусь в этой системе, и управлять смогу, и держать всё под контролем, особенно если учитывать, что никто не знает, кто на самом деле является тем самым пауком, который дёргает за все эти ниточки. Да, она сложная, да нужно учитывать характеры людей, но эта система идеальна настолько, насколько это только возможно.
Вот только нужна ли она мне? Искоренители скверны всегда делали всё намного проще. Если кто-то мешается, его устраняли, если мешает целый род, его вырезают, а если целое государство, то либо меняют правящую династию, либо это государство становится частью другого. Всё просто и никаких лишних заморочек. После подобных показательных порок все прекрасно понимают, что можно делать, а что нельзя.
— И, судя по тому, что ты вернулся в свой дом, зная, что я нахожусь здесь, ты выбрал своим преемником меня? — поинтересовался я у Австрийца.
— Нет, я просто хотел тебя проверить.
— И что изменилось бы, если бы я не прошёл проверку?
— Сейчас я понимаю что ничего, но до этого я думал, что смогу убить тебя. В принципе, если бы ты не оправдал моих надежд и не смог защитить свою семью, я бы именно так и поступил.
— Несмотря на приказ твоего господина?
— Ты прекрасно знаешь, что он мне не господин. Он жив только потому, что я хочу добраться до последнего из совета. Он засел где-то под землёй в жилищных комплексах. И добраться я до него не могу. Думал уже начать штурмовать скрытые тоннели, но тут на
— А если я буду использовать эту систему не так, как ты того желаешь?
— Да используй её, как хочешь, хоть объедини все государства и сядь во главе. Это твоё дело, ты главное её используй.
— А если мне она не нужна, и я собираюсь заняться совершенно другим?
— Значит, я ошибся в тебе, и буду искать другого преемника. Ты ведь всё равно меня не убьёшь.
— Почему ты так решил? Ты натворил слишком много зла и заслуживаешь смерти.
— Тут ты прав, но лишь частично. Я действительно натворил слишком много зла, но заслуживаю я не смерти, а жизни. Жизнь и есть моё наказание. Я не хочу больше жить, потому что моё существование — это кромешная тьма, вызывающая лишь агонию. Поэтому я с удовольствием был умер, но не могу оставить систему без присмотра. Её нужно постоянно поддерживать на плаву, иначе получится такой хаос, который человечество не переживёт.
— Ты так переживаешь за человечество?
— Плевать мне на него, но среди людей есть те, кто не заслужил подобной участи из-за моих ошибок.
— А если я начну убивать людей, которые этого не заслужили, что тогда?
— Тогда их смерти будут на твоей совести, а я к тому времени буду уже мёртв.
— Ты же сказал, что заслужил жизнь.
— Заслужил, но жить я не собираюсь.
— И, как ты собираешься умереть?
— Видел мои ментальные блоки?
— Ты собираешься использовать их? Ты себе представляешь какую боль ты испытаешь?
— Представляю. Я её уже испытывал, когда понял, кто на самом деле виновен смерти моей семьи, но к тому времени у меня уже стояли ментальные блоки и обойти их мне не удалось. Именно тогда я и решил, что убью Детей Ночи чужими руками. Так, что ты ответишь? Примешь у меня моё детище или нет?
— Приму. Мы ведь с тобой больше не увидимся?
— Если только в следующей жизни.
— Тогда прощай, Австриец.
— Прощай.
Я встал с кресла и отправился на выход, а мой собеседник похоже начал размышлять над тем, как ему убить его господина, потому что его тут же начало трясти от боли. А когда я взялся за дверную ручку, он обмяк, и его душа покинула его тело. Австриец выбрал правильную смерть. Теперь никто не подумает о том, что его убили. Те, кто поставил ему блоки, теперь знают, что умер он от желания их убить. А в том, что блоки ему ставил не один человек, я полностью уверен.
Британия. Город Лондон.
— Вот идиот! Придурок! Ну чего тебе не хватало?! Бабы твоей со щенком?! Так вон их сколько! Ты всё равно сейчас уже ничего не чувствуешь! Брал бы их десятками, и пусть бы рожали тебе хоть все вместе, хоть по очереди. Чего ты так в мертвых вцепился-то?! Ты понимаешь, что своей смертью ты мне всю игру испоганил?! Хотя знаешь, конечно, поэтому ты и убил себя, поскудник. Где мне теперь такого помощника искать? Хотя… Если Зубарев смог отбиться, значит ещё не всё потеряно. Из него должен получиться неплохой помощник. Вот только тот же способ я использовать не стану. В этот раз я буду действовать по-другому, — седой мужчина орал и разбрасывал письменные принадлежности по кабинету.