Недосягаемые
Шрифт:
Действительно смешно, так как он на два года младше своих друзей. Но, если выбирать на кого взвалить такую ответственность, я бы тоже отдала предпочтение Андрею.
— А почему, собственно, он? — возмущенно возражает Тим, зажимая в объятиях Кристину.
— Потому что, если вы разгромите мне дом, я оторву ему голову, — вполне серьёзно поясняет он.
— Вопросов нет, — поспешно бубонит Тимур.
Вполне очевидно, что Ян специально проговорил эту фразу. Просто Андрей более ответственен ко всему, нежели Тим, который наоборот боится возложить на себя лишние обязанности. Похоже,
39
— Стопэ, — восклицает Люся, чем привлекает всеобщее внимание. — Куда ты забираешь мою девочку? — подходит ко мне и заключает в дружеские объятия.
Невооруженным взглядом видно, что она навеселе, но это делает её ещё более милой.
— Покататься, — спокойно отвечает, надевая на себя кожаную куртку.
— Пфф, значит, со мной кататься не захотел, а с этой — без проблем? — Кристина недовольно фыркает.
— Или ты сейчас закроешься, или я тебе помогу, — тут же возмущается Люся, злостно покосившись на неё.
Ян хранит молчание, видимо, чисто из уважения к Тиму, с которым и пришла эта неприятная особа.
— Ничего себе, какие мы дерзкие, — с наигранным удивлением лепечет Кристина.
Вот зря она, конечно. Разъярённая Люся в долю секунды сокращает расстояние, что отделяет их друг от друга, и вцепляется в её волосы, резко оттягивая их вниз. Раздается резкий вопль и начинают сыпаться нецензурные выражения, в попытке вырваться из цепкой хватки.
— Тим, прости, конечно, что порчу тебе планы на одну ночь, но сил моих больше нет, — Люся всё так же удерживает её за волосы.
— Не парься, «планы на одну ночь» уже уходит, — проговаривает Тим, освобождая Кристину из рук подруги и указывая на дверь.
Та, не упуская момента, проклинает каждого из нас и накрывает трёхэтажным матом.
Столько матерных слов я ещё не слышала, даже от парней. Как там говорится? «Материшься, как сапожник»? Так вот, нет!«Материшься, как Кристина» — вот это да, вот это я понимаю.
Но зря, конечно. В очередной раз. Ничему человека жизнь не учит.
Откровенно говоря, в этот момент я безумно обрадовалась, что Люся моя подруга и меня не ждёт подобная участь.
В этот раз она перехватила её и залепила звонкую пощечину.
Я опешила, не зная, что делать. Одно дело, когда сама бьёшь всех и вся, но когда видишь, как это делает другая девушка — становится жутковато.
Пока я раздумывала, Люся с Кристиной уже валялись на полу. Парни еле-еле разняли их и развели по разные стороны.
— Уводи, иначе я её прибью, — нежным голоском и с ангельской улыбкой на лице пропивает Люся, которую, словно в тисках, зажимает Миша.
Тим решает не медлить, и в следующее мгновение их с Кристиной уже нет в комнате, а через пару минут он возвращается в гордом одиночестве.
Удивительно, но тишина, что царила пару минут, пока не было Тима, мгновенно нарушается.
— Чтобы вернул мне её, целой и невредимой, — снова обнимая меня, приказывает Люся. — Иначе сверну тебе шею, — всё с такой же ангельской улыбкой.
Похоже, что моя подруга — это единственный человек, которому Ян позволяет говорить с собой в таком тоне. Хотя, учитывая уровень их отношений, это неудивительно. Как-никак, с пелёнок вместе. Я всегда считала, что это невообразимо круто — иметь друга детства. Особенно классно, когда вы вырастаете, влюбляетесь и женитесь. Но, видно, не судьба. Мой единственный друг детства — жуткий зануда, в которого я никогда не смогла бы влюбиться. Все детство он забирал у меня игрушки, за что я постоянно с ним дралась. Радует, что уже тогда, я была намного сильнее, поэтому он в слезах бежал жаловаться своей маме, что по совместительству была подругой моей.
— Долгие прощания — лишние слёзы, — проговариваю, пытаясь отстранить от себя Люсю, которая, похоже, провожает меня едва не на войну.
Наконец-то, мне с Яном удается выйти из квартиры и быстро скрыться за съезжающимися створками лифта.
— Фух, — облегчённо выдыхаю, опираясь об стенку.
— Когда вы с Линдой успели так подружиться? — с неким интересом спрашивает он, пока мы спускаемся на первый этаж.
— В тот раз, когда она оставалась у меня, — предполагаю, пожимая плечами.
Сейчас наша с Люсей крепкая дружба уже стала чем-то само собой разумеющимся.
— Странно, — задумчиво проговаривает, продолжая внимательно всматриваться в мои глаза.
На мой следующий вопрос он не отвечает и направляется к своему мотоциклу. Из его квартиры мы предусмотрительно взяли два шлема: один — ему, второй — мне. Я послушно надеваю его на голову и, как в прошлый раз, усаживаюсь позади него. Немного смутившись, я обвиваю подкачанное тело, заключая его в тесное кольцо своих рук. В этот же момент мотоцикл срывается с места.
Меня в очередной раз охватывают эти непередаваемые эмоции: драйв, адреналин, кайф, чувство свободы. Одним словом — дух перехватывает.
Волосы развеваются на ветру от бешеной скорости. Фонари ночных улиц то и дело мелькают перед глазами, но разглядеть что-либо не удается. Утыкаюсь носом в его спину, сжимая тело в объятиях ещё крепче. Не потому что страшно, а потому что нереально хорошо.
Мы выкрикиваем что-то. Кричим тексты любимых песен.
Наверное, я ещё никогда не чувствовала себя настолько свободным человеком, как в этот незабываемый момент.
Меня никогда ни в чем не ограничивали родители, но, всё равно, сейчас почувствовала себя живой, как никогда раньше. Будто до этого просто существовала, а теперь мне открыли глаза на то, каким прекрасным и ярким может быть этот жестокий мир.
Мы долго катаемся по ночному городу, отчего время совсем теряет свой счет. И обретает лишь после того, как мотоцикл вновь останавливается у подъезда Яна.
— Не совсем похоже на мой двор, — констатирую факт, вставая на ватные ноги.
— Ночуешь сегодня у меня, — звучит словно приказ, не терпящий возражений. — Или твои родители будут в восторге, что их дочь заявилась домой в три часа ночи? — прочитав вопрос в моих глазах, добавляет он.