Недовольные

Мериме Проспер

ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ

Графиня де Турнель, граф де Турнель.

Графиня. Итак, господин де Турнель, час настал. Надеюсь, ваши страхи рассеялись?

Граф. Страхи?.. Скажите лучше, беспокойство, и, откровенно говоря, это беспокойство вполне обоснованно. Замышлять заговор по нашим временам!.. А ведь мы замышляем заговор. Не знаю, понимаете ли вы, как это опасно, когда имеете дело с вездесущей полицией императора. Известно ли вам, что она жестока до крайности и что если наш заговор будет раскрыт, то мы еще дешево отделаемся, проведя остаток жизни в Венсенском или каком-нибудь другом замке [3] ?!

3

...в

Венсенском... замке. — При Наполеоне здесь содержали особо опасных государственных преступников.

Графиня. А слава, если мы восторжествуем!

Граф. Слава — громкое слово, и только. Впрочем, раз уж мы затеяли... несколько легкомысленно это дело, постараемся вести себя осмотрительно. Заговор так заговор, согласен, раз вы этого желаете, но зачем себя компрометировать? Знаете, что меня тревожит больше всего? Я боюсь, как бы вы не повредили нашему делу своим усердием, которое граничит нередко с безрассудством. На днях, например, у префекта вы заявили весьма некстати, в присутствии человек двадцати гостей, что вам не нравится война с Испанией и что вы были бы очень огорчены, если бы туда послали вашего кузена.

Графиня. А разве не ужасна испанская война... война... началом которой послужило гнусное предательство [4] ? И кто же оказался жертвой этого чудовищного вероломства? Принцы, которых мы должны боготворить, ибо они принадлежат к августейшему семейству [5] , некогда правившему нами... Когда-нибудь с божьей помощью мы вновь увидим его на престоле.

Граф. Не говорите так громко. Франсуа может услышать нас из передней. Да, согласен, испанская война ужасна, но сказать это у префекта!.. Он все слышал — после обеда его супруга предложила кофе всем гостям, кроме меня.

4

...гнусное предательство. — Графиня имеет в виду так называемое Свидание в Байоне (5 мая 1808 года), когда Наполеон, делая вид, что хочет примирить испанского короля Карла IV и его наследника Фердинанда VII, арестовал обоих и заставил отречься от престола в пользу его брата Жозефа.

5

...ибо они принадлежат к августейшему семейству... — В Испании в то время правила одна из ветвей рода Бурбонов.

Графиня. Хороша месть, нечего сказать! Вполне достойная этой особы, которая важничает, сидя в своей коляске, будто никто не знает, что она дочь басонщика. Терпение! Придет день, и мы обратим в прах те ядовитые грибы, которые революция взрастила на развалинах престола.

Граф. И восстановим законный порядок. Я не дождусь его возвращения. С этими новыми законами невозможно послать на галеры подлых браконьеров, которые после первого октября не оставляют нам в лесу ни одной куропатки.

Графиня. Вспомните о славных привилегиях, которыми пользовались ваши предки. Разве не вопиет о мщении то обстоятельство, что граф де Турнель не был назначен губернатором своей провинции, — он, чьи предки содержали тяжело вооруженных всадников и взимали сбор со всякого, кто переправлялся по дрянному мостику в миле отсюда?

Граф. У меня имеются бумаги, подтверждающие это.

Графиня. И, наконец, разве не ужасно, что вы, господин де Турнель... в минуту отчаяния... просивший о звании камергера, натолкнулись на отказ узурпатора?

Разве это оскорбление не затмевает всех доводов, которые подсказывает вам благоразумие?

Граф. Да, правда... Я забылся на мгновение... Этот человек ослепляет... Но не говорите по крайней мере о моем ходатайстве этим господам.

Графиня. Будьте покойны! Я напомнила об этом, чтобы показать, какой ныне царит беспорядок, и убедить вас, что настало время, когда все французы должны сбросить позорное иго.

Граф. Вы правы. Французы должны сговориться и сбросить иго. Черт побери! Если бы все французы поднялись сообща против узурпатора, я был бы не в последних рядах. Но как это ни обидно, нас всего пять или шесть заговорщиков против всесильного человека. Наша затея весьма рискованна. Я всю ночь размышлял об этом, глаз не сомкнул. По правде говоря, я только что перечитал Заговоры Сен-Реаля [6] , и книга взволновала меня. Нет заговора, который остался бы нераскрытым. Я предчувствую...

6

«Заговоры» Сен-Реаля. — Речь идет о двух работах савойского историка аббата Сезара де Сен-Реаля (1639—1692), «История заговора испанцев против Венеции» и «Заговор Гракхов».

Графиня. Избавьте меня, прошу вас, от ваших тревог и предчувствий. Как! Вы, мужчина, дворянин, вы были военным, и вы всего боитесь? Я женщина и, однако, взираю с полным спокойствием на последствия задуманного мною шага. А если наш заговор раскроют, пусть даже меня арестуют, бросят в тюрьму! Мне будет отчасти приятно предстать перед судом и выступить в защиту правого дела. «Да, я злоумышляла, — скажу я, — злоумышляла против вашего императора, и если желание освободить свою родину от тирана преступно, то я признаю себя виновной!» Я оденусь очень просто, во все черное, гладко, на прямой пробор причешу волосы, и никаких драгоценностей... только золотой крестик... Я скажу речь, произведу впечатление, уверяю вас... Молодая, элегантная женщина, обвиняемая в заговоре... Все сердца дрогнут, взывая к снисхождению. А если придется идти на казнь...

Граф. Боже милостивый! Слушая вас, можно подумать, что вы готовы выдать себя ради удовольствия разыграть героиню романа. Ах, Мелани, Мелани! Романы, которые вы постоянно читаете, вскружат вам голову! Вот увидите!

Графиня. Если произведения, которые я читаю, внушают мне благородные, возвышенные чувства, вам следовало бы, сударь, читать их почаще. Но время идет, час встречи близится, а вы еще не одеты. Хорошо бы вам перечесть мою... вашу речь, прежде чем вы выступите перед этими господами. Главное, постарайтесь оттенить конец, заключительную часть речи.

Граф. Заключительную часть! Я нахожу ее слишком смелой. Кроме того, там встречаются бесконечно длинные фразы... Будет дьявольски трудно выдержать дыхание.

Графиня. Поторопитесь, господин де Турнель, прошу вас, а, главное, не хмурьтесь. Жизнь — зеленое поле, и забавляется лишь тот, кто ведет крупную игру...

Граф. Ах, Наполеон, Наполеон! Вы не знаете, какая опасность угрожает вам!.. Иначе вы не отказали бы мне в ключе камергера.

Графиня. Поторопитесь!.. Я слышу, кто-то въехал во двор.

Граф (смотрит в окно). Боже! Какой-то военный! Офицер! Мы погибли! Все раскрыто, приверженцы императора приехали арестовать нас!

Графиня. Спокойствие! Возьмите себя в руки. (Садится, берет перо и пишет. Говорит нарочно громко.) Итак, вы сказали, что надо пригласить на бал префекта, начальника жандармерии и...

Входит Эдуар де Нанжи.