Неидеальный
Шрифт:
Сажусь на табуретку и, закрыв лицо ладонями, тихо плачу. Чувствую себя уставшей и разбитой. А ещё мне обидно, ведь то, что я могу соблазнить шефа понятно, но только я не хочу быть чьей-то любовницей. А другого статуса он мне не предложит. Несмотря на то, что он мне нравится и я ему, похоже, тоже, раз это замечают и другие. Я не могу себе позволить… Да, ничего не могу позволить. Это будет неправильно.
Немного успокоившись, иду в ванную, принимаю душ и ложусь спать. Не было мужчин в моей жизни, нечего и начинать, нам с Тигрёнком
21 глава
ЕВА
Проснулась я одна. От чего моё настроение сразу испортилось. Ведь я надеялась, что утром Давид будет вести себя по-другому. Когда позволяло время, он никогда не отказывался от утреннего секса. А тут просто ушёл…
Привела себя в порядок, благо, ванная и туалет были отдельными, и не было необходимости искать их в незнакомом доме. Оделась и спустились вниз, застала Анаит Вардановну, готовящую завтрак. Никак не ожидала, что она сама стоит у плиты.
— Доброе утро, — здороваюсь с женщиной.
— Доброе, с улыбкой здоровается она. — Ты рано, но это хорошо, поможешь мне с завтраком…
— А Давид?
— Он на пробежку ушёл. К его приходу, как раз, и стол накроем.
— А Вы всегда сами готовите?
— Почти, я люблю готовить. А готовить для своих любимых, сам Бог велел. А ты готовишь?
— Стыдно признаться, но нет. Дома готовила наша домработница, в Вене, ела в ресторанах. Да, и тут быстрее где-нибудь перекусить, чем тратить время на готовку. Да, и салон много времени отнимает.
— А если детки пойдут, кто им готовить будет?
— Думаю, к тому времени Вы меня обязательно научите.
— О, это запросто, — женщина, снова улыбнулась.
Потом она вручила мне фартук и дала миску с уже помытыми овощами, и я принялась их нарезать.
Настроение моё так и не улучшилось, и это заметила Анаит Вардановна.
— Ты чего, хмурая такая?
— Не знаю, как объяснить, но мне кажется, Давид хочет меня бросить, — озвучиваю самый страшный свой страх. — С тех пор, как мы приехали сюда, наши отношения все хуже, и я не знаю, с чем это связано, — признаюсь я.
— Глупости, это стресс, он сильно занят на работе. Всё-таки, такая ответственность, — отмахнулась женщина. — Все будет хорошо, — она ободряюще улыбнулась. И тут я решилась задать вопрос, что так меня волновал.
— А Вы знаете, что произошло у Давида, почему он не хотел возвращаться?
Женщина вытерла руки кухонным полотенцем и присела напротив.
— Нет, не знаю. Он уехал очень поспешно, а Сева мне ничего так и не рассказал. Я даже не разговаривала с ним несколько дней. Но он не поддался.
— В этом замещена женщина? Саша?
— Не могу ничего
Я не могла понять, если даже мама не знает, то кто мне расскажет? Его отец в курсе, но если он не рассказал жене, то мне точно не станет.
— Я тебе рекомендую, не забивать этим голову. Что было то прошло. Жить нужно настоящим, — подбодрила меня мама Давида.
Вскоре под чутким руководством Анаит Вардановны, завтрак был готов, и мы принялись накрывать стол. К этому времени Давид вернулся с пробежки и отправился в душ, а Всеволод Петрович уже занял место во главе стола.
Мне нравилась эта атмосфера — семейная, уютная. И мне ещё больше захотелось стать частью этой семьи.
После завтрака Давид собирался уезжать.
— Меня отвезёшь? Я вчера на такси сюда приехала, — он молча кивает.
Я прощаюсь с его родителями, обещаю Анаит Вардановне приехать на следующей неделе, и сажусь в машину. Почти всю дорогу мы едем молча. И меня это убивает. Если я начну настаивать, или истерить, это будет наша последняя встреча. А я этого не хочу. У меня другие планы на этого мужчину. А сдаваться
я не привыкла.
— Поднимешься? — он молчит с минуту, словно что-то решая в своей голове, а затем кивает и глушит мотор.
Мысленно уже танцую самбу. Поднимаемся на лифте на нужный этаж. Я открываю дверь квартиры, и сразу, как только дверь за Давидом закрывается, прижимаюсь к его губам.
— Я так соскучилась, шепчу ему в губы.
Давид аккуратно отстраняет меня:
— Ева, я поднялся не за этим. Нам надо поговорить. Мне кажется, нет, я уверен, наши отношения себя исчерпали, и пора — это прекратить, — я не могу сдержать слёз. Истерики видимо не избежать.
— Три года, для тебя они ничего не значат? — пока ещё спокойно спрашиваю я.
— Ева, давай по-честному. Ты прекрасно знала, что я к тебе ничего не испытывал, когда пришла ко мне. Я не обещал тебе быть с тобой, или тем более, что-то большее. Ты молодая, красивая, начни жить для себя.
— Видимо, не настолько красивая, да? Или ты уже нашел другую? Кто она? Эта та, из парка? Саша? Вы снова вместе?
ДАВИД
Евин вопрос выбивает почву из-под ног. В нем все то, чего никогда не будет. Ни Саши, ни "мы вместе". А больше всего злит, что она вообще об этом вспомнила.
— Так что, я права? — не унимается она, по щекам бегут слезы, но она словно не замечает. — Ты любишь ту девушку, из-за неё не хочешь быть со мной? — Ева срывается на крик. А я почему-то не могу и слова произнести. — Чем я хуже? Я ведь люблю тебя.
— Уверена? Или я трофей, который очень хочется заполучить? Ева, признайся, это нелюбовь.
— Да, что ты знаешь про любовь? — не унимается она. — Бесчувственная сволочь! Сволочь! — она ударяет меня кулаком в грудь. Хватаю ее руку, не позволяю ударить снова.