Неистовые джокеры
Шрифт:
— Ты мне больше не нужен.
— Но… неужели вы не боитесь, что я попытаюсь отомстить вам?
— Пожалуй, — сказал Фортунато. — Наверное, ты прав.
Собрав остатки силы, он проник в грудь Блэка и остановил его сердце.
— Ее звали Эйлин, — произнес Фортунато и вышел из кабинета.
Правая нога Хирама вымокла по самую щиколотку: Щелкунчик Джей переместил его так, что он угодил одной ногой в унитаз, и повезло еще, что телефонный разговор заглушил плеск, с которым он оттуда выбрался. Теперь сердце у него замирало при каждом
Хирам затаился в спальне, у двери в просторную гостиную, которая была открыта, как и дверь в кабинет. Он не видел ничего, кроме пустой гостиной, зато слышал все, а больше ему ничего было не нужно. За двадцать с лишним минут информации было получено более чем достаточно.
Звонок.
— Лэтхем? Это Хобарт. В метро все чисто. «Цапли» на всех платформах, так что мимо них и мышка не прошмыгнет незамеченной. Я расставил людей у каждого турникета. Ты уверен, что она поедет на метро?
— Наш друг из министерства юстиции считает именно так. Несколько минут назад я разговаривал с Билли Рэем, он сказал, что она идет по Бродвею, а он следит за ней с близкого расстояния. Змею сообщили, и он подтверждает. Он уже в пути.
Сен-Джон Лэтхем из «Лэтхем и Стросс», по всей видимости, оказывал своим клиентам не только юридические услуги.
Звонок.
— Это Чолли. Мы на вокзале Портовой администрации. Я стою в телефонной будке, наши ребята караулят у всех выходов. Здесь куча сутенеров и шлюх, но белой девки в бикини не видно.
— Продолжайте наблюдать.
Телефон не умолкал, как и негромкое пощелкивание клавиш компьютера под уверенными пальцами. Хирам подобрался поближе к двери. Ему было отчаянно жаль жертву, кем бы она ни была. Лэтхем и его люди окружали Таймс-сквер. С каждым звонком кольцо сжималось все больше, а телефон все звонил и звонил.
Звонок.
— Синьджин? Это Выключатель.
— Ты где?
— Перед входом в «Натане». Ее не видно. Здесь, конечно, не такое столпотворение, как на Новый год, но лишь немногим получше.
— Ты сейчас видимый?
— Пока — да. Иначе эти придурки-натуралы через каждую секунду натыкались бы на меня. И потом, энергия может мне понадобиться, если девчонка появится.
— Она появится. Змей в этом уверен.
— Где он застрял?
— Стоит в пробке в своем лимузине. Где остальные наши?
— «Цапли» и «Оборотни» поблизости. Все наши джокеры в масках доктора Тахиона, чтобы мы могли узнать друг друга. Шептун у статуи Коэна, Дубина слоняется у «Мокрой кошки», Куроястреб сидит на крыше. Он должен за всем наблюдать, но, скорее всего, жует какого-нибудь поганого голубя. Среди таксистов тоже есть несколько наших, так что, если она попытается поймать такси, возможно, сядет к кому-нибудь из них.
Услышав про Дубину, Хирам невольно вздрогнул. Когда телефон зазвонил в следующий раз и из динамиков послышался знакомый неприятный голос, он стал подбираться поближе, пока не очутился в дверном проеме.
— Долбный Лазейка, — произнес голос, — Это я.
— Слушаю, — ледяным тоном отозвался Лэтхем.
— Я нашел эту телку. Сейчас как
— Нет. Иди за ней следом.
— Вот черт, я мог бы свернуть этой дуре шею так, что она ничего бы и не заметила. — Он хохотнул. — Хотя тогда все остальное пропало бы зря.
— Ее нельзя убивать, пока мы не получим книгу. Она у девчонки явно не при себе. Держи ее в поле зрения, но не трогай. Змей уже едет.
— Вот черт! Можно, я немного с ней позабавлюсь, когда мы получим это дерьмо?
— Иди за ней следом, Сейверс.
Он нажал отбой. На секунду в пентхаусе повисла странная тишина.
Хирам услышал, как скрипнуло вращающееся кресло, потом послышались мягкие шаги. «Идет в туалет», — подумал он в приступе паники.
Шаги приблизились.
Спектор отодвинул еще один полиэтиленовый пакет, и здоровая крыса попыталась вскарабкаться по его руке к горлу. Он одной рукой ухватил тварь за хвост и шваркнул головой о железный борт баржи. Крыса пискнула и конвульсивно дернулась.
Бенгальский огонь опалил ему пальцы. От горящей алюминиевой стружки тыльная сторона ладони страшно чесалась. Он швырнул обгоревший металлический прутик за борт, тот с шипением погрузился в воду.
— Господи, был бы сейчас день. Можно было бы попробовать найти их.
— Был бы сейчас день, тебе пришлось бы отбиваться от чаек. Они слетаются к этим баржам как мухи на мед. Зазеваешься — разорвут на куски. Ральф вытащил из коробки еще один бенгальский огонь и разжег его от другого, который держал в руке. — Не отчаивайся, твои книжки где-то на этой барже, и мы их найдем.
Время шло, и к Спектору возвращались силы. Нога болела гораздо меньше. Культя отросла и начала разветвляться на конце, как будто формировались новые пальцы.
Зловоние стояло такое, что с трудом удавалось сдерживать тошноту. Он пожалел, что нет ветра, и снова принялся копаться в мусоре.
— Вот так. Не сдавайся.
Ральф быстро, но тщательно перебирал мусор. Опыта ему явно было не занимать.
Спектору нравился Ральф, но это его не радовало: он не помнил, когда в последний раз кто-то из кожи вон лез ради того, чтобы помочь ему. Если он будет вынужден убить старика, ему будет неприятно, но это, пожалуй, было бы разумным решением. Нельзя допустить, чтобы по Нью-Йорку разгуливал человек, который может связать его с пропавшими книжками.
— Слушай, друг. Ты так и не сказал, как тебя зовут.
— Аллен, — ответил Спектор. — Томми Аллен.
Он сам не знал, зачем солгал; ведь все равно собирался прикончить Ральфа.
— Приятно познакомиться, Томми. — Ральф протянул ему перепачканную руку. Спектор поколебался, потом все-таки взял ее и пожал. — Чем ты занимаешься?
— Я… э-э… да так, выполняю разные мелкие поручения.
Спектор отошел от Ральфа на несколько шагов и принялся разрывать очередную кучу мусора. Он отбросил в сторону пару бумажных пакетов и обнаружил под ними диван — вполне крепкий, только без подушек, а бежевая с пестрым узором обивка испещрена пятнами.