Неизбежность бури
Шрифт:
Быстро натянув противогаз, накинув плащ и рассовав патроны по карманам, Дед обеими руками вцепился в колесо запорного механизма и с натугой закрутил. Послышался протяжный скрежет смещающихся затворов, а потом замок громко щёлкнул, впустив в щели приоткрывшейся двери клубы пыли. Распахнув гермодверь, старик выбежал в наружный тамбур и, поднявшись по винтовой лестнице, вышел на поверхность. Открыл створку двери электрощитовой и, быстро осмотревшись, метнулся к ржавеющим останкам пазика, который обрёл вечный покой на противоположной стороне дороги. Низко пригибаясь, Синцов оббежал автобус и протиснулся в салон сквозь приоткрытую дверцу.
Обивка сидений прогнившей трухой свисала со стальных скелетов кресел почти до самого пола, на котором было много битого стекла, стреляных гильз и сухой листвы. Сквозь разбитые стёкла пробрался вьюн, частично обвивший ряд кресел и затянувший живой изгородью проёмы окон. Разросшись по поручням, он пробился в открытый люк в крыше. Лёгкий ветерок неслышно заигрывал с остатками обшивки салона, колыхая грязные лохмотья. Осторожно ступая, похрустывая осколками стекла, старик прошёл к задней части автобуса, где кресла отсутствовали, а заднее ветровое стекло, хоть и треснутое, было на месте. Высунув ружьё в крайнее боковое окно, старик принялся размышлять, как быть дальше.
Расклад выходил такой. Ближайшая община, о которой он знал, была полицейской. Группы их сталкеров на своём транспорте в сопровождении охраны частенько приезжали за водой. Григорий слышал, что они базируются в бывшем здании Ленинского отдела полиции. Значит, остаётся только добраться туда. Проще подумать, чем сделать. Но надо дойти и рассказать, что тут произошло. Это на улице Орлова, к которой ведут несколько основных дорог – не считая частный сектор, куда лучше и вовсе не соваться. Узкие заросшие улочки, заваленные трупами ржавеющих автомобилей. Жавшиеся друг к другу сгоревшие и полуразвалившиеся дома давно стали прибежищем для мутантов. Не зря ходоки прозвали частный сектор зоопарком. Строить маршрут через него – чистое самоубийство.
«Наверное, так: через Поливенское шоссе выйти на улицу Юности. Оттуда можно будет повернуть в двух направлениях. Вправо на проспект Нариманова либо налево к улице Розы Люксембург. Обе дороги ведут к общине и потому подойдут. Дальше – как получится. Разберусь по ходу», – в растерянности соображал Дед, терзаясь сомнениями. А вдруг всё закончилось, и в бункере много выживших, а он сейчас сорвётся в неизвестность? Но если вся охрана с лучшим оружием осталась на первом ярусе, что могут противопоставить подобной угрозе закрывшиеся в комнатах люди? Он должен привести помощь, должен их спасти.
Створка двери трансформаторной слегка покачнулась. Старик напрягся и затаил дыхание, направив туда стволы. Прошли минуты, линзы противогаза запотели от частого дыхания, на висках запульсировали вены.
«Всё, ждать больше нельзя. Если начнётся стрельба, то неизвестно, какие ещё твари захотят посетить вечеринку. Вряд ли кто-то выжил. А если и так, то нужно идти за подмогой. Пора уходить».
Дед живо поднялся, продолжая целиться в трансформаторную, и прошёл к выходу, отчего стеклянное крошево под ногами снова захрустело. Неуклюже выпрыгнул из автобуса, закинув ружьё за спину, короткими перебежками покинул территорию предприятия и двинулся в направлении города по трассе – бывшему Поливенскому шоссе.
Узкая дорога, покрытая мёрзлой коркой грязи, бесследно исчезала в тёмно-сером тумане. По обочинам множеством размытых теней торчали кривые облезлые деревья, наполовину заросшие жутким серо-коричневым бурьяном. Слева от дороги такими же ржавыми и размытыми исполинами с обвисшими щупальцами проводов возвышались опоры ЛЭП. Старик шёл быстрым шагом, похрустывая теперь ледяной коркой и заиндевелыми сморщенными листьями. Видимость – на двадцать-тридцать метров вокруг. Казалось, будто он движется в таком маленьком кошмарном мирке, созданном специально для него. Словно в прозрачном стеклянном шаре, любимом сувенире с новогодними сюжетами. Одно хорошо: если он никого не видит, то и его никто не увидит. Хотя это не точно. Но Дед на это очень надеялся: ведь если ему выпадет случай встретиться сейчас с мутантом, отбиться будет непросто. Но в убежище верная смерть, а тут ещё неизвестно. Значит, надо двигаться дальше.
Стало темнеть, и видимость заметно ухудшилась. Заросли разошлись, уступая место перекрёстку дорог. Слева проступили очертания здания автомойки и кафе, огороженные забором из ржавой арматуры. Внутри кто-то хозяйничал. Из разбитых окон доносилось утробное рычание и треск костей, – или, может быть, мебели?.. Что бы это ни было, проходить рядом с этим местом нельзя. Засевшее здесь существо должно быть очень сильным, настолько сильным, чтобы не страшиться издавать такие громкие звуки. Обычно твари стараются скрыть своё присутствие и охотиться в стае или из засады. Значит, надо возвратиться.
Из других вариантов оставалась прореха в зарослях, которую Дед заметил по пути сюда. Не слишком большая, но достаточная для прохода. Раньше там была дорожка, ведущая к АЗС. По ней можно было бы срезать путь к улице Розы Люксембург и обойти эту злополучную автомойку. Хотя ветра не было, но всё же не хотелось рисковать и долго оставаться на месте. Также стоило постараться не выдать своего присутствия запахом давно немытого тела и пропитанной потом одежды.
Синцов развернулся и пошёл обратно, не забывая оглядываться. Через несколько десятков метров справа показалась та самая прореха. В последний раз бросив за спину взгляд, старик шагнул на тропу. Стволы высоких деревьев сплошной стеной стояли вдоль дороги, врастая друг в друга. Между ними сплетался кривыми ветвями уродливый молодой подлесок из тонких берёз, тополей и осин, образуя непроходимые участки. С трудом продираясь через высокую спутанную траву, которая цеплялась за ноги, старик двигался прямо по тропе, стараясь не шуметь и не забывая озираться по сторонам. Вскоре заросли расступились, и перед Григорием предстала неширокая площадка с навесом и несколькими рядами заправочных автоматов. Дальше к навесу примыкало здание заправочной станции.
Дед встал на окраине зарослей, прислушиваясь, готовый в любой момент нырнуть обратно. Однако никаких признаков жизни в здании станции не было. Аккуратно приблизившись к раскрытым стеклянным автоматическим дверям, старик снова прислушался и, убедившись в своих выводах, шагнул внутрь.
Пустые ряды стеллажей, когда-то заполненных товарами, были кем-то безжалостно разгромлены и теперь обломками лежали на полу. Стойку администратора постигла та же участь. А на что он, собственно, надеялся? Найти еду? При мыслях о еде в животе заурчало. Пошарив немного по полкам и ничего ценного не обнаружив, старик подошёл к широкому оконному проёму. Обзор как раз выходил на начало улицы, по которой он скоро двинется. Впереди, словно окаменевший исполинский спрут, серыми щупальцами расстилалась автомобильная дорожная развязка. Одно из щупалец, оборудованное по обеим сторонам металлическими отбойниками, заканчивалось там, где начиналась улица Розы Люксембург. Эта прямая улица, огороженная высокими противоударными и противопыльными щитами, отделявшими частный сектор, была почти свободна от останков автомобилей.
– Значит, тут мне предстоит пройти? Что ж, пока это было не сложно, – сказал Дед, вглядываясь в пространство перед собой.
Быстро темнело, туман становился всё плотнее, постепенно скрывая из виду некогда многонаселённый город. Старик одёрнул плащ, перевесил патронташ удобнее, распределив боезапас, проверил заряженность оружия и, тяжело выдохнув в резиновую маску, шагнул в проём окна.
***
Пробежав несколько сотен шагов вдоль ближайших домов, Филатов замер: до ушей сталкера донёсся протяжный вой – призыв стаи к охоте. Дмитрий резко обернулся: «Неужто учуяли?» – промелькнуло в голове. Перевесив автомат на плечо, быстро достал бинокль и прильнул к окулярам. В полумраке из здания университета, наполовину скрытого туманом, сквозь разбитые окна первого этажа появились фигуры. Они неспешно трусили вдоль стен на четырёх лапах. Однако нет, не по его душу. Стая насчитывала уже с десяток особей. Чёрными тенями совершенно неслышно псы двигались в сторону улицы Розы Люксембург. «Что могло их заинтересовать? Никак добычу учуяли». Филатов посмотрел, куда они направились.