Некромант поневоле. Часть 2

Лисина Александра

– Я никогда не предам Гильдию, - глубоко вздохнул, расправляя плечи, старый мэтр. Затем вскинул голову, сбрасывая с себя маску убитого горем смертного, посмотрел на прячущийся в полутьме потолок и, будто увидев там нечто важное, твердо сказал: - И месть моя тоже скоро свершится. Во имя учителя, которого я потерял, и ради справедливости, о которой уже почти никто не помнит...

***

В Лечебницу я, как и следовало ожидать, явился

позже обычного и при этом находился в такой глубокой задумчивости, что даже артефактная дверь не преминула по этому поводу съязвить. Правда, на ее замечание я только отмахнулся, потому что все мои мысли витали вокруг оставленной аудитории и старого мэтра, у которого внезапно прорезался талант к лицедейству.

Раньше за ним ничего подобного не водилось: Лонер всегда был прямолинейным, понятным, хотя и не лишенным присущего благородным высокомерия. Как-никак герцогский титул сказывался, да и воспитание никуда не спрячешь. Но, несмотря на блестящий ум и великолепное образование, отпрыск одной из знатнейших фамилий Сазула долгое время не мог прижиться в Гильдии. Не было в нем, хоть убей, привычной для "темных" изворотливости. Не было того коварства и легкости, которые сильно облегчали жизнь и позволяли менять правила игры по своему усмотрению. Для этого Лонер был слишком горд, упрям, самоуверен и, наверное, слишком... хорош. Даже после того, как род официально отрекся от такого наследника и, едва узнав, каким даром он обладает, решительно вычеркнул его имя из семейного древа.

Увы. Тогда это не было чем-то из ряда вон выходящим - многие из нас через это прошли. И многим очень рано открылась неприглядная правда о так называемом магическом "равенстве". Но Лонер не сломался даже после того, как был предан собственной семьей, и не пал духом, несправедливо оказавшись под воздействием Закрывающей Печати.

Он был воином... до мозга костей. Непримиримым, упорным, хотя, на мой взгляд, слишком честным.

Я, правда, не знаю, что он делал все эти годы и как справлялся с обрушившимися на его плечи трудностями. Как выживал в одиночку, с боем доказывая свое право на существование. Чем поступился ради того, чтобы сохранить свою независимость. И чем пожертвовал, чтобы, лишившись абсолютно всего, занять столь серьезную должность при Академии.

Но я уважаю старого друга за преданность. И не могу не испытывать гордости при виде его горящих глаз, с которыми он так истово говорил о мести. А уж то, как великолепно он разыграл имеющиеся на руках карты, вызвало мое искреннее восхищение: простой воин превратился в стратега. И с такой ловкостью воспользовался своим последним оставшимся оружием - собственной беспомощностью, что...

Словом, я находился под впечатлением. И испытал безумное облегчение от мысли, что, наконец, нашел человека, которому можно довериться.

– Держи, - с ходу огорошил меня Ворг, едва я переступил порог его кабинета.

Все еще пребывая в глубокой задумчивости по поводу Кромма, я рассеянно повертел в руках исписанную мелким почерком бумагу и вопросительно уставился на учителя.

Это он к чему?

– Прочитаешь на досуге, - ворчливо заявил маг, проковыляв к своему столу.
–

Мне некогда с тобой заниматься. Так что на ближайшую неделю ты, можно сказать, свободен.

– Вы опять уезжаете?
– удивился я, только сейчас заметив, что целитель одет в дорожную одежду, а возле двери его стоит собранная сумка.

Ворг только отмахнулся.

– Выдернули раньше времени с вызова, а теперь опять там что-то стряслось... будь неладен этот Фалькус с его срочными делами! Опять кучу времени придется тратить впустую! И снова разбираться, кто там и что недопонял, когда я в спешке уходил!

Продолжая ворчать, маг достал из шкафа теплый плащ и поспешно в него укутался.

– Можно подумать, мне в радость - тащиться во дворец всякий раз, когда у кого-нибудь разболится зуб! Почему Свирусу нельзя это доверить?! Он там кто - маг или придворная тряпка?!

Я осторожно кашлянул.

– Свирус - ваш ученик, профессор?

– Да! Был когда-то... давно уже вымахал, жлоб, а лечить толком до сих пор не научился!

– Простите мое невежество, профессор, но как же Лечебница? А занятия? Адепты?

Ворг фыркнул.

– Обойдутся без меня и занятия, и адепты. А вот Лечебнице, ты прав, присмотр нужен. Но я предпочитаю вообще сюда никого не пускать во время отъезда, чем потом разгребать те последствия, которые могут возникнуть в мое отсутствие. Думаешь, кто-то позаботится о моих склянках? Или приберет за нерадивыми мальцами, которые так и норовят что-нибудь сломать?!

– Ну...
– скромно кашлянул я.
– Я мог бы за ними присмотреть...

– Мал еще!
– сурово припечатал меня маг.
– В ближайшую неделю занятия по моему предмету вести будет Рух. Раньше я вряд ли вернусь. Но чтоб к моему приезду весь список осилил, ясно?

– Да, учитель, - скромно потупился я.
– Постараюсь оправдать ваши ожидания. Но разве мастер Мкаш больше не нуждается в вашей помощи? Он выздоровел?

– Не совсем. Но ты можешь посещать его занятия без ограничений.

– Хорошо, учитель, - смиренно кивнул я.
– С завтрашнего дня и начну.

Мастер недовольно что-то буркнул, кинув на меня подозрительный взгляд. Подхватил свои вещи, заставив меня попятиться вон из кабинета. Осторожно спустился по лестнице на первый этаж, словно не замечая, как я деликатно придерживаю его за локоть, чтобы не дай небо не упал. И только запечатав вопросительно изогнувшую брови дверь, сделал вид, что вспомнил о моем присутствии.

– Вот еще что, - буркнул он, всучивая мне в руки небольшой бутылек из темного стекла.
– На твой дар уже смотреть больно: слишком медленно восстанавливается. Настой этот будешь пить по глотку два раза в день: утром и вечером. И строго натощак. Если не забудешь, за три-четыре дня придешь в форму. Если же напортачишь с дозировкой... так и станешь ходить с наполовину пустым резервом. Запомнил?