Некромантика по контракту
Шрифт:
Крис снова выглядел так, как будто с трудом сдерживал слёзы. Взгляд огромных, в половину худенького лица, тёмных глаз вызывал во мне острую жалость. Сжав кулаки и, насупившись, он все же сполз с высокого стула и, собрав все тарелки, громко потопал в сторону кухни.
— Идём? — переминаясь с ноги на ногу как щенок крупной собаки, громко сопел Джереми, старательно отводя взгляд. — У меня все готово.
Судя по происходящему, меня в детских комнатах явно ждал неприятный сюрприз. Дохлые крысы, вороны или лягушки? Посмотрим, насколько развито воображение у воспитанников лорда
Лягушки — это хорошо, их я не боялась. Пиявки куда неприятнее.
Комнаты мальчиков находились в мансардном этаже. “Взрослое крыло” Крапивы от него отделял невысокий лестничный пролёт.
Входных дверей здесь оказалось внезапно четыре. Надо будет узнать, что за таинственные помещения занимали последний этаж, благо, в руках у меня теперь оказалась печать, открывающая все секреты усадьбы. Что я с удовольствием бы и продемонстрировала Джереми. Даже рука потянулась невольно. Но припомнив мой недавний разговор с дворецким, сдержалась. Матушка мне сотню раз говорила: “Нужно твёрдо придерживаться убеждений. Хотя бы и собственных”.
Перед своей комнатой Джереми постоял несколько неловких для нас обоих мгновений, краем глаза косясь на меня, словно морально готовясь к вторжению неприятеля, потом тяжко вздохнул и нажал на витую бронзовую ручку. Дверь отворилась…
Собственно говоря, ничего неожиданного. Что было похвально, так это следы явных попыток навести хоть какой-то порядок. Постель даже заправлена. Во всём остальном… Мне пришлось вспомнить рецепт моей няни и вдохнуть полной грудью, унимая нахлынувшее раздражение. Это просто мальчишки. В доме нет слуг и нянек, а дворецкий и так зашивается.
Куча грязной одежды в дальнем углу, живописно прикрытая сдёрнутыми с окна шторами, вовсе не причина для обмороков и истерик. И странные пятна на дорогущем ковре. Даже кресло, заляпанное чем-то серо-буро-коричневым. Даже…
— А это что такое? — я внезапно охрипла и указательным пальцем ткнула в огромную клетку, стоявшую между кроватью и дверью в уборную.
— А! — мальчишка небрежно отмахнулся рукой и скривился. — Это для свежих умертвий. Мы, когда поднимаем их, в первые дни они буйные, могут сожрать всё живое. Не дай тёмные силы, сбежит.
— Там сейчас никого нет? — почему-то мой голос предательски дрогнул.
— Да? — удивлённо переспросил Джереми. И задумчиво почесал длинными пальцами в светлом затылке. — Так, последнего вроде бы Крис уже упокоил. Да! Точно. Он сильный, вы не смотрите, что маленький. Из нас троих Крис самый потенц.. потенц…
— Перспективный, — я ощутила дрожь в слабеющих коленях. — А кто стирает вам вещи?
Простые вопросы всегда возвращали мне душевную стабильность и спокойствие.
— Так два раза в неделю прачка приходит и всё забирает! — тут же расслабившись и повеселев, ответил мне мальчик. — На этой неделе не приходила. У неё кто-то там заболел, вот и…
— А держать эту грязь здесь обязательно? — окончательно осмелев, я дошла до комода и выдвинула верхний ящик. Картина, обычная для нерях: тугой узел из разного цвета чулок, поясов и
— Как часто здесь меняется постельное бельё? — тут же спросила его, стараясь скрыть возникшую вдруг неловкость.
— Не знаю. Оно само.
Ох уж эти мальчишки… Я не сдержалась и закатила глаза.
— И это не то, что нужно знать гувернантке, — насупился и выдал сердито Джереми.
— Мне о вас нужно знать все, — мягко ответила я ему, старательно сдерживая вновь поступающее раздражение. — От порядка в детских комнатах напрямую зависит и ваше здоровье. А от здоровья…
— Да понял я, понял! Простите. В уборную тоже засунете свой… я хотел сказать, её тоже осмотрите?
Вообще-то не собиралась. В чем-то прав был мальчишка: не мое это дело, порядок в уборных. Но… В конце концов, аккуратность, — существенный элемент воспитания. И не мне грязь убирать, если что. А кому? Я об этом подумаю позже. А пока осмотрю обе детские комнаты мальчиков, вместе с уборными. И найду там… чего я только там не найду.
Джереми прятал еду. Все ящички узких шкафов в его уборной были забиты сухариками, печеньем, безнадежно засохшими яблоками и конфетами. И как с такими запасами он умудрялся оставаться болезненно-тощим?
— Готовишь побег? — заговорщицки поинтересовалась я, вызвав вспышку сияющей красноты на мраморно-бледных щеках мальчишки. Полыхнув на мгновение взглядом он промолчал, упрямо задвинув свой ящик.
— А тараканы? — я не унималась. — А мыши?
— Откопаю в деревне кота, Крис поднимет! — ехидно взглянув мне в лицо, Джереми выпрямился. Ростом он оказался мне по плечо.
— Потрясающе, — я покосилась на склад продовольствия в шкафчике для туалетных принадлежностей и тяжко вздохнула. — Но не очень практично. Давай я подарю тебе на весенний праздник чемодан?
— Это зачем еще? — подозрительно переспросил наглый мальчишка, осторожно тесня меня в сторону выхода.
— А если пожар? — доверительно я спросила. — Ты сможешь всегда туда спрятать все самое нужное. За ручку схватил и спасайся. Не останешься без запасов на улице, согласись!
И с тараканами в ванной…
Джереми согласился.
А маленький Крис просто и незатейливо оставлял свои вещи везде, где снимал, а предметы в его детской жили какой-то своей, бурной жизнью, застревая в самых неподходящих местах, словно убегая из этого дома. Его комната напоминала последствия бегства из дома во время уже упомянутого пожара. Не накаркать бы.