Немецкие шванки и народные книги XVI века
Шрифт:
И держали они днем и ночью совет, не придумают ли они какую-нибудь несправедливость или обиду, которую учинит он королю либо его наместникам, с тем чтобы не обходились с ним столь любезно и радушно. И преподнесли Адмиральдо, наипервейшему в государстве вслед за королем, немалые дары, чтобы он не выказывал ни Фортунату, ни слугам его милости, но обвинил его и слуг во многих произведенных злодействах — побоищах, грабежах, обсчитыванье и тому подобном бесчестье, на что итальянцы — великие мастера и к чему они склонны от природы, когда могут не опасаться наказания Адмиральдо.
Фортунату, однако, стало известно о том, что они возненавидели его и вознамерились таким образом отравить ему пребывание в тех землях, дабы не было у него более желания отправляться туда. Но что свершил Фортунат? Когда четыре нации, сиречь: венецианцы, флорентинцы, генуэзцы и каталонцы [102]— сложились вместе и преподнесли Адмиральдо
И когда Фортунат пробыл в Александрии некоторое время, держась весьма достойно, король позвал его в гости, а с ним некоторых купцов с его галеры и с великолепием принял их, ибо таков обычай, что Солтан единожды зовет хозяина всякой галеры в гости, если путь того пролегает через его земли. Адмиральдо также приглашал Фортуната, и чаще, нежели велит обычай, и выказывал ему почести, намного превосходящие те, каковыми удостаивал хозяев иных галер. Вот тут-то четыре нации раздосадовались и вознегодовали, видя, что их дары пропали втуне.
И тут пришло галере время отплыть из Александрии, ибо обычай таков, что всякое судно, приходящее в Александрию с купеческим товаром, не может оставаться там долее шести недель, успели они купить и продать или нет, о чем Фортунат превосходно знал. Они также полностью приготовились к этому, и Фортунат назначил вместо себя другого и приказал ему, чтобы он с прочими купцами и всем товаром шел с божьей помощью на галере в Каталонию, Португалию, Испанию, Англию, Фландрию и чтобы они там покупали и продавали, из одних земель перебирались в другие и умножали свою прибыль, что, как он надеялся, было им по силам, ибо товар они везли с собою немалый. Вдобавок Фортунат с усердием наказал старшине не забыть и спустя два года возвратиться на галере в Александрию, никоим образом не откладывая этого, ибо он намерен два года странствовать по чужим землям и проложить свой путь так, чтобы к означенному сроку возвратиться в Александрию. И коли об эту пору они не найдут его там, то пусть не почитают его более в живых и пусть старшина отведет галеру с товаром его супруге Кассандре и сыновьям его в Фамагосту, что тот и обещал ему, и двинулись они своим путем, и что с ними далее приключилось, о том долго рассказывать.
Как Фортунат достиг Индии и объехал многие чужие земли, а под конец возвратился в Алькеир
Когда Фортунат остался в одиночестве, он повел дружбу с Адмиральдо и упросил его раздобыть ему у Солтана охранную грамоту через его владения, толмача и рекомендательные письма к князьям и господам, чьи земли он желал повидать, как-то: земли персидского императора, великого хана Катая, [103]пресвитера Иоанна и прочие страны, прилегающие к их владениям и окружающие оные. Адмиральдо добился от короля Солтана, чтобы тот выдал Фортунату превосходные и весомые письма, а также приставил к нему многоопытных людей, знавших все ходы и выходы и чужеземную речь. Все это, однако, за счет Фортуната, чему он был рад и не помышлял о другом, ибо не испытывал нужды в деньгах. Он снарядился в дорогу с теми, кого к нему приставили. Если они советовали ему, что эта вещь необходима либо она пригодится в пути, он покупал ее, платя за все наличными. И с кем он имел дело, полюбили его из-за того, что он со всяким обходился по чести. Кому он мог заплатить один гульден, тому давал он два. И двинулись они, стало быть, в путь.
Сперва он прибыл в земли императора Персии и объехал их. Вслед за тем двинулся он в земли великого хана Катая, а следом через пустыни в Индию — земли пресвитера Иоанна. Тот владеет тремя землями, и все три прозываются Индией: первая — великая Индия, в коей чрезмерная жара, другая — средняя Индия, та прохладнее и жара в ней не столь сильна, третья прозывается малой Индией, такие там холода, что и зимой и летом вода к ночи замерзает, и эти три Индии столь велики, обширны и просторны, что во власти пресвитера Иоанна и острова и суша, подвластны ему 72 короля, и всякий владеет обширными землями и подданными, могущественными городами и замками. Величину и непомерную широту трех Индий невозможно описать. Были найдены их описания, в которых говорится, что они превосходили своей величиной земли персидского императора, великого хана Катая, Солтана и турецкого императора вместе взятых, а ведь это четыре могущественных государя, чьи владения больше, нежели у всех князей христианской церкви, у папы и у всех духовных прелатов, и в придачу у всех королей и мирских князей.
Какие чудеса, приключения и обычаи повелись в тех землях, о том можно было бы написать особую и немалую книгу. Кто, однако, пожелает о том узнать, пусть прочтет книгу Иоганна из Монтевиллы [104]и еще другие книги тех, кто все эти земли прошел и о каждой земле написал, что там за обычаи и вера и каково всякому живется. Кто-нибудь, быть может, подивится, почему, коли есть столь великие земли, купцы из немецких земель не ходят туда за сокровищами их властителей, а также за изысканными фруктами и огромными богатствами. Но все это бросается на полпути, ибо эти земли чересчур далеки от нас. Во-вторых, путь туда весьма опасен из-за гор и пустынь, из-за грабителей и разбойников. В-третьих, никто не желает рисковать своей жизнью и учинять себе столь великие невзгоды. В-четвертых, этому препятствует также то, что не у всякого вволю денег, как у Фортуната, хотя я и верю, нашелся бы такой гордец, какой, имей он Фортунатов кошель, не сидел бы дома, а пустился странствовать из одной земли в другую до тех пор, покуда из одной части света не очутился бы в противоположной. Некие, быть может, подивятся, отчего те, из Индии и из прочих земель, не бывают в наших краях. Причина такова: они слыхали рассказы о том, что наши земли неприветливы из-за холодов, а также не родятся в них изысканные фрукты. Они опасаются тотчас же умереть, вдобавок они рассудили, что их сочтут глупцами, если они из благодатных земель отправятся в скудные и поменяют добро на зло. Дело еще в том, что им ведомо, какие страшные опасности подстерегают их в пути.
И когда Фортунат в полной мере объехал те земли, он все же не удовольствовался этим, а пожелал также отправиться туда, где растет перец, и преподнес пресвитеру Иоанну в дар роскошнейшие драгоценности, бывшие в тех землях редкостью. Он одарил также его камердинеров и просил их оказать ему помощь людьми и письмами, дабы он смог достичь страны Лумбета, земли, где произрастает перец. И желание его удовлетворили и доставили к морю, через которое надобно переправиться прежде, чем попадешь в Лумбет. Его перевезли, и он прибыл туда, где произрастает перец. Растет он в диких зарослях, именуемых Тобар, [105]к тому же нигде в целом мире не растет более перца, как только там.
И когда Фортунат все это увидал, он не пожелал отправиться далее, вспомнил о своей возлюбленной супруге Кассандре и о двух своих сыновьях и всей душой потянулся домой. Он повернул вспять, и направился домой, и проскакал на обратном пути через многие земли, какие прежде не проезжал. Сперва через пустыни он добрался до горы святой Катерины, что в горах Синайских, оттуда пустынями достиг Иерусалима, дабы поклониться святым местам, и, хотя он все объехал, у него осталось все же полных два месяца до срока, назначенного для прихода галеры, и он надумал скакать тем временем в Алькеир, поблагодарить короля Солтана за его толмача и рекомендательные грамоты, которые пришлись ему весьма кстати. И возвратился в Алькеир, откуда и выступал в путешествие. Но Солтан прежде него другим путем ускакал в Александрию. Фортунат также поспешил туда и вновь явился к своему доброму другу Адмиральдо. Тот обрадовался и оказал ему великие почести, ибо слыхал, как он, подобно истинному рыцарю, отважился пересечь и объехать столь дальние земли. Но когда Фортунат вновь пробыл в Александрии восемь дней, имея в своем распоряжении многих диковинных зверей и прочее тому подобное, напала на него тоска по дому. Тем временем пришла в Александрию его добрая галера, которой, как и прежде, выдали охранную грамоту. И хотя Фортуната с ними не было, они выручили все же большую прибыль и привели галеру доверху груженной столь дорогим и богатым товаром, что он втрое превосходил тот, который Фортунат послал с ними. Он этому весьма обрадовался, а особливо тому, что нашел всех своих слуг бодрыми и здоровыми. Они к тому же привезли ему письма от его возлюбленной супруги Кассандры, что пребывает она в добром здравии, равно как и его сыновья.
И Фортунат сказал некоему из своих купцов, чтобы они поторопились с куплей и продажей, ибо ему не терпится возвратиться домой, как те и поступили. Они распродали свой товар дешевле, а кто продает по сходной цене, тому святой Николай помогает, а тот, кто покупает товар, как он ему предлагается, тоже скоро оборачивается. И если прочие галеры и суда простаивали в Александрии по шести недель, покуда их разгрузят, покуда все купят и продадут, то они управились со своими делами в три недели, ибо знали о желании своего господина. Король Солтан узнал о том, что они так спешат, и не пожелал, чтобы Фортунат уехал прочь, не отобедав с ним, и пригласил его вечером пред тем, как тому утром отбыть. Фортунат не мог отказать ему в этом. Он велел всем взойти на галеру и вывести ее в открытое море и сказал, что явится к ним сразу после пиршества и чтобы они были готовы тотчас поднять паруса, как они и сделали. Тем временем Адмиральдо заехал за Фортунатом, и они вместе поскакали во дворец и замок, стоявший на возвышенности, откуда был виден город и простиравшееся за ним широкое море.