Немного о…, или Этюды в любовных тонах

Леви Джулия

Взглянув на Эмили, Розали решила ничего не отвечать, чтобы окончательно не рассориться с дочерью и еще больше не испортить и без того неприятный вечер.

Эмили и Розали вышли на улицу, было уже совсем поздно. Вызывать такси не хотелось, и они не спеша направились к метро, размышляя каждая о своем.

Когда они благополучно добрались до Бруклина, Эмили стала торопиться, чтобы поскорее распрощаться с Розали. Делая слишком широкие шаги, она просто тащила за собой то и дело охающую матушку.

– Почему ты так тянешь меня? Эмили, прекрати, я сейчас упаду и разорву платье, – еле дыша, протараторила Розали, становясь красной то ли от быстрой ходьбы, то ли от злости на свою дочь.

– Мамуль, пока, папе привет, созвонимся, – протараторила Эмили. На прощание она чмокнула Розали в обе щечки и, оставив матушку в полном недоумении около калитки, без оглядки помчалась домой, чтобы насладиться остатком вечера в обществе кота, телевизора и семи эклеров.

– Ох! Наконец-то я дома, – облегченно простонала Эмили, захлопывая дверь. Тяжело опустившись на банкетку, морщась от боли, она стала стягивать с усталых, отекших ног узкие черные туфли.

Какое-то время Эмили сидела в темноте и наслаждалась негромким тиканьем настенных часов, висевших на кухне. Включив старый бабушкин торшер, одиноко стоявший в просторном холле, она в который раз удивилась работе мастера, создавшего когда-то давно, когда ее еще и в помине не было, нечто удивительное: деревянная конструкция торшера представляла собой небоскреб в миниатюре с одной стороны и китайский напольный фонарь – с другой. Обведя усталыми глазами полупустой холл, Эмили на мгновение закрыла глаза, представляя те времена, когда дамы ходили на балы в прекрасных пышных платьях, ездили в экипажах, а галантные кавалеры целовали им ручки. Вспомнив вдруг, что давно ничего не ела, она тут же вскочила с банкетки и стала нервно расстегивать пуговицы на плаще, который был на два размера меньше, чем его хозяйка. Но стоило Эмили дотронуться до нижней пуговицы, как одна за другой они дружно отлетели от плаща и, словно сговорившись, закатились под светящийся мягким приглушенным светом торшер.

– Зараза! Снова придется пришивать, – недовольно буркнула Эмили. Небрежно бросив любимый плащик на банкетку, девушка направилась на кухню, где на пороге ее встретил любимый кот Брабус, британский короткошерстный, остававшийся на время за хозяина.

– Привет, Брабус. Голодный? – спросила Эмили, нежно прижимая к себе довольно упитанного кота. – Пойдем, пойдем, накормлю. Бедный. Заждался хозяйку? Это всё бабуля. Это она виновата, что потащила меня в эту оперу. Держи, дружище. Да нет, нет, не так быстро лопай, – Эмили попыталась оттащить кота от миски, но тот сердито заурчал на нее, отчего его пришлось оставить в покое. – Все, больше не получишь. Жди теперь до утра. Ни за что не соглашусь больше на такие авантюры…

Открыв старенький холодильник, Эмили заметно приободрилась:

– Так-с, что тут у нас? О, да! Мои любимые эклерчики! Идите-ка сюда!

Расположившись в уютной гостиной нежно-зеленого цвета, Эмили с удовольствием плюхнулась на мягкий диван морковного оттенка, включила телевизор и зевая уставилась на экран огромного плазменного телевизора.

– Посмотрим, что у нас по ящику на вечер. О боже! Киношку про «Шоу гёрлз» показывают! Это то, что мне сейчас нужно!

«Вы когда-нибудь представляли себя танцующую голышом на шесте? Или в клубе в окружении красивых парней, не сводящих с вас глаз? Я сотни тысяч раз это делала, пока не натыкалась на свое отражение в зеркале. Зачем придумали эти чертовы зеркала? Зачем?! А можете себя представить в красивом сексуальном белье? Я однажды купила и… выбросила, потому что это было просто ужасно. Почему я такая толстая?! Почему мне постоянно хочется есть? Почему я не могу взять себя в руки и прекратить мести все подряд? Я не могу пройти мимо магазинчиков с пирожными, шоколадом и булочками, не могу оставаться равнодушной к восточным сладостям и каждую пятницу трачу кучу денег на шербет, пахлаву, рахат-лукум».

– Мяу, мур-р-р, мяу, мяу, мур-р, – промурлыкал Брабус, потершись о ногу Эмили.

– Нет, дружок, я же сказала: до утра ничего не получишь. Эклерчики тоже закончились. Тогда спать, а то снова просплю на работу, – взяв под мышку Брабуса, Эмили поплелась в спальню, чувствуя невероятную усталость.

На следующий день Эмили не спешила вставать. Мысль о том, что снова придется тащиться на работу, да еще на целые сутки, привела ее в такое уныние, что, зарывшись под одеяло, она снова уснула и тут же захрапела. К ней вернулся чудесный сон, в котором, глядя на себя в зеркало, Эмили вертелась так и эдак, любуясь своей великолепной точеной фигуркой. Откуда ни возьмись появился прекрасный незнакомец и, страстно обняв ее за тонкую талию, закружил в легком вальсе.

Солнышко пробивалось сквозь приспущенные жалюзи. Тут и там с улицы были слышны весёлая трель птичек и еле уловимые звуки проезжающих машин. Легкий ветерок расчесывал ветки деревьев, то приглаживая их, то взлохмачивая, не забывая заглядывать в открытые окна домов. Природа просыпалась, оживала, чтобы вновь радовать и вдохновлять.

Эмили эта утренняя красота нисколько не волновала. Она продолжала крепко спать. Одежда, которую она не удосужилась убрать, была разбросана по полу и очень кстати пришлась Брабусу. Как преданный и очень воспитанный кот он сидел на белоснежной блузке и тщательно начищал у себя между задних лап. Будильник, в десятый раз оповестивший о том, что пора подниматься, заставил девушку нехотя потянуться, скинуть с себя одеяло и принять вертикальное положение.

– Брр, как же хочется спать. Такой сон! Брабус! Какого хрена?! – воскликнула Эмили, прогоняя кота. Подняв блузку с пола и стряхнув с нее черные кошачьи волосы, она бросила ее в шкаф, больше походивший на контейнер с одеждой из секонд-хенда. Темно-синие брюки, не удостоившись такой заботы, были брошены на кресло такого же цвета, как диван в гостиной.

Подойдя к зеркалу, стоявшему на полу напротив кровати, Эмили громко зевнула и принялась за утреннюю гимнастику. Не особо утруждаясь, она несколько раз сделала круговые движения руками и, посчитав, что на этом можно завершить зарядку, с чувством выполненного долга поплелась в ванную.

– Черт знает что такое! – громко выругалась Эмили, споткнувшись о высокий порог. Выразив досаду, она с силой хлопнула дверью, чем вызвала мощную волну по всему периметру помещения. Задрожавшие на полках баночки с кремами, флаконы с духами и множество пузырьков с лаками для ногтей готовы были уже упасть на пол и разбиться вдребезги, но, чудом удержавшись, остались стоять на своих местах.

Сбросив с себя розовую пижаму с белыми зайчиками, Эмили залезла под душ и стала медленно открывать кран с холодной водой. Взвизгивая и одновременно охая от удовольствия и чувства нарастающей бодрости, она постепенно просыпалась, наслаждаясь приятным утренним времяпрепровождением.

Тщательно разглаживая тело пушистым махровым полотенцем, Эмили долго стояла около тумбочки с зеркалом и, разглядывая себя, искренне сожалела, что прекрасные видения закончились и ей снова придется жить в той реальности, которая не сулила никаких перспектив в плане личной жизни в ближайшее время.

– Да-а-а… Может, мне обруч купить?… А может, и нет. Тут одним обручем не обойдешься. Ладно, пора спасать человечество, – пробубнила Эмили, выходя из ванной.

Побросав необходимые вещи в сумку, Эмили надела традиционное медицинское обмундирование и, наскоро позавтракав, вполне довольная началом дня, отправилась в больницу Carriage House Birth, где работала медсестрой.