Немного о потерянном времени
Шрифт:
Такой горячий, что я задыхаюсь, плавлюсь и не могу сдержать низкий долгий стон. Который муж ловит, поглощает и снова окунает меня в кипящую лаву своей страсти.
В сторону летят его рубашка и мое домашнее платье, тапочки со стуком падают на пол в тот момент, когда я оказываюсь сидящей на подоконнике в одном бюстье. Любимые бесшовные трусики испарились с давно уже не ищущей приключений попы, как бы сами собой.
Хотя нет: Влад демонстрирует их мне, а после, с очень довольным видом, прячет в заднем кармане своих джинсов.
Прижимает к себе и шепчет в волосы:
— У тебя,
Я начинаю мелко подрагивать, когда муж принимается выцеловывать шею и спускается к груди, поэтому успеваю только прошептать:
— Глупости какие! Не было ничего подобного! Да и Саша…
А вот тут Влад реально звереет.
Капкан рук на талии становится жёстче. Меня практически впечатывает в его тренированное тело и расплющивает по нему, поцелуи превращаются в укусы, чередующиеся с довольно грубыми облизываниями пострадавших мест.
— Ах, Саша! Ну, держись! Я долго мирился с его назойливым и неуместным присутствием рядом с тобой. Думал — ради Руса можно и потерпеть. Хватит! Больше никаких неожиданных встреч, случайных чашечек кофе или пары бокалов «Мартини», чтобы обсудить научно-технический прогресс! На хрен Миронова, слышишь меня, Марго? — с этими словами крючки на бюстике вырываются «с мясом», а грудь оказывается в полной власти зло рычащего мужа.
Сначала от души приложившись затылком об оконное стекло, а затем проморгавшись и кое-как вернув себе способность дышать, попробовала добраться до пряжки ремня на джинсах Влада. Инициатива была воспринята благосклонно: на мгновение меня выпустили из рук, ремень был расстегнут и улетел вместе с джинсами куда-то во тьму кухни, а после меня крепко прижали к горячей груди. Шепотом в макушку прозвучало:
— Моя, моя девочка!
Я согласно кивнула. С замиранием сердца от восторга, погладила ключицы, мощные мышцы груди и рук. Прошлась по ним дорожкой мимолетных поцелуев. И конечно же, прошептала в ответ:
— Только твоя! Уже давно и навсегда. Но я не могу и не буду мешать тебе, твоему развитию, стремлению вперед.
Горячий выдох в ухо:
— С тобой. Куда угодно, Марго. Но только вместе, слышишь?
Перехватил мои руки и обвил ими свою шею. Вот, знает же, что обожаю ерошить волосы на его затылке, массировать голову, мурчать в ухо. Конечно, тут же начала царапать ногтями шею, поднимаясь выше.
— Вла-а-а-а-ад, — в темноте и тишине, нарушаемой лишь нашим сбитым хриплым дыханием, это прозвучало жалобно, но муж сразу понял, что срочно необходима наглядная демонстрация права собственности.
— Я твой, — покусывая шею, спустился к груди и сжал зубами сосок, а руками прошелся от лопаток до попы.
— Только твой, — поднялся обратно и лизнул широким движением от плеча до уха, в то время, пока я притягивала его к себе, а он резкими движениями избавлялся от белья.
— Был твой и есть весь для тебя, — а вот здесь я выдохнула резко и со стоном, потому что Влад был уже во мне. Весь вот такой, как я всегда люблю и жду: большой, горячий, резкий.
Дальше мне оставалось лишь беречь затылок от очередного
Когда в глазах потемнело от звенящего внутри напряжения, Влад резко дернул меня за попу на себя, да так, что я слетела с подоконника и повисла на нем.
Плотный контакт горячих, напряженных, вспотевших тел, пара сильных движений, рык: «Моя!» и все — выносите.
Меня трясло, кровь стучала в ушах, горло перехватило спазмом, перед глазами пылали сверхновые. Про дыхание я забыла, поэтому сознание медленно отъехало, под интенсивные скручивающие сокращения внутри.
Но вот Влад долго выдыхает в губы, и я выплываю в реальность.
Глоток воздуха разливается по мне волшебным живительным потоком, разносящим эндорфины и прочие гормоны счастья от центра удовольствия на периферию. Пытаюсь сориентироваться в пространстве: я вишу довольной тряпочкой, обняв мужа, он тяжело дышит в шею:
— К черту Миронова, да? Ты меня поняла?
Всхлипываю, пытаюсь отдышаться и, конечно, согласно бормочу и киваю:
— Да, да. Чего же тут не понять-то?
Когда так объясняют доходчиво, да.
Хорошо, что головой стекло не разбила.
Глава 5
Маргарита
Влад подхватывает меня на руки, и мы перемещаемся в спальню.
По дороге он, конечно же, начинает меня снова целовать и мурчать комплименты, я, как всегда с ним — ведусь. И поэтому в постель мы падаем уже в активной фазе новой прелюдии.
Что я там говорила когда-то — я устану, а ему наскучит?
Эх, совсем жизни не знала я в свои сорок. Совсе-е-е-ем!
В этот раз я как-то исхитрилась устроиться на муже сверху. Уселась, довольная: столько всего можно потрогать, погладить, поцеловать, прикусить…
Мр-р-р-р. От одного вида — эстетический экстаз, да-да!
Ласково провела подушечками пальцев от ключиц по груди и добралась до кубиков. Они, конечно, классные, но в б о льший восторг меня приводят плечи супруга и его спина. Ох, вот там я вообще все могу облизывать и вербально, и глазами, и языком. И всегда.
Так, я опять замечталась, увлеклась нежными поглаживаниями его бицепсов и прочего добра, ну и собственным дразнящим скольжением вдоль его серьёзного «аргумента», настоятельно приглашающего перейти к более активным действиям.
Что-то медленно я сегодня соображаю, поэтому уже лежу носом в матрас и с подушкой под бёдрами.
Да, этот вид, «на любимого человека с тыла», у нас в семье любим не только мной.
Несколько раз Влад проходится горячими ладонями по моей спине от лопаток до поясницы. Это очень согревает и расслабляет. А потом вдруг правую ягодицу обжигает резкий шлепок:
— Это за проректора, милая!
Ничего себе заявочки! Но вывернуться или ускользнуть не выходит. Я, откровенно говоря, не сильно-то усердствую: а вдруг удастся? Опять же надо будет проявлять инициативу, а мне очень-очень нужно почувствовать сейчас насколько сильно меня хочет он. И как.