Немые вопли
Шрифт:
Глубоко вздохнув, Натаниель сказал:
— Алекс мертв. Он умер пять лет назад.
— Как это изволите понимать? — недоверчиво спросил инспектор. — Ведь я сам недавно видел его. В последние годы я неоднократно встречал его, разговаривал с ним.
— Нет, этого не было. Вы видели Маурин, одетую как Алекс. Ведь у Маурин короткие, темные волосы, которые она прячет под белокурым париком. Одеваясь, как Алекс, она использует накладные брови и очки. Но дальше так продолжаться не может, поскольку Маурин становится взрослой женщиной. Годы уже ушли, Фрай! Теперь
Все посмотрели на Маурин, которая невольно подалась назад. Нет, никто не принял бы ее теперь за мальчика, с ее развитыми формами.
«Нет ничего странного в том, что этот „Алекс“ так боялся приставаний девушек, — подумала Эллен. — И в том, что Маурин всегда одевалась подчеркнуто женственно. Она хотела подчеркнуть контраст между обоими своими „я“.
— Можно было с легкостью говорить, что Алекс находится за границей или лежит больной дома, — сказал Натаниель. — Мало кто нуждался в общении с Алексом, поэтому Маурин не нужно было слишком часто разыгрывать из себя своего кузена. Как, доктор, вы ведь не имели в последнее время контакта с Алексом?
— Нет, наш контакт прервался пять лет назад. Мне сказали, что его лечит собственный врач. К тому же фру Фрай сама была до замужества медсестрой, так что у них в доме была своя медицинская помощь.
Эллен взорвало:
— Насколько я понимаю, Алекс умер естественной смертью. Но что вы сделали с ним после его смерти? Где он теперь?
Посмотрев на нее затуманенным взором, Натаниель сказал:
— Он находится где-то поблизости. Но я точно не знаю, где. Кто-нибудь помогите мне подняться. Что-то ноги совсем не держат.
Ему помогли подняться и войти в гробницу. Все направились следом. Семейство Фрай попыталось было улизнуть, но полицейские заставили их тоже пойти туда.
Некоторое время Натаниель стоял в склепе совершенно неподвижно, и на лице его было то самое ищущее выражение, которое так пугало Эллен.
— Вон там, — наконец спокойно произнес он и указал на один из больших гробов.
Эллен вышла. Больше она выдержать не могла.
Она сидела на траве, когда все вышли из склепа, в том числе и семейство Фрай, сопровождаемое полицейскими. Никто не сказал ни слова, но лица многих имели серо-зеленый оттенок. Инспектор громко сопел носом. Фру Фрай плакала, но вряд ли по поводу Алекса.
Лицо Натаниеля было бледным и осунувшимся. Он попытался улыбнуться ей, но у него ничего не получилось.
И когда они направились вниз по тропинке, Натаниель внезапно остановился.
— Тише! — воскликнул он. — Подождите! Все понимали, что в данный момент от него можно ожидать всего, чего угодно, и поэтому остановились.
— Сейчас мы его найдем, — произнес он.
— Пса? — спросила Эллен удивленно.
— Да. Он очень близко, но не осмеливается подойти к нам.
— Может быть, кто-то из семьи Фрай… — начал инспектор.
Натаниель покачал головой.
— Собака панически боится их. Как зовут пса?
— Бой, — неохотно произнес
— Идите все вперед, — сказал Натаниель. — Теперь, когда я знаю, как зовут пса, все пойдет легче. До этого он сам искал меня, но был напуган, и я не понял, кто это был.
Все вернулись к машинам. Семейству Фрай приказали сесть в один из автомобилей. А Натаниель тем временем ласково звал собаку. Через несколько минут из леса выполз тощий пес и лег на спину возле ног Натаниеля. Натаниель ласково заговорил с собакой и принялся ласкать пса, чтобы тот не боялся его. Потом он взял собаку на руки и направился к машине врача, едва держась на ногах.
— Может он побыть с Кеном в больнице? — спросил Натаниель.
— Придется сделать исключение ради такого случая, — произнес врач без восторга.
— А теперь мы поедем в полицейский участок, — сказал инспектор. — Мне нужно выяснить все до конца. А тебе и собаке, Гард, я обещаю приличный обед.
Стоя рядом с Эллен возле машины, Натаниель повернулся к ней и с отчаянием в голосе произнес:
— Мне нужно в туалет!
— Могу себе представить, — рассмеялась она, радуясь тому, что он доверился только ей одной. — Как хорошо, что в тебе столько чисто человеческого! Фантомас и тому подобные герои так бы не поступили.
— Фантомасу вообще не нужно было снимать штанов, — ответил он, сверкнув глазами.
Когда Натаниель согрелся, поел, принял душ и получил инъекцию витаминов, все собрались в кабинете инспектора полиции. Теперь с Лиз все было нормально. Она поступила в больницу в бессознательном состоянии, но очень скоро пришла в себя и никак не могла понять, что с ней произошло: она знала так же мало, как и Кен. Разумеется, ни Кен, ни Лиз не должны были знать, где они провели все это время, им просто сообщили, что они находились в имении. Семейство Фрай было арестовано, господин Бигбай снова был отпущен в свой замок из стали и камня, а собака выкусывала у себя блох в больничной палате, где лежал Кен — и он был просто в восторге от этого неожиданного подарка.
— Но почему? — спросил инспектор. — Почему в этой истории замешаны еще двое детей? Зачем они им понадобились?
— Разумеется, для того, чтобы скрыть свое собственное преступление, мошенничество с Алексом. Они попали в тиски: Алекс должен был так или иначе «умереть», но в то же время они не могли показать всем этого беднягу, который… который лежал в одном гробу с давно умершим…
Натаниель замолчал, все сидели, опустив головы. Это была скорбная пауза поминовения.
— Но разве не могли они дать ему исчезнуть одному? Ведь многие дети пропадали и не были найдены, — сказала Эллен.
— Конечно, могли, но тогда им пришлось бы отвечать за то, что они плохо следили за ним. Им же хотелось и дальше получать деньги. Это характерная черта Фраев. Они жадные и бесцеремонные. Поэтому нажили себе врагов. Вы когда-нибудь слышали, чтобы кто-то из них хорошо отзывался о ком-нибудь? Особенно агрессивна и мстительна Маурин, она не терпит, если кто-то наступает ей на пятки.