Ненавистный брак

Адамс Браво Каридад

– Ты не можешь войти в дом, Федор, – запротестовал Дмитрий. – Ты с ума сошел? Лиза, в самом деле, через два часа выходит замуж, и ни ее положение будущей жены, ни честь семьи Керловых не позволят тебе поступать подобным образом.

– Это я не позволю ей выйти замуж за другого! – в отчаянии закричал Федор. – Я знаю, что князь – благородный человек. Я поговорю с ним, и он меня поймет. Позволь мне пройти, Дмитрий…

В яростной борьбе Дмитрию удалось удержать Федора и оттеснить его подальше.

– Я уже сказал, ты не можешь войти в дом, Федор... и

не войдешь! – твердо произнес Дмитрий. – Унижение убьет пап'a, и я не допущу этого. Даю тебе слово чести, что ты поговоришь с Лизой. Я скажу ей, что ты здесь. Она выйдет и поговорит с тобой, но тебе придется где-нибудь спрятаться и подождать ее.

Федор заколебался. Он понимал, что Дмитрий прав, видя, с какой решимостью тот перекрывает вход, не давая ему войти.

– Но я должен видеть Лизу! – повесив голову, тихо промямлил он.

– Я же сказал, что сестра придет к тебе, – Дмитрий повел Лаврецкого по липовой аллее, уводя все дальше от дома. Они оставили позади конюшни, избушки дворовой челяди, сараи, где хранился крестьянский скарб, и подошли к маленькому домику на берегу пруда. – Жди Лизу здесь, – велел Дмитрий. – Тут вас никто не увидит, и вы спокойно поговорите. Если тебе удастся переубедить сестру, тогда и будем думать, что делать, и как избежать излишних разговоров… Входи в дом, Федор, запрись изнутри, и не открывай никому, кроме Лизы. И главное, прошу тебя, наберись терпения, мне будет непросто все уладить. – Дмитрий слегка подтолкнул Лаврецкого к двери, заставляя войти, и, услышав лязг задвигающегося засова, быстрым шагом пошел обратно.

На самом деле Дмитрий мог и не тревожиться. Жених и невеста уже стояли в скромной, ярко освещенной сельской церквушке. От дверей церкви к алтарю тянулся роскошный ковер из белоснежных цветов. Элегантные, разодетые по моде гости, чинно стояли по бокам вдоль единственного церковного пролета, оставив свободной дорожку, по которой шествовали к алтарю Елизавета Ивановна и Александр Павлович. Лиза шла под руку с Фридрихом Кумазиным, а Александр вел Павлу Петровну, надевшую по случаю столь величественного торжества строгое черное платье. Надя шла за ними такая красивая и кокетливая, словно была не посаженной матерью на свадьбе, а фрейлиной прекрасной новобрачной.

Невеста подошла к алтарю. Согласно православной традиции, священник, не торопясь, шел впереди жениха и невесты, помахивая кадилом, а затем трижды благословил их. Величественная тишина парила под сводами церквушки.

Павла Петровна нервно поглядывала на двери. То, что Дмитрий не появился в церкви, успокоило ее лишь наполовину.

Лиза потерянно слушала слова священника, глядя, как он возлагает на их головы два венца, знак ее замужества. Она увидела глаза Александра, в глубине которых тонула безграничная нежность, и разгоралась страсть. Лиза, вся дрожа, прикрыла веки.

– Отче наш, – доносились до нее слова священника, – славою и честию венчай их! Во имя Отца и Сына, и Святого Духа подношу вам чашу сию. Отпейте трижды священного вина, как символ вашего родства и вечного единения. – Позолоченная чаша, украшенная самоцветами, сверкнула на миг в руках священника, поднесшего ее сначала к губам жениха, а затем невесты. Священник взял руку Лизы, положил ее на руку жениха, накрыл епитрахилью, и Карелин вздрогнул от этого прикосновения. – Волею Господа нашего вы теперь муж и жена... Поцелуйте друг друга...

Когда священник закончил говорить, Лиза приложила все силы, чтобы не попятиться, не отшатнуться от этих жарко и любяще обнимающих рук, не сбежать от горячих губ, припавших к ее губам в первом любовном поцелуе.

– Во имя Отца и Сына, и Святого Духа соединяю вас нерушимыми узами. Вы теперь навсегда одно целое... и никто не может разлучить тех, кого соединил Господь.

Венчание завершилось, и Павла Петровна улыбнулась, чувствуя, как полегчал груз, давивший ей на грудь. Свадебная процессия направилась к дому Керловых.

Не сознавая происходящего, Лиза стояла, как во сне, посреди своей спальни, позволяя двум служанкам раздеть себя. Самая старая и верная служанка Карелина стояла перед ней, держа в руках поднос, на котором лежало роскошное платье. Это платье, первый мужнин подарок, Лиза должна была надеть на следующий после свадьбы день. По словам Кати таков был малороссийский обычай.

– Барин прислал тебе это платье, матушка, – растроганно сказала Катя. – Прими его из рук единственной тамошней служанки, и дозволь мне выказать тебе почтение первой из многих, кто отселе и вперед станет почитать тебя нашей барыней.

Лиза улыбнулась, изо всех сил стараясь сдержать слезы и не разрыдаться. Она посмотрела на платье, на доброе лицо Кати и протянула ей руку. Дрожащие губы старой женщины припали к протянутой руке новой хозяйки, а потом, не поворачиваясь, Катя попятилась к двери, приговаривая на ходу:

– Все мы, слуги твои, не перестанем почитать тебя и слушаться во всем.

– Прими вот это от Керловых, – Лиза протянула Кате мешочек с деньгами, прежде чем служанка вышла, – раздай их всем слугам...

– Благослови тебя господь, матушка, благослови господь.

Дверь за Катей закрылась. По привычке Лиза причесалась и оделась, но для нее это был лишь фарс. Держаться достойно удавалось ей с большим трудом.

Едва сбылось ее горячее желание остаться одной, как в комнату вошел Дмитрий. Увидев расстроенное лицо брата, Лиза поняла, что случилось что-то очень серьезное.

– Лиза, – без обиняков начал он, – Федор Лаврецкий ждет тебя в заброшенном доме у пруда. Он хочет поговорить с тобой... ты спустишься со мной по лестнице из моей комнаты. Маман отвлечет Карелина, если он вернется очень быстро... Идем, у нас мало времени, и мы не можем его терять. Я знаю, что не должен был бы делать это, но я дал слово чести, и должен сдержать его... Кажется, мы неправильно поняли Лаврецкого, Лиза, но... ты ведь не получала от него письма, да еще эта череда злосчастных совпадений... все это так, но теперь уже слишком поздно, сестра... ты стала княгиней Карелиной. Нельзя устраивать скандал, это убьет пап'a!