Необыкновенные приключения «русских» в Израиле. Семейные хроники времен Большой Алии
Шрифт:
— Но там очень красиво, и дом хороший, — прибавила Рита, чтобы доказать, что они не такие уже легкомысленные и недаром все-таки примчались сломя голову сюда. — А вот с деньгами получилось что-то странное. Шейнер Рейзл, то есть я хотела сказать, тетя Роза, вполне определенно писала, что оставляет нам все деньги, которые скопил ее муж, а почему-то ничего не оказалось.
— Ты говоришь, она торопила вас, просила приехать поскорее, пока она еще жива?
Это спросил отец Игаля, в котором, видимо, заговорил профессиональный интерес криминалиста, привыкшего заниматься загадками.
— Ну да, — подтвердила Рита. — Вы думаете, она хотела сказать нам, где она держит эти деньги?
— Конечно, видно, эти деньги были нелегальные. Скорее всего, ее муж не платил налогов, а в Израиле с этим очень
— Так как же их теперь найти? Наверное, это невозможно? — расстроилась Рита, представив, как бы они могли спокойно жить и учиться без всяких проблем, если бы у них были эти деньги.
— Понимаете, — сказала она, испугавшись, что родственники Игаля решат, что она корыстная и жадная, — Мы ведь с Юрой идем учиться в октябре, а на какие деньги жить? Как вы считаете, эти деньги можно найти?
— Там посмотрим, — загадочно ответил Юрин отец. — Нужно бы побывать в этом доме в мошаве, может, там есть какая-то подсказка.
— Здорово, — восхитилась Рита, — просто как в приключенческом романе или детективе. Вот Юрка скоро приедет, поедем туда все вместе.
— Можно и съездить, — согласился Игаль. — В конце концов, дом ведь нужно время от времени навещать, хотя бы для того, чтобы проветрить, а то там все сгниет.
— Да, точно, — виновато сказала Рита. — Я тоже об этом думала. Но ведь у нас машины нет, а на автобусах добираться очень сложно.
И действительно, когда через месяц приехал Юра, они почти сразу же поехали смотреть дом вместе с Игалем и его родителями на их машине. Но еще до этого Игаль успел сделать Рите предложение, как она поняла с полного согласия его родителей и, конечно, бабушки. Предложение, естественно было принято. Еще бы, именно о таком парне Рита все время и мечтала, а то, что он был для нее чересчур правильным, она решила большой помехой не считать. Если она захочет пуститься в какую-нибудь авантюру, то будет делать это тайно. Но только с кем пускаться? Вовка вообще не подавал никаких признаков жизни, и Рита понятия не имела, где он сейчас, и что делает. Вот интересно, только думала она, поделится он со мной этими деньгами, или обманет. Но даже если обманет, злости на него у нее не было. В конце концов, это ведь благодаря ему она познакомилась с Игалем, а это гораздо важнее. Хотя Вовка был не из тех, кто может кинуть друзей, а то, что он не звонит, так ведь так и было договорено. Теперь интересно было бы проверить дом, спрятал он там ее долю или нет. Господи, как удачно, что она рассказала им о неизвестно где находящихся деньгах тети Розы и ее дельца мужа. Теперь, если все-таки они найдут деньги где-нибудь в доме, то будут считать их тети Розиным наследством. Но иногда ее все-таки мучили сомнения. И Игаль и его отец ведь полицейские, их, наверное, не так просто обмануть. Но Рита гнала от себя такие мысли, о похищении уже давно все забыли, а отец Игаля и вообще о нем ничего не знал. И скорее всего деньги не найдутся, так как Вовка уже уехал с ними в Америку.
Юра приехал в средине октября, загорелый, возмужавший, наконец-то ставший взрослым мужчиной. Только увидев его Рита поняла, как она по нему соскучилась, и что родная кровь, это все-таки родная кровь. Обнимая его, она не смогла удержаться от слез, да и у него глаза были подозрительно мокрыми. С Игалем они понравились друг другу сразу, видно, поняли, что у них совершенно родственные души. Родители Игаля устроили торжественный обед, чтобы получше познакомиться с Ритиным единственным родственником в Израиле, и Рита сразу поняла, что ее акции еще больше выросли в их глазах благодаря ее серьезному и правильному брату. На следующий день они все торжественно выехали в мошав смотреть их наследственный дом и искать подсказку, как найти деньги. Всю дорогу Рита размышляла о том, чего ей лучше просить у бога, чтобы деньги не нашлись и тогда у Игаля не будет даже и тени подозрений о ее истинном участии в похищении, или чтобы они все-таки нашлись и тогда Рита сможет сама оплатить свое свадебное платье и все прочее и не будет висеть таким камнем на шее у своего жениха и его родителей. К тому же в связи с предстоящей свадьбой они послали вызов на постоянное место жительство маме, бабушке и отчиму, а ведь
Мошав их встретил как всегда покоем и тишиной. В средине октября в Израиле еще самое настоящее лето, все цветет, плодоносит, и все залито беспощадным солнцем, а мошав и вообще стоял весь в зелени и цветах. Когда пройдя по тенистой дорожке из желтого кирпича, они вышли на маленькую центральную площадь и увидели причудливые домики, полностью заросшие ползучими растениями с красными островерхими крышами, мама Игаля только руками всплеснула при виде такой красоты. А когда к ним еще подошли три знакомые Ритины собаки и стали кивать им головами, она окончательно поняла, что они попали в сказку, и, наверное, совсем не удивилась бы, если бы те заговорили с ними человеческим голосом.
— Это что, — сказали очень довольные произведенным на них впечатлением Рита и Юра, — идемте в наш дом, еще не то увидите.
И действительно, гости были просто очарованы тянущимися среди травы и цветов узкими каменистыми дорожками, и аллейками, над которыми смыкали свои ветви огромные деревья и небольшими каменными лестницами, мостиками, арками — одним словом теперь они поняли, как выглядит рай, если он все-таки существует.
— Нет, дом в таком месте продавать нельзя, — объявила мама Игаля, когда с трудом переводя дыхание они добрались до их дома. — Здесь же чудо как хорошо жить летом. А вот интересно, у них есть домики для отдыха? Я бы с удовольствием пожила здесь хотя бы неделю.
— Домики есть, — ответила Рита, — они там дальше за площадью возле бассейна, но только зачем они вам? Они очень дорогие, четыреста шекелей за ночь. А вы можете жить в нашем доме сколько хотите. Здесь и кафе есть, только тоже дорогое и еще вегетарианское. Понимаете, это мошав врачей, и в основном психологов, невропатологов и психиатров. Поэтому здесь пропагандируют здоровый образ жизни. Здесь на территории мошава нельзя курить, нельзя громко говорить или включать громкую музыку.
— Ну, так это же отлично, — еще больше восхитилась мама Игаля. — О таком отдыхе можно только мечтать.
— Да, — неуверенно согласилась Рита. — Мы с Юркой один раз попробовали здесь пожить.
— Ну и как?
— Сначала нам тоже показалось, что это здорово, а через три дня мы поняли, что если немедленно не сбежим отсюда, то умрем от скуки. И сбежали, и только благодаря этому выжили.
— Так, это и есть ваш дом? — перебил их отец Игаля.
— Да, — смущенно сказала Рита. — Видите, он совсем не роскошный, самый маленький в мошаве. Давайте зайдем.
Больше всего она переживала, что Вовка действительно побывал в доме и оставил следы. Тогда они подумают, что в дом забирался вор, а так как они полицейские, то сразу начнут расследование. Лучше уж пусть Вовка бы забрал все деньги себе, черт с ними, ли ж бы не поднялась буря. Но в доме, к счастью, все было в порядке, никаких следов чьего-либо пребывания не было, и Рита, вздохнув с облегчением, принялась показывать будущим родственникам свое наследство.
То ли родители Игаля были просто вежливые люди, то ли дом им действительно понравился, но, осмотрев все немногочисленные комнаты, они единогласно заявили, что дом просто прелесть. Особенно восхитил их вид из круглой гостиной внизу, мать Игаля просто вообще не могла отойти от стеклянной стены, и Рита ее понимала. Как только она убедилась, что в доме все в порядке, ее начало мучить любопытство, был Вовка там, оставил он ей ее долю или нет. Вообще-то по большому счету деньги ее не очень волновали, как-нибудь они найдут способ прожить, но Рита считала себя хорошим психологом и по ее мнению, Вовка был не из тех, кто может обмануть друзей. Ей очень не хотелось в нем разочаровываться, и хотя она понимала, что лучше не будить спящую собаку и не пытаться это выяснить, устоять она не могла и, как и было задумано, потихоньку начала переводить разговор в интересующую ее область. Начала она издалека.