Неофициальная жизнь Романовых. Царский декамерон
Шрифт:
Перебрав всех фрейлин, Людовик перешел к простонародью и сделал своей любовницей дочь садовника. Она родила ему ребенка. Затем он решил попробовать «плоды» повкуснее – стал проводить время в обществе племянниц кардинала Мазарини, сестер по фамилии Манчини (Помните фильм «Двадцать лет спустя» по роману А. Дюма? Это как раз тот фильм, где в роли Мазарини выступает актер Равикович, а Анну Австрийскую играет Алиса Фрейндлих). В итоге 16-летний Людовик влюбился в свою ровесницу Олимпию, старшую из племянниц Мазарини. По Парижу сразу же распространился слух, что Олимпия станет королевой Франции. Мать юноши не на шутку рассердилась – мало того, что она сама была любовницей Мазарини, так ее сын путается еще с его племянницами! Не бывать этому! Олимпии было приказано удалиться из Парижа. Мазарини все правильно понял и выдал ее замуж за графа Суассонского.
В 19 лет король влюбился во второй раз – в мадемуазель де ла Мот д'Аржанкур, фрейлину королевы. Однако коварный кардинал решил отомстить юному королю – он поведал о том, что его новая избранница раньше была любовницей самого кардинала Ришелье и что он однажды застал их за тем, как «они занимались любовью на табурете». Такие подробности не понравились Людовику; он порвал с ней все отношения и уехал воевать с англичанами. На войне он тяжело заболел и был на грани смерти. За ним стала ухаживать еще одна племянница Мазарини – Мария Манчини, которая уже давно любила короля, но не решалась об этом ему сказать. Людовик сразу понял, что он любим, и вскоре сам признался ей в своей любви. Чтобы понравится той, которую он уже считал своей невестой, король, получивший до этого самое поверхностное образование, решил подтянутся – стал изучать иностранные языки и читать книги. Мария была образованной девушкой, и под ее влиянием Людовик стал проявлять такие качества, как любовь к искусству, стремление повелевать; она разбудила в нем дремавшую гордость. В общем, Мария Манчини была примерно тем же, что и Мария Кантемир для Петра I. Она тоже стремилась в королевы, но из этого ничего не вышло – Людовик должен был, из политических соображений, жениться на испанской инфанте Марии-Терезии. И Мария, во благо короля, пожертвовала своей любовью – она порвала с ним!
Людовик был в отчаянии, но недолго. Женившись на Марии-Терезии, он вновь пустился во все тяжкие, перепархивал из одной женской постели в другую, наутро объясняя жене свои отлучки государственными делами. Однажды на балу он встретился взглядом с хромой фрейлиной Луизой де Лавальер и в очередной раз влюбился. На этот раз их связь скрывалась под покровом тайны, пока однажды случайно не обнаружилась. Шел дождь, и Людовик снял шляпу, чтобы прикрыть ею голову своей возлюбленной. Невиданное дело – король снял шляпу перед фрейлиной (!), заставив говорить об этом весь Париж. А король был счастлив, что сумел оказать прекрасной Луизе эту мелкую услугу. На ее хромоту он внимания не обращал и ревновал ее ко всем мужчинам. Но набожной Луизе эта связь с королем не нравилась – она часто отказывалась от свиданий, между ними происходили ссоры, однако в конце концов любовники приходили к согласию. В 1663 году Мария родила ему мальчика, которого, по обычаю, принятому при королевском дворе, записали на чужое имя и отдали на воспитание в надежные руки. Заметим, Луиза ребенка не задушила, как это сделала Машка Гамильтон, а сохранила ему жизнь. Наверное, у нее и в мыслях такого не было! Обрадованный этим обстоятельством Людовик сделал ее своей официальной фавориткой в Версале. В 1665году Луиза подарила Людовику еще одного мальчика, которого тоже пристроили в хорошую семью. Однако Луиза все время плакала и постоянно испытывала угрызения совести.
В конце концов Людовику надоело постоянно успокаивать свою любовницу, и он обратил внимание на принцессу Монако. Она охотно дала соблазнить себя. Их связь продолжалась всего три недели, так короля сильно утомила навязчивость принцессы, и он снова вернулся к Луизе. В 1666 году умерла мать Людовика, вдовствующая королева Анна Австрийская, у него не осталось никаких тормозов: через неделю Луиза де Лавальер стояла на мессе рядом с официальной женой короля Марией-Терезией.
Именно тогда внимание короля постаралась привлечь к своей особе еще одна фрейлина королевы Франсуаза Атенаис, красивая, и острая на язык женщина. Она уже два года как была замужем за маркизом де Монтеспаном, но была супругу неверна. Людовик вскоре попал под ее чары. А Луиза, снова разрешившись от бремени, затаилась в своем особняке и опять принялась страдать. Но король любил театральность и на одном представлении дал обеим любовницам одинаковые роли. Все сразу поняли, что обе дамы будут делить любовное ложе с королем. Но не тут-то было – Людовик даровал титул маркизы Луизе Лавальер и признал ее третьего ребенка своей дочерью (оба ранее родившихся мальчика умерли во младенчестве). Разгневанная госпожа Монтеспан побежала к жене короля, Марии-Терезии. Та лишь сильно плакала и тоже ничего не могла понять. Такого явного бесстыдства давно не было во Французском королевстве.
После этого Луиза Лавальер еще раз родила королю сына. Он получил титул графа Вермандуа. Обозленная неудачей, госпожа Монтеспан кинулась к колдунье, которая вручила ей пакет с «любовным порошком» для короля, состоящий из обугленных и растолченных костей жабы, зубов крота, человеческих ногтей, шпанской мушки, крови летучих мышей, сухих слив и железной пудры. В тот же вечер коварная соблазнительница подсыпала Людовику эту гремучую смесь в суп. Тот съел его как ни в чем не бывало и – вы не поверите – упал в объятия маркизы де Монтеспан! Колдовское зелье, как ни странно, подействовало! Луиза была посрамлена.
Затем у короля была еще целая вереница женщин, с которыми госпоже де Монтеспан приходилось сражаться за его любовь. Она еще не раз прибегала к колдовскому зелью, чтобы отвадить Людовика от других любовниц, а одну из них, мадам де Фонтанж, даже отравила. Монарх догадывался, конечно, кто это сделал, и с той поры охладел к ней. Потом в жизнь короля вошла еще одна Франсуаза, на сей раз госпожа де Ментенон. Она была воспитательницей детей мадам Монтеспан. На этот раз постельных сцен не было – мадам де Ментенон всячески старалась вернуть ветреного короля в семью, давала ему советы, умело и ненавязчиво вмешивалась во все дела и в итоге стала для него необходимой. Дело дошло до того, что король настоял на их тайном браке. Он был заключен в 1684 году и с тех пор Людовик забросил свои похождения по женщинам. При дворе были запрещены игривые выражения, дамы и кавалеры не могли открыто объясняться в любви, а кокетки были вынуждены скрывать свои чувства под маской благочестия. В 1707 году умерла маркиза де Монтеспан, но король никак не опечалился ее смертью. «Для меня она уже давно умерла», – заявил он. В 1715 году в возрасте 77 лет тихо скончался и сам Людовик XIV, великий грешник и прелюбодей, управлявший Францией в течение 72 лет. Заметим, что своих детей, которых у него было не меньше, у Петра I, король никогда не бросал, и даже если не признавал их официально, то всегда обеспечивал им титул и приличное содержание.
«Любил Его Величество женский пол», – отметил один из современников Петра. Скажем больше, он даже вел специальный «Постельный реестр», куда заносились все женщины, которыми Петр овладел. Интересно было бы на него взглянуть! Однако в архивах его нет. Наверное, он уничтожен самими Романовыми, чтобы не компрометировать своего предка. Интересно, что сама Екатерина подыскивала для мужа любовниц – «метресс», как их называли на французский лад.
Мы уже писали в начале очерка, что Петр никого и никогда не любил. То же самое относится к его детям – бастардам. Он никого не признавал за своего ребенка и никогда не помогал никому из них. Император неоднократно высказывался в том духе, что если наследник способен хоть к чему-либо, то он и сам пробьется, поднимется и помогать ему не нужно. Некоторые действительно пробились, как, например, Румянцев, но большинство не поднялись из ничтожества, особенно дети женщин из простонародья. Очень может быть, что некоторые из ныне живущих, сами того не подозревая, являются потомками Петра!
Петр никогда не общался и с собственными детьми. С бедным Алексеем, рожденным от первой жены Евдокии Лопухиной, он никогда не разговаривал, не воспитывал, да и вообще не интересовался им. Алексей видел своего отца всего пару-тройку раз. Лишь в 15 лет цесаревич получил повеление (!) явится ко двору. Но Петр и здесь его никак не выделял, но требовал от него, чтобы тот разделял его интересы и пристрастия. Это было психологически невозможно. Требовать от совершенно заброшенного парня, чтобы он любил отца и был ему предан, было бы вопиющей несправедливостью. В итоге Алексей погиб под отцовскими пытками. «Ласков», ох и «ласков» был государь…
То же самое относилось к детям от Екатерины. Какие-то чувства у него были лишь к младенцам Петру и Павлу, но они умерли, а остальные были женского пола, на которых Петр и вообще никакого внимания не обращал.
Он даже подвел своеобразную философию под отношения с женщинами: «Забывать службу ради женщины непростительно. Быть пленником любовницы хуже, нежели быть пленником на войне; у неприятеля скорее может быть свобода, а у женщины оковы долговременны». Очень нехитрая, скажем, мысль – свою распущенность, непостоянство и неуважение к женскому полу он прикрывал необходимостью службы! Лукавил Петр Алексеевич, ох как лукавил…
И еще одно замечание относительно поведения Петра с женщинами. Многие думают, что многочисленные любовницы царя просто боялись его, а тем более боялись отказать ему в интиме. Это отчасти верно, но только отчасти – Петр действительно производил страшное впечатление: огромного роста и силы, с бешено вращающимися глазами, страдающий эпилептическими припадками, он действительно мог вызывать страх. Тем более что никаких нравственных ограничений он не признавал. Он ни от кого не скрывал своих связей и, более того, во время развлечений в компании мог уестествить какую-нибудь из своих приближенных дам прямо на глазах у всех, даже не спрашивая ее разрешения. И возражать ему действительно было опасно, ведь он за отказ от секса мог и на дыбу поднять и палкой побить. С Петра сталось бы. Отказ в сексе Петру расценивался бы им как оскорбление «Его Величества». Петр спал даже со своими родственницами! Как пример этому можем привести записки современника: «В Берлине царь встретился со своей племянницей, герцогиней Мекленбургской, поспешно пошел навстречу ей, отвел в комнату, где уложил на диван, а затем, не затворяя двери и не обращая внимания на людей в приемной, предался, не стесняясь, выражению своей необузданной страсти». Можно сказать, что он не пропускал ни одной юбки, и «спал» со всем, что шевелится, женского пола. И не только женского, заметим, но об этом потом.