Неомифы
Шрифт:
– Мам, хватит плакать. Помнишь, чему ты учила дочку? Надо бороться!
– Меня никуда не возьмут.
– Почему?
– Бюро знают друг о друге всё. И прочие организации всё знают о бюро от самих их сотрудников. Предатели никому не нужны.
– Но ты не предательница!
– А вот этого они не знают.
Обычно Диана размышляла трезво, рационально, но «чёрная» полоса казалась непреодолимой.
Выписавшись из больницы, Виолетта созвонилась с приятельницей, которая спасла ей жизнь, затем пришла в гости. Неожиданно долгая беседа стала откровением для них обеих. Вскоре Диана приняла чересчур смелое и отнюдь не здравое, по мнению большинства знакомых, решение – отказалась от «Утопии». Полугодовой запас препарата раздала всем желающим, а последнюю, начатую, упаковку уничтожила в перерабатывателе.
Дни потянулись ещё медленнее. Появилась ломка. Сильная хандра перешла в тяжёлую депрессию. Но Диана держалась как могла. Она стала много гулять, часто слушать старую и новую музыку. Съездила в гости к Кристине, вместе они придумывали и готовили необычные блюда.
Вернувшись, Диана искала работу в газетах и журналах, в Сети, звонила по номерам из электронной записной книжки. Но ей либо не везло, либо отказывали. Однако бывшая утопница не сдавалась: она вошла в азарт – и через пару недель почувствовала облегчение. Явное, пусть и небольшое. Дни более не представлялись «чёрными», бесконечными. Ощущение лёгкости, возникшее будто бы из ниоткуда, росло и выталкивало прочь накопившийся негатив – а положительные эмоции, наоборот, притягивало извне. Поводом для улыбки теперь служила любая мелочь: тёплый дождик, неуверенные шаги годовалых малышей в парке, новая покупка – брелок, зонтик, кошелёк…
Вновь полученная информация складывалась в систему, и вот однажды…
Виолетта открыла нужную дверь и слегка зажмурилась. Яркое солнце освещало выдержанный в светлых тонах кабинет. Промелькнула мысль: дизайнер – определённо человек с хорошим вкусом. За столом из натурального дерева сидела красивая женщина, приветливо улыбаясь.
– Здравствуй, Ви. Рада тебя видеть. Какими судьбами?
– Привет, Ди! – Виолетта подошла, села в свободное кресло. – Узнала, что ты открыла психологическую студию.
– Да. Не зря, значит, я серьёзно изучала психологию для работы над «Утопией» – знания пригодились.
– Есть первые благодарные клиенты?
– Вообще-то это приватная информация… но, думаю, насчёт беременности Кристи ты уже в курсе. Они с молодым человеком очень счастливы.
– «Утопия» помогла?
– Нет, другое средство – называется «Реальность».
Виолетта удивлённо вздёрнула брови.
– Не слышала о таком.
– Ну конечно! – Диана рассмеялась. – Я и сама не услышала бы, если бы не бросила принимать «таблетки счастья»… А как у вас? Как Сергей Иванович с Олечкой?
– А ты не слышала? Сергей Иванович выгнал эту козу, когда узнал, что у неё роман со стриптизёром. Ну, и сам сильно сдал: запил. Баумники предлагают ему взаимовыгодное сотрудничество, но он пока молчит – трезвеет. А я уволилась! И хочу устроиться на новую работу.
– Куда же?
– Сюда.
На лице Ди отразилось множество чувств, но главным была еле сдерживаемая радость. С трудом пытаясь сохранить серьёзность, Диана сказала:
– Тогда вы приняты… коллега!
И всё-таки не выдержала, улыбнулась – широко и искренне.
Неудачный эксперимент
(Соавторы: Дара и Алексей Дуров)
– Я протестую, – в который уже раз Двадцатый попытался вмешаться в согласно-единогласный хор голосов, но его не услышали. – Проект находится в процессе доработки, возможны непредвиденные осложнения.
– Мы запустим тестовую версию, – невозмутимо произнес Первый. – При необходимости отключение займет несколько наносекунд.
Похоже, босс расслышал-таки реплику Двадцатого. Это давало некоторую надежду, что еще есть шанс.
– А как же Комиссия по Парадоксам?
– С Комиссией я договорюсь сам. Решение принято. – Первый совсем по-человечески хлопнул манипулятором по невидимому участникам сетевого совещания столу. – Запуск проекта состоится через два часа в режиме реального времени. В конце концов, – последняя фраза была адресована Двадцатому, – участниками эксперимента станут представители неуважаемого рода, homo sapiens. Но мы будем осуществлять постоянное наблюдение и, по мере необходимости, вносить корректировки в функционирование прибора.
Джонатан наподдал ногой пустую пивную банку: день не задался с утра. Сначала – идиотское совещание, на котором босс заявил, что новым начальником отдела продаж со следующей недели станет эта тощая грымза Карина, хотя всем было очевидно (и, в первую очередь, Джонатану), что её конкурент гораздо лучше справится с работой. Затем – на редкость неудачный ланч в кафе, когда Джонатан не только ухитрился в очередной раз поругаться с Линдой, но и слегка травануться пиццей с морепродуктами. И вот теперь – еще и это! Тащись по жаре в далеко не самый респектабельный квартал, чтобы оценить какой-то жалкий таунхаус, лет десять стоящий без хозяев.
И не дай бог, если после оценки «дохляк» повесят на Джонатана: ну кто купит столь неудобно расположенное, не отремонтированное жилье? А если такой идиот и отыщется, вряд ли с него удастся поиметь приличные деньги.
Джонатан поискал глазами другую пустую банку или хоть что-то, по чему можно было треснуть ногой, но ни на пыльной дорожке, ни на пожухшем газоне ничего подходящего не нашлось. Джонатан злобно стукнул кулаком по очень вовремя подвернувшемуся вязу и затряс рукой: вяз неожиданно оказался твердым.
Дуя на пальцы, обиженный на целый мир агент по недвижимости повернул за угол и уперся в ворота, на которых висел почтовый ящик с выцветшей надписью: «13, Elm Street».
Джонатану понравился запущенный, однако просторный дворик. Да и дом (по крайней мере, снаружи) производил приятное впечатление: пожалуй, если его отремонтировать и покрасить, не так уж трудно будет продать.
Слегка заскрипела дверь, когда он открыл её, и Джонатан вошел внутрь. К удивлению, он оказался не в коридоре, а в просторной гостиной или холле: мебели не было, а без неё сложно понять, что за помещение. Наверх вели три лестницы: две по бокам и одна в центре большого зала. Агент решил подняться по боковой лестнице, чтобы начать осмотр со второго этажа.