Непобедимое племя
Шрифт:
6
Проснулся я от толчка в бок. Открыл глаза и недоуменно осмотрелся. Рядом, уткнувшись лицом в подушку, лежала Эвелин. Она была обнажена и даже не прикрыта одеялом. Распущенные светлые волосы устилали ее спину и тянулись к заднице, отражающей солнечные лучи. Я тут же вскочил. На мне мой костюм, значит, ничего постыдного не случилось. Я вытянул шею и увидел за Эвелин лежащего в позе эмбриона Брэдли. Тот тоже был без всего. Тут же мне стало противно. Чем они занимались, пока я спал рядом? Уж точно не разговаривали.
– Привет, малыш, – сонно пробубнила Эвелин.
– Что здесь происходит? – вскрикнул я.
Брэдли очнулся, потер рукой макушку и рассеянно осмотрел комнату. Он молчал и громко недовольно сопел. Эвелин улыбалась и тянула Брэдли за руку к себе, но тот, видимо, понимая, что совершил ошибку, ненавистно оттолкнул ее и встал. Он выпрямился подобно Гермесу, заслонил собой свет, льющийся в окно, и выкатил на обозрение всю свою натуру. Я отвернулся, не хотел смотреть на этот стыд, пусть фигура у него и была идеальна. Разгладив усики, я сказал:
– Однажды вычитал в одном журнале, что беспорядочные половые связи ни к чему хорошему не приводят. Особенно тебе, Брэдли, я советовал бы держаться подальше от таких фурий, как эта…
– Не будь занудой, – протянул он.
– Как вы меня назвали? – возмутилась Эвелин.
Я услышал, как она стремительно встала и подошла ко мне со спины. От нее воняло похотью и кислотой вчерашнего рома. Мне стало не по себе, когда я почувствовал ее дыхание у самого уха. Она прошептала:
– Вы мерзкий и меня тошнит от вас!
– Вас тошнит не от меня, а от похмелья, – сказал я. Она раскрыла рот и что-то хотела ответить, но я ее перебил более высоким тоном: – И да, вы меня никак не задели!
Я уверенно покинул комнату и спустился в просторный холл. Возле Гимли стоял невысокий горбатый мужчина и недовольно качал головой. Юноша был в сознании. Он даже обрадовался, завидев меня, но ничего не сказал. Дикобразы валялись на полу и с храпом пускали пузыри из носа.
– Это серьезно? – спросил я, подойдя к доктору. – Я так понимаю, вы врач?
– Доброе утро, – устало сказал тот и поправил большие очки у себя на носу. – Да, я местный врач. Змеиные укусы здесь не редкость. Проблема лишь в том, что рана, как я понимаю, не свежая.
– Я Теодор Ливз, – сказал я и протянул руку доктору.
– Молодец! – ответил он, нежно ощупывая распухшую синюю ногу Гимли. – Так когда змея укусила?
Я хотел ответить, но меня опередил Гимли. Он гордо сказал:
– Прошлой ночью!
– Тя-же-ло! – отрывисто произнес доктор.
– Ногу не спасти? – спросил я.
– Спасти-спасти, но мне очень тяжело! Зря я вчера так много выпил.
К этой минуте в холл спустились Эвелин и Брэдли. Хоть одеться удосужились. Брэдли подошел к Гимли и спросил:
– Ну как ты, боец?
– Жить буду, – отважно сказал парень.
Было видно, что ему становится лучше, несмотря на то, что нога увядает. Доктор раскрыл свой черный сундучок, вынул из него пузырек с каким-то лекарством и поставил его на стол. Затем он достал большой шприц. Гимли на все это смотрел со страхом в голубых глазах, с ожиданием адской боли. И мне было не по себе от этого. Я решил выйти на улицу и столкнулся у двери с Генри. Тот держал в руке кувшин, как я понял, с выпивкой.
– Уже уходите? – улыбчиво спросил он.
– Воздухом подышать, – ответил я и уступил ему дорогу.
– Вам у нас понравилось?
– Можно так сказать… – ответил я и злобно посмотрел на парочку извращенцев в лице Эвелин и Брэдли.
– Хорошо, когда клиент остается доволен, – произнес он и тут же добавил: – Вот вашему товарищу у нас не понравилось.
– Кому это? – удивился я.
– Старик, что был с вами. Странный такой, лысый. Отвязал от повозки лошадь и умчал.
– Давно? – проснулся Брэдли.
– На рассвете. Сразу после вашего прихода.
Мы переглянулись с Брэдли и тут же ринулись к повозке. Действительно, одной лошади не хватало. Мы заглянули в телегу и были поражены. Все чемоданы вывернуты наизнанку. Он явно что-то искал. И, судя по всему, нашел, если исчез.
– Карта! – кинул Брэдли и посмотрел на меня.
– Вот же мерзкий скунс, – негодовал я и в панике замельтешил перед Брэдли. – Что делать будем?
Генри подбежал к нам и с тревогой в голосе спросил:
– Что-то стряслось?
– Куда он поехал? – в один голос спросили мы.
Генри указал на горную цепь, что красовалась на горизонте.
Брэдли посмотрел на меня так, будто я что-то мог решить. Он молча махнул на коня. Я понял его намерения, но меня это немного пугало.
– Ты со мной? – спросил он и запрыгнул на лошадь.
Мне ничего не оставалось, как усесться за его спиной. Надежда нагнать О’Блика еще была. За несколько часов он не мог далеко уехать. Да и по виду его можно было понять, что лошадьми он владеет так же, как и людей лечит. Я поверить не мог, что с виду безобидный старикашка способен на такую подлость. Хотя подозрения закрадывались. Еще тогда, в телеге, я заметил, как он с интересом впитывал все, что рассказывал Брэдли.
Лошадь со странной кличкой Сахар несла нас через прерию к самой подошве горной цепи. Я впервые так быстро скакал на лошади. Пусть и не без участия умелого наездника, но все же. Некий страх витал внутри меня. Иногда казалось, что соскочу и переломаю себе все кости, но Сахар будто чувствовал меня, всегда подкидывал вперед, как только я начинал сползать, удерживал.
Скачка была долгой. Иногда конь медлил. Видно, от усталости. Но Брэдли хлестал его поводьями и сжимал брюхо между шенкелями, чтобы тот двигался быстрее. Солнце уже было в зените, а горы только начали приближаться к нам. Должно быть, мы проскакали часов шесть, а то и больше.