Непобедимое Солнце
Шрифт:
Теперь, придя к мнению, которое показалось Фее правдоподобным, она стала думать, как же выйти из этой ситуации. Решение её было простым: на любой приворот всегда найдется контрприворот и тогда Принц обязательно вернется к ней. А уж потом она разберется с этими наглыми девками... От этой мысли Фее действительно стало легче, она даже повеселела и бойко принялась за дело.
В первую очередь, она стала заколдовывать дом и особенно тщательно - спальную комнату.
Немного манипуляций с зельями, и он наполнился приторно-сладким пьянящим благоуханием Цветов Любви. Эти цветы растут только в Поднебесье, в стране фей, и используются для того, чтобы феи,
Потом она поработала над убранством.
Одно мановение волшебной палочки, и скромная хижина украсилась живыми цветами, оплетавшими сверху до низу невесть откуда взявшиеся белые колонны. Простенькие деревянные стены стали бело-мраморными, инкрустированными дивными узорами, мозаиками на романтические темы. Забили появившиеся буквально из ниоткуда фонтаны, а под потолком стали летать и щебетать разноцветные канарейки и попугаи. Простая деревянная постель превратилась в большую королевскую ложу с балдахином из тончайшего шёлка, а обеденный стол - в длинный из слоновой кости, усыпанный множеством королевских яств и вин. Вина кстати тоже были не простые. Один бокал такого вина мог отключить разум любого "книжного червя" и заставить его вместо математических формул декламировать стихи о любви и петь романсы.
Теперь осталось поработать над собой.
Взмах волшебной палочки, и скромное домашнее платьице Феи превратилось в серебристо-белую шелковую тунику до колен, скрепленную на поясе серебристым поясом с луной и звездами на пряжке. Наряд был целиком скопирован со свадебного специально для того, чтобы напомнить Принцу самый счастливый день в их жизни. Обыкновенный серебряный ободок на её волосах превратился в сверкающую диадему, украшенную бриллиантами, ярко переливавшимися на свету, а деревянные сандалии стали изящными серебристыми туфельками. Ещё одна формула, и лицо Феи засияло яркими красками. Бледные от переживаний щеки разрумянились, опухшие от слез глаза - сверкающими и томными, губы наполнились чувственной припухлостью, а на ушах появились сережки с бриллиантами.
Наконец, осмотрев все вокруг и самую себя, Фея аж покраснела от самодовольства: все-таки за годы супружества она не потеряла свой безупречный вкус и волшебную сноровку! Конечно, все это иллюзия, мираж, который растает с первыми лучами восходящего солнца, но зато как сделано! Почти как настоящее! Конечно, Фея могла бы все это сделать и настоящим, но на это потребовалось бы больше времени, сил, подготовки, да и потом - зачем? Ведь сердцу Феи был милее её скромный домик, простая деревянная кровать, обычное платьице... Весь этот шик был нужен только для того, чтобы расколдовать Принца, привлечь его внимание к себе, не более. А потом, когда цель будет достигнута, пусть все это пропадет пропадом!
"Ах, да, ещё кое-что забыла", - подумала Фея. Музыка!
Ещё один взмах волшебной палочки - и словно бы ниоткуда раздался мягкий приглушенный звук струнно-духового оркестра, игравшего романтические мелодии, те самые, что были тогда, на их свадьбе, под которые они танцевали свой первый танец...
В это время дверь отворилась, и в комнату вошли, неловко расшаркиваясь и покашливая, Котенок и Щенок. Они были просто потрясены, увидев такие перемены в доме, и чувствовали себя явно не в своей тарелке.
–
– Милые мои Зверята!
– с улыбкой произнесла Фея.
– Как я вам благодарна за всё! Что бы я без вас делала!
– Она раскрыла свои объятья и по очереди заключила в них каждого Зверенка, обдав ароматом множества различных цветов - от роз, хризантем и ромашек до совершенно экзотических и незнакомых Зверятам.
Зверята от этого ещё больше смутились и попятились к дверям, понимая, что их дальнейшее присутствие здесь нежелательно. А Фея тем временем обратилась к столу и стала сервировать его "вручную" (ну не все же делать волшебной палочкой!), с нетерпением ожидая Принца.
4.
А Принц, между тем, уныло сидел на берегу реки, наблюдая, как угасает в облаках кроваво-красный закат. Тоска по солнечной незнакомке пронзала его сердце раскаленной стальной иглой всё сильнее и сильнее. Когда же погас последний луч заходящего солнца и сумерки темным покрывалом опустились на реку и прибрежные долины, Принц решил, что пора идти домой. Не спать же ему на голой земле, в самом деле! Часы одиночества, которые он так страстно хотел получить для размышления, ничего особенного ему не дали: он так и не понял, что с ним происходит и что ему делать дальше.
В таком состоянии полной неопределенности Принц переступил порог дома. Каково же было его удивление, когда вместо скромной хижины его взору предстал роскошный мраморный дворец с колоннами, увитыми цветами, источавшими какой-то необыкновенный приторно-сладкий аромат, с попугаями и канарейками, щебетавшими вокруг. Повсюду звучала спокойная и мягкая романтическая музыка.
– Что здесь происходит? Не понимаю, - пробормотал себе под нос Принц, никого не замечая (Фея специально спряталась за одну из колонн, чтобы, будучи незамеченной, сполна насладиться своим триумфом мастерицы приворотного волшебства).
– Впрочем, все это не имеет никакого значения. Разве все это можно сравнить с совершенной красотой Золотой Башни и её дивной хозяйки?
– добавил вслух Принц и, грустно вздохнув, побрел в спальню.
Сказать, что Фея была шокирована, значит, ничего не сказать. Некоторое время она не могла прийти в себя. Фраза "золотая башня" совершенно разрушила её гипотезу о кознях русалок и дриад, которые ненавидели золото, как и любой другой металл, а полная невосприимчивость Принца к её магии - между прочим, не самой слабой в Целестии!
– больно уколола её самолюбие.
Но Фея не отчаивалась.
"Пусть вся эта мишура не произвела на него впечатление, но ведь, в конце концов, есть я!" - подумала она.
– "Я лучше всей этой бутафорской прелести и уж мимо меня Принц так просто не пройдет!"
Она последовала за мужем в спальню.
Принц стоял, как ни в чем не бывало, у открытого окна и смотрел на только что показавшуюся на темном горизонте полную луну. Он совершенно не обращал внимания ни на балдахин, ни на лепестки роз, покрывавших брачное ложе.
Желто-серебристый свет падал прямо на его искаженное каким-то внутренним страданием лицо. Его измазанные речным илом зеленые ботфорты валялись у порога. Охотничья куртка беспощадно портила шелковые простыни кровати из слоновой кости, валяясь на них бесформенной зеленой кучей.