Непобедимый 4. На излом
Шрифт:
Бывает и такое, когда не прошибить стену. Стену самодовольного эгоизма. Тем более, усиленную симпатией к противоположному полу.
Врач наотрез отказался выдать справку. Мне хотелось схватить его. Размазать по стене. Но тогда да, чемпионата точно не видать. Как своих ушей.
Поэтому я сдержался. Посмотрел на доктора. На Ольгу. Понял, что тут не пробиться.
Ладно, пойдем другим путем. Сгреб направление со стола и отправился обратно. К Степанычу.
— Он что, с дуба рухнул, что ли? —
Я молчал и переминался с ноги на ногу. Надеялся, что придурок это не я.
— Что теперь делать?
Степаныч смял бумагу и спрятал в карман.
— Что делать, что делать? Снимать трусы и бегать. Ладно, давай, разминайся. Поработай немного. Я сейчас разрулю эти вопросы.
Ну что же. Это другое дело. Это как раз то, что я хотел услышать. Собственно говоря, для чего тренер еще и нужен? Как не для таких ситуаций?
Степаныч побежал в подсобку. Надеюсь, у него есть там волшебное средство. Чтобы преодолеть непробиваемую стену, возведенную тупым врачом.
Я не хотел тренироваться. После таких случаев чертовски падает мотивация.
Плюс я устал. Хотелось отдохнуть. Я ведь так толком не расслабился после Спартакиады.
Но опускать руки нельзя. Я буквально силком заставил себя выйти на ковер. Опять размялся. Потом отработал броски через себя. На Звеньеве.
Народу, кстати, собралось немало. Даже несмотря на обеденное время. И взрослые группы, и детские, и юношеские.
Все прибежали. Многие чтобы оформить документы, как и я. Почти все школьники пришли с родителями. Чтобы те подписали согласие на участие в турнире.
Там что, еще будут и дети? Тогда на чемпионате точно будет столпотворение. Хотя, разве для детей не будет отдельного турнира? Вряд ли их повезут в Иран.
Крабов подтвердил мои догадки.
— Это же участники юношеского первенства в Ленинграде, — сказал он. — Они тоже едут на сборы. Тоже на море. Заодно отдохнут и позагорают. За границу их не отпустят.
Я посмотрел на товарища. Что он там решил? Будет дальше участвовать или нет?
После отказа бороться впредь Крабов пропал. Сказал ведь, что займется наукой. Как не умолял Степаныч, он не согласился.
— А ты? — спросил я. — Поедешь на чемпионат?
Краб покачал головой. Хлопнул меня по плечу.
— Не, для меня это уже перевернутая страница. Я, дружище, наукой занялся. Вплотную. Экспериментальная физика, биохимия, астрономия. Знаешь, сколько там всего надо изучить?
Глаза у парня горели. Видно, что нашел призвание.
Хотя, пару месяцев назад я видел, как он так же горит на самбо. А потом что-то потух. Надеюсь, на науку останется больше запала.
— Желаю стать академиком, — сказал я. — Раз уж тебе так нравится это дело.
Краб беззаботно махнул.
— Зачем мне эти регалии? Плевать на статус. Главное — это открытия.
Ко мне подошел Звеньев.
— Ты еще долго будешь прохлаждаться? Пошли дальше бороться.
Мы отправились тренироваться. На очередную схватку. Я провел со Звеньевым три раунда по пять минут.
Под конец запыхался, как после стометровки. Но все схватки выиграл. Звеньев с грохотом падал на ковер. Так, что весь стадион чуть не обрушился.
— Волков, иди сюда, — оказывается, Степаныч уже вернулся. — Скорее!
Я побежал к тренеру. Тот стоял возле подсобки. В руке листок бумаги. Когда я подошел, протянул мне.
Я прочитал, что это. Оказывается, справка о пригодности к сборам. Без каких-либо дополнительных обследований. Я присмотрелся. Да, это подпись того врача. Само собой, неразборчивая.
— Ну, Олег Степанович, — сказал я. — Да вы прямо волшебник. Как так удалось?
Степаныч самодовольно ухмыльнулся.
— Мы тут, чай, не просто так хлеб кушаем, — сказал он и забрал справку. — Есть определенные методы, так сказать. Где твои другие документы? Все собрал? А справка от управдома где? Принес? Ага, вот она. Ну, хорошо. Поздравляю, молодой человек. Завтра в семь сюда, с вещами. Уезжаем на неделю в Сочи.
Я кивнул. Все еще пытался понять, как он провернул трюк со справкой? Скорее всего, позвонил начальству медика.
Через свое начальство. Пожаловался, что завернули перспективного самбиста. Который может принести золото. Такого нельзя обижать.
И вот, вуаля. После пары телефонных звонков дело в шляпе.
— Ты потренировался? — спросил Степаныч. — Хорошо, теперь отдыхай. Там, на сборах, ты у меня хорошенько поработаешь. А сегодня иди домой. Хватит уже. Собирай вещи. Выспись.
Я пожал ему руку. Отправился переодеваться. Когда вышел из раздевалки, встретил Ольгу.
Та как раз куда-то торопилась. Вместе со своей напарницей. Увидела меня, остановилась. Сказала:
— Я сейчас подойду. Скажу пару слов, — и подождала, когда напарница скроется за поворотом. Повернулась ко мне. И слегка насмешливо: — Ну, здравствуй, Витя. Еще раз здравствуй.
Я кивнул.
— Очень рад тебя видеть, Оля. Спасибо за справку. Я видел, как ты пыталась помочь врачу. Как там его? Павел Парнасович? Или просто Паша?
Оля нахмурилась. На лбу появилась еле заметная складочка.
Странно, раньше я не замечал. Раньше я много чего не замечал.
— Ты собрался на соревнования, Витя? — спросила она. — На чемпионат мира? Все рвешься туда, к вершине?
Я опять кивнул.
— Да, но тебе этого не понять. Желания чего-то достичь. Прыгнуть выше себя. Выше головы. Ты, наверное, считаешь, что это невозможно.
Оля улыбнулась, все так же насмешливо.
— Сказочки, Витя, все сказочки. Выше головы не прыгнуть. Уж я-то знаю. Когда напрыгаешься, приходи, я тебе кости сломанные восстановлю. Если будет что восстанавливать.