Непокорная любовь
Шрифт:
Ох уж, это тело! Словно большой магнит, к которому мне всегда хочется прикоснуться. Вот и сейчас, мои руки медленно блуждали по нему, не реагируя на слабенькие команды мозга успокоиться. Плечи, шея, спина, грудь — руки окончательно осмелели, чтоб их!
— Она ушла, когда я пришел. — усмехнулся он, не двигаясь и не отпуская меня. — Пошла на тренировку и ещё куда-то. Так что, у нас есть три часа, как минимум. Можешь продолжать, мне нравиться.
— Не думаешь, что душ это как-то банально? — съязвила я, не удержавшись,
— Где поймал, там и взял! — от его хриплого шепота я задрожала.
— Твоё жизненное кредо? — чёртенок внутри меня решительно не хотел сегодня успокаиваться.
— Только относительно тебя! И больше никого! Так что — не переживай!
— Да я и не переживаю! — буркнула я — Ты меня отпускать собираешься?
— Это навряд ли! — снова шепот. И новые нотки в голосе, которые, словно, пытаются донести до меня какую-то мысль.
И я прекрасно понимаю, что он говорит вовсе не про данную ситуацию.
— Ладно, котяра! Получил свою порцию сливок — пора и честь знать.
Он выскальзывает из меня так медленно, что мне приходиться сжать зубы, чтобы не застонать вслух от тех ощущений, которые возникают при этом.
Я расцепляю замок из своих ног на его спине и встаю. Силой воли, котоая у меня, как оказалось, ещё маленько присутствовала, отлепила руки от Барса.
Ноги дрожат так, словно я сутки танцевала без перерыва. Упираюсь руками в стену, чтобы помочь своим бедненьким ножкам.
Барс улыбается, глядя на мои попытки удержать равновесие и стоять на своих двоих.
— Помощь нужна?
— Помог уже! — бурчу я, стараясь самой не растянуть рот до ушей. — Помылась, называется!
Мы по-быстрому споласкиваемся и выходим из душевой. Я в халате, он — в полотенце, обёрнутом вокруг бедер. Полотенчико для его габаритов, конечно, маловато. Но меня это очень даже устраивало. Позволяло любоваться, тайком и быстренько, правда, но хоть так.
Когда проходим на кухню, где я ставлю чайник и залезаю в холодильник, чтобы найти чем-бы перекусить, слышу в спину слова, сказанные очень даже серьезным тоном:
— У нас был уговор, Рыжик! Так что, хотелось бы услышать, что это было ночью, когда ты по-тихому слиняла. Опять! Нас с тобой уже смело можно переименовывать в "Том и Джерри", тебе не кажется?
— Я очень хорошо себя чувствовала. Не было никакой причины устраивать такую панику.
— Я говорю сейчас о твоем уходе из квартиры ночью. Ты даже не удосужилась меня разбудить.
— И ты бы спокойно меня отпустил?! — я обернулась к нему лицом, закрывая холодильник. Поесть спокойно мне не дадут, как я понимаю, пока мы не обсудим этот вопрос. Я подошла к столу и села напротив него.
— Естественно — нет!
— Ну вот и ответ на твой вопрос!
— Тогда ответь на другой. Зачем было вообще убегать?
Да
— Когда я себя…чувствую…скажем так, как сегодня ночью — я всегда гоняю на машине. Меня это успокаивает.
— Можно уточнить, что в твоем понимании "гоняю"? — он внимательно, сузив глаза, смотрел на меня.
— Ну-у-у…скорость большая. — я мило так улыбнулась, в надежде, что дальше про это он больше спрашивать не будет. Размечталась!
— Можно в цифрах услышать?
— Чуть побольше, чем сто двадцать. — ещё одна милая улыбка, туда же добавляем нотку соблазнительности, чтобы сбить с мысли противника и направить эту мысль в другую область. Желательно, конечно, горизонтальную, ведь вертикльную мы с ним сегодня уже, вроде как, освоили. У-у-у, и опять облом!
— А можно ещё поточней. Сто тридцать? Сто пятьдесят? Двести? Двести двадцать?
— По разному бывает. Иногда…
— Рыжик, не беси меня! Просто ответь!
— Минимальная сто пятьдесят — сто шестьдесят.
— И как часто ты так гоняешь?
— Не очень часто.
Я соскочила и подошла к вскипевшему чайнику, чтобы налить нам кофе.
— Когда расстраиваешься, как я понимаю? — вопрос, раздавшийся мне в спину, заставил замереть на месте, обернуться и посмотреть на него.
— Типа того. — про чай я забыла. Прислонилась спиной к столешнице и срестила руки на груди.
— Я просто пытаюсь понять, почему именно гонки на машине? После твоей истории с семьей — это последнее, что, как мне кажется, должно тебя успокаивать. Обычно, для людей которые пережили автомобильную аварию, наоборот, возникает проблема — сесть за руль.
— Жанна, вот вообще предлогает сходить к психологу, так как тоже считает, что это не совсем нормально. — усмехнулась я с горечью. — Так что, подумай ещё раз — нужна ли тебе такая психичка, теперь, когда ты об этом все узнал?
— И где ты катаешься на такой скорости? — не отвечая на мой вопрос, продолжил свой допрос Барс.
— Дома, у себя в городе есть несколько мест, где собираются такие же любители скорости. Иногда устраиваем даже гонки между собой. А здесь — за городом нашла пару мест, где можно спокойно поездить так, как я хочу.
Больше никаких вопросов не последовало, как ни странно. Он молча смотрел на меня, внимательно сканируя моё лицо. И делал это так медленно и неторопливо, что я даже затаила дыхание от какого-то непонятного волнения.
Пожалуй, это был первый раз, когда я приоткрыла, так сказать, "занавес" с той стороны своей жизни, в которую была посвящена только Жанна. Хотя, были у меня опасения, что и её родители в курсе.
Я даже и не знаю, какой реакции ожидала от Барса.
Допускала мысль, что он может встать и уйти. И больше не появляться в моей жизни, испугавшись моих "заморочек", как я их называла.