Непокорная невеста
Шрифт:
— Баба, — взревел один из них, помахивая палицей. — Чур, моя.
Другой, весь закованный в латы, зловеще улыбнулся:
— Поглядите-ка, наш ошейник все еще на шее у этого золотаря. Видать, в ошейнике он и подохнет.
— Не забывайте, мерзавцы, что я плачу вам деньги! — крикнул сэр Джозеф. — Каждый получит кругленькую сумму, когда вы сделаете то, что обещали.
Наемник не стал спорить, а сэр Джозеф сказал, обращаясь к Раймонду:
— Даже когда черви будут жрать вашу плоть, милорд, столь ненавистный вам ошейник все равно будет на вашей шее.
Раймонд
Что будет, если они вновь возьмут над ним верх? Командир наемников, жадно пожирая взглядом Джулиану, предупредил своих людей:
— Только уговор, парни: я — первый. Эти слова были ответом на мучивший Раймонда вопрос, и он успокоился, готовясь к схватке.
— Джулиана!
— Что? — срывающимся от страха голосом спросила она.
— Сейчас я разберусь с этими червями, а ты делай все, как я тебе сказал. Ничего не забыла?
— Да…
У Джулианы зубы щелкали от страха, но она знала, что должна делать: найти Марджери и охранять ее. И главное — держаться подальше от Рай-монда.
Но как это сделать?
Она в отчаянии огляделась по сторонам. Увидела стол, заваленный объедками и перевернутыми кубками. На полу валялись луки, колчаны со стрелами. Слуги разбежались. Спрятаться негде — разве что в каком-нибудь дальнем углу. И тут она увидела, что возле стены на полу лежит какой-то тюк.
Может быть, это Марджери?
Джулиана хотела позвать дочь, но вовремя спохватилась. Ни к чему привлекать внимание к девочке.
Сэр Джозеф удалился на безопасное расстояние, а его вояки, образовав полукруг, стали приближаться к Раймонду. Тот глубоко вздохнул, потом еще раз, словно хотел как следует надышаться перед решительной схваткой. Казалось, Раймонд на глазах наливается силой, и это поубавило солдатам прыти.
Раймонд все больше делался похож на разъяренного медведя со своего фамильного герба. В глазах наемников читался явный страх, и Джулиана вспомнила, каким звериным ревом оглашал поляну прикованный к дереву Раймонд.
Да, он силен и свиреп, как медведь. Безжалостен, как куница. Быстр и жесток, как орел.
Однако при этом он не зверь, а человек. С пронзительным криком Джулиана рванулась с места, растолкала ошеломленных солдат и бросилась на сэра Джозефа.
Сзади раздался лязг стали — схватка началась.
Джулиана ударила старого рыцаря ножом, но клинок наткнулся на кольчугу, посыпались искры. Сэр Джозеф крепко схватил ее за запястье и прошипел:
— Ты сейчас умрешь, подлая шлюха. А твои земли достанутся мне; и это будет только справедливо.
Джулиана пыталась вырваться.
— Слишком многих вам придется убить, сэр, чтобы завладеть моими землями.
— Может быть. Но ты, несчастная дура. Все равно умрешь. Ты и твои дети.
Мои дети? Вот тебе за Марджери, подумала она и ударила его коленом в пах, но толстый плащ защитил сэра Джозефа. Тогда Джулиана припомнила, как ловко она сломала Феликсу нос, и хотела ударить сэра Джозефа кулаком по лицу, но тот опять увернулся. Схватив
— Твоя сила — сила женщины. С настоящим мужчиной тебе никогда не справиться.
— Я твоя госпожа! — презрительно произнесла Джулиана, желая уколоть его посильней. — Немедленно выпусти меня, раб.
Голубые глаза старика вспыхнули ненавистью. Сцепив зубы, он начал поворачивать нож, который Джулиана держала в руке, против нее же самой.
Джулиана сопротивлялась что было сил, но старый рыцарь явно брал верх.
Нет, она не умрет от своего собственного ножа! Еще немного, еще совсем чуть-чуть!
Джулиана напрягла все свои силы, но сэр Джозеф был явно сильнее: он навалился на нее всей своей тяжестью, подмял ее под себя, и оба рухнули на пол. Во время падения Джулиана успела повернуть нож клинком от себя, и сэр Джозеф всем телом напоролся на острое лезвие. Нож вошел в его грудь по самую рукоятку, и на лице старого негодяя появилось удивленное выражение.
В следующий миг его хватка ослабла, и Джулиана высвободилась.
Она увидела сидящую в углу Марджери, связанную по рукам и ногам, с кляпом во рту. Глаза девочки горели голубым пламенем, она отчаянно пыталась подняться на ноги.
Необходимо было перерезать веревки, но нож застрял в груди сэра Джозефа, и Джулиане страшно было даже подумать, что придется его оттуда доставать. Однако любовь к дочери пересилила. Крепко схватившись за рукоятку, она дернула тесак, из раны брызнул фонтан крови.
Джулиана стояла, вся забрызганная алым, а в зале тем временем кипел бой. Наемники кричали и ругались, Раймонд же не произнес ни слова, но Джулиана знала, что он жив. Свистела сталь, доносился звук мощных ударов, то и дело кто-то из солдат валился на пол с раскроенным черепом.
Джулиана оттащила дочь в угол, вынула кляп у нее изо рта, и обе затаились, ожидая конца боя.
21
Раймонд чувствовал, как на него накатывает безумие. Его разъяренный дух взмыл куда-то в недостижимые выси, а руки разили мощно и беспощадно. Наемники не могли с ним справиться, они валились на пол один за другим. Обрывок цепи, свисавший с запястья, отбивал удары и ломал кости; короткий меч исполнял бешеную пляску смерти. Раймонд взмахом левой руки обвивал руку противника цепью, а затем мощным рывком выбивал оружие или переламывал пополам сжимавший его кулак.
— Этот берсерк всех нас убьет! — завопил один из солдат. — Спасайся кто может!
Раймонд еще раз взмахнул цепью, и трое окровавленных врагов, выплевывая выбитые зубы, шарахнулись от него, но один остался на месте.
— Он все равно нас прикончит, — крикнул он. — Лучше умереть храбрецами.
Раймонд хищно улыбнулся — его последний противник в спешке не успел надеть кольчугу, так что справиться с ним будет несложно. Солдат тоже улыбнулся, и Раймонд почуял неладное. Увы, слишком поздно — оказалось, что сзади к нему незаметно подкрался один из наемников. На шею рыцарю накинули веревку. Он передернулся от отвращения, а злорадный голос прошипел ему на ухо: