Неповторимое. Книга 3
Шрифт:
Так же благополучно окончился для округа и 1978 год. Однако в этом году были особые события для меня лично. Как уже было сказано, к 23 февраля мне было присвоено высшее генеральское звание «генерал армии». В этом же году, взяв отпуск в августе, я на 10 дней улетел на Дальний Восток. Дома объяснил жене эту поездку тем, что вопрос о моем назначении на Дальний Восток вроде не отпал. Поэтому я должен предварительно, хотя бы в общих чертах, ознакомиться с этой махиной. Довод выглядел убедительно еще и потому, что я командовал Прикарпатским военным округом уже шестой год и надо, мол, уже менять обстановку. А с командующим войсками Дальневосточного военного округа генералом армии Иваном Моисеевичем Третьяком мы договорились, что он обеспечит мне поездки во все основные районы до Камчатки и Чукотки включительно. Кстати, и Третьяк в это время тоже был в отпуске, но никуда не выезжал,
Получив разрешение на отпуск, я сообщил в Генеральный штаб о том, что десять дней буду находиться в границах Дальневосточного военного округа и штаб этого округа будет постоянно знать о моем местопребывании. А затем на двадцать дней поеду по путевке в санаторий «Крым».
И вот наконец долгожданная дальневосточная земля! Прилетел я, конечно, в гражданском костюме. В Хабаровске меня встретили тепло, по-братски. Иван Моисеевич Третьяк организовал торжественный ужин в домике санатория, где я буду жить в период своего пребывания в округе. Пригласил Иван Моисеевич на ужин первого заместителя командующего войсками округа генерала Дмитрия Тимофеевича Язова, которому поручил быть куратором, а также начальника штаба округа и члена Военного совета. Поговорили о службе, о жизни, вспоминали историю славного Дальневосточного военного округа. Разобрали по косточкам всех командующих, которые были до Ивана Моисеевича: Блюхера, Пуркаева, Крылова, Малиновского, Пеньковского, Крейзера, Павловского, Лосика, Толубко, Петрова. В подавляющем большинстве это были яркие, известные всей стране личности. Они многое сделали для укрепления наших восточных рубежей. А сейчас эта высокая честь выпала И. М. Третьяку.
Затем мы наметили конкретный план моих действий на десять дней. Принципиально предполагалось, что я облечу все — от бухты Провидения и Петропавловска-Камчат-ского до Южного Сахалина и Владивостока. Прилегающие к Хабаровску районы проеду на машине, а по Амуру — на катере.
Чтобы создать мне максимум удобств, Иван Моисеевич выделил свой воздушный командный пункт, который, как и в других приграничных военных округах (в том числе и в Прикарпатском), был смонтирован на транспортном самолете АН-8. Эти командные пункты не реже одного раза в месяц в течение нескольких дней обязаны летать по разработанной программе и решать две принципиальные задачи. Первая — оперативная группа штаба округа через узел связи, расположенный на борту, занимается передачей учебных распоряжений на наземные КП, сбором и обобщением данных, ведет радиообмен с центральными командными пунктами. Вторая — экипаж самолета, оперативная группа штаба округа и экипаж узла связи проходят постоянную тренировку и поддерживают свою подготовку на должном уровне. То есть идет боевая учеба, направленная на поддержание высокой боевой готовности. А это — основа всей нашей деятельности. Такая вот тренировка совпала с моим приездом. Поэтому, как говорится, полезное сочеталось с приятным.
На следующий день утром я улетел на Камчатку, где самолет должен был дозаправиться и далее лететь на Чукотку, а И. М. Третьяк отбыл в санаторий во Владивосток. Там же мы условились встретиться, когда я вернусь с Севера. Полет проходил на высоте от 8 до 10 тысяч метров. Небо было чистое, поэтому земля была прекрасно видна. Буквально через час мы были уже у океана, а дальше весь полет проходил вдоль берега. На земле отлично просматривались населенные пункты, а в океане — суда и военные корабли.
Оперативная группа округа включилась в свою работу и проводила обмен информацией с командными пунктами на территории округа. Я решил попытаться связаться с наземным командным пунктом Прикарпатского военного округа, который, как и все, был в режиме дежурства. И это, к моей радости, удалось сделать. Переговорил с оперативным дежурным, а через него и с начальником штаба округа. Это, конечно, впечатляло — летишь над Тихим океаном и говоришь со Львовом.
Как и планировалось, сделали посадку в Петропавловске-Камчатском, точнее, в Елизово, где был наш военный аэродром первого класса. Нас встретили и доложили, что на Чукотке нет погоды, надо ждать до утра. В связи с этим предложили ознакомиться с городом, побывать у военных моряков, к вечеру переехать в Паратунку — принять там знаменитые бромовые терминальные ванны и переночевать в местном санатории. А с утра, если будет погода, продолжить полет на Чукотку.
Выхода не было — пришлось согласиться.
Осматривая город, ловил себя на мысли, что мой взгляд все время обращается к чудесному заливу, на берегу которого гнездами расположился Петропавловск. И не просто к заливу, а к «Трем братьям» — трем скалистым утесам, которые стояли, как часовые, у входа в бухту. Неповторимая картина! Можно стоять часами, рассматривая этих «братьев», и, уверен, это не надоест. Понравилась мне и рыбалка, на которую меня буквально затащил командующий флотилией подводных лодок вице-адмирал Иван Матвеевич Капитанец. В принципе я — охотник, и рыбалку ни при каких условиях не мог признать ни спортом, ни развлечением, ни отдыхом. Уважал тех, кто выходит в океан на акулу или кита, но это уже не рыбалка, а тоже охота, и тоже с риском, как, допустим, и на медведя. Но в данном случае я обязан был подчиниться «хозяевам» и выполнять их рекомендации. На меня, конечно, произвел впечатление не столько улов, сколько архиерейская уха — ароматная, густая, с дымком. Сразу вспомнил Рыбачий, где мастером высшего класса готовить уху был начальник тыла полка Гривко. А здесь таким же мастером слыл мичман, видно, адъютант адмирала. Меня удивила молодая картошка — откуда? Оказывается, мичман развел огородик у термальных вод, и там произрастает все, что и в Полтавской области (сам он родом из Полтавы).
Рыбачили мы во вторую половину дня в пятницу, когда рабочее время уже окончилось. К вечеру меня отвезли в Паратунку. Я «прошел» все три ванны — бассейн с температурами 36, 40 и 45 градусов (в каждой по 5–7 минут), затем отправился в санаторий. Сразу после ужина лег отдыхать и спал беспробудно, как младенец, до 8 утра. Проснувшись, не поверил, что уже так много времени. В темпе привел себя в порядок и в 8.30 спустился к завтраку, извиняясь перед товарищами за опоздание (завтракать условились в 8.00). Но они меня «успокоили»: «Можно было бы и еще отдохнуть — на Чукотке погоды нет и лететь нельзя. Да и на ближайшее время ничего хорошего не обещают — в смысле летную погоду». Иван Матвеевич Капитанец предложил полететь в долину гейзеров. Это около 170–180 километров на север, северо-восток от Петропавловска. Долина располагалась в границах заповедника Кроноцкого.
«Вертолет готов, хозяин гейзеров по радио предупрежден и будет ждать. Погода в нашем районе предполагается ясной и стабильной, час туда, два там и час обратно. Обедать будем в Петропавловске. Побывать в наших краях и не посетить долину гейзеров — это значит никогда их не увидеть. Сегодня суббота, поэтому и мы сможем с вами полететь, если нет возражений», — заключил Капитанец. А ведь действительно интересно! 160 вулканов, 28 из них — действующие, долина гейзеров, — просто дух захватывает! Я принял приглашение.
Еще до долины гейзеров мы получили прекрасную возможность наблюдать и «уснувшие», и «дышащие» вулканы. В том числе один из самых больших вулканов в мире высотой 4750 метров — Ключевскую сопку, а также Авачинскую, Корякскую, Корынскую, Мутновскую сопки. Некоторые из этих вулканов дымили и сейчас. На мой вопрос — а нельзя ли заглянуть внутрь хотя бы одному вулкану? — вертолетчики замахали руками: «Что вы! Свалимся в кратер!»
Но покорила нас не только эта экзотика. Одно время мы летели вдоль неширокой, метров семьдесят — сто, реки. Берега пологие, песчаные. На подступах к ней местность заросла высокой травой, кустарником, в том числе различным ягодником. И вдруг я увидел невероятное — рыбу ловят медведи! В нескольких местах огромные рыже-бурые звери зашли по брюхо в воду и занимались промыслом. Вот один из них бросается вперед и пастью или лапой захватывает большую рыбину, выходит на берег, прикусывает ее и оставляет в общей кучке. Затем идет в воду обратно. А некоторые, захватив добычу, проглатывают ее на месте. Мы наблюдали эту картину, барражируя на вертолете на почтительном расстоянии от места «рыбалки». Чтобы получше рассмотреть детали, пользовались биноклями.
Особо заинтересовала нас одна пара медведей (все остальные охотились в одиночку). Видать, это была медведица и ее годовалый малыш, который по размерам немного отставал от мамаши, а по поведению был совсем еще дитя. Он стоял на берегу у самой воды, а медведица вошла в реку неподалеку от сынка и ловила ему рыбу. Медведи привыкли к пролетающим вертолетам и на них особо не реагировали (все-таки заповедник). Только при близком подлете начинали беспокоиться. Так произошло и с нашей парой. Едва мы к ней подлетели, как медведица быстро вышла из реки на берег, села и стала лапой отмахиваться от нашего вертолета, как от осенней мухи, а медвежонок все это время прятался за мать, выглядывая из-за ее морды. Но никто из зверей — ни эти медведи, ни другие по соседству покидать свои места и не думали. Как мы все сожалели, что не прихватили кино — или телекамеру! Медведи буквально нам позировали, как цирковые артисты.