Неправда о любви
Шрифт:
Это был Баха, молодой ингуш из охраны Федора Кротова. Он ехал в замыкающей машине кортежа, в той, где везли ящик с общаком.
Когда опоры моста взорвались и машины ушли под воду, он сумел задержать дыхание и попытался открыть дверцу «Мерседеса».
Дверца не поддавалась, и тогда он понял, что замки заблокировали на время поездки, чтобы охранники не смогли выскочить на ходу или выбросить ящик с деньгами. Их сделали заложниками общака, и теперь им предстояло погибнуть на этом проклятом ящике.
Старший группы, крупный, медлительный с виду мужик по
Выбить стекла не получится, они бронированные, их пуля и то не берет. Оставалась только последняя надежда. Баха развернулся, оторвал спинку сиденья, вытащил из кобуры пистолет и несколько раз выстрелил в перегородку между салоном и багажником. Здесь металл был тонким, и ему удалось выломать пробитую пулями перегородку. Перебравшись в багажник, он еще одним выстрелом сбил замок.
Мучительно не хватало воздуха. Легкие разрывались от боли, в голове словно стучали кузнечные молоты. Он последним усилием приоткрыл крышку багажника и протиснулся наружу. Выронив из слабеющей руки пистолет, рванулся вверх, к свету, а главное – к воздуху…
Вынырнув, глотнул воздуха – и тут же снова погрузился, в нескольких метрах от него проскользнул под водой темный силуэт аквалангиста.
Два года назад, когда он проходил подготовку в тренировочном лагере в Израиле, инструктор, старый оперативник из Моссада, вбивал в головы молодых телохранителей:
«Главная ваша задача, парни, – остаться в живых. От мертвого охранника пользы, как от свиных ушей. Никогда не суйся в драку, если заранее понимаешь, что шансов нет. Лучше пережди, оглядись – и наверняка увидишь другой путь решения проблемы».
Этот урок Баха запомнил на всю жизнь, и теперь он не пытался напасть на аквалангиста: под водой у того все преимущества, а сам Баха даже оружие потерял.
Вообще положение у него незавидное.
Судя по редким пузырям воздуха на поверхности воды, вся охрана Серого погибла или погибает, только ему одному удалось выжить. Может быть, он обязан такому везению мощным легким горца, а возможно – своим мудрым родителям, которые дали первенцу имя Баха, что по-ингушски значит «жизнь».
Численность противников ему неизвестна, но всяко их несколько человек. Наверняка они охотились за общаком. Операция подготовлена заранее, значит, все ходы у них продуманы. Значит, остается выжить и оглядеться.
Все эти мысли пролетели в голове Бахи в какую-то долю секунды – между глубоким вдохом, наполнившим его легкие воздухом, и погружением в глубину реки.
Ингуш доплыл до круто нависающего над водой берега, сорвал длинную камышинку и пристроился на отмели, выставив полую трубочку над водой и дыша через нее. Время от времени он едва заметно приподнимался над поверхностью, чтобы оглядеться, и наконец заметил, как две темные фигуры в аквалангах на мгновение показались над водой, прежде чем скрыться за поворотом реки.
Теперь можно подняться на поверхность и обдумать дальнейшие
И первое, что понял Баха, – что попал в ужасное положение.
Он выжил один из всей группы – значит, автоматически попадает под подозрение. К тому же нападение на кортеж Серого было так точно спланировано по месту и времени, что всякому ясно – у нападавших был свой человек в окружении авторитета. И опять-таки, кто может быть этим человеком? Да тот, кто выжил при нападении. То есть он, Баха.
Значит, ему нельзя возвращаться в поместье.
Наследники Серого и владельцы общака возьмут его в оборот, а после нескольких серьезных допросов человек превращается в растение, в овощ наподобие кабачка или баклажана.
Так что еще неизвестно, хорошую ли услугу оказали ему могучие легкие и мудрые родители. Может быть, лучше ему было лежать сейчас с остальными на дне реки…
Но нет, он вспомнил наставление старого моссадовца и понял, что тот был совершенно прав. Главное – выжить, а там и остальные задачи можно будет решить.
Ему нельзя возвращаться в поместье? Значит, он и не вернется. Его будут искать? Значит, он сменит имя, внешность, знакомства. Станет другим человеком.
У него отличная подготовка, такие люди везде нужны.
Его учили выживать в любых обстоятельствах – и он выживет, а заодно найдет тех, кто сыграл с Серым злую шутку. Он найдет их где угодно, хоть под землей. Найдет и отомстит. А до тех пор, по обычаю своих предков, не станет брить бороду.
Козырь и Кирпич проплыли метров двести, когда русло реки сделало плавный поворот. Дно стало понемногу повышаться, впереди показались заросли камышей.
Аквалангисты свернули к правому берегу и вскоре увидели над собой днище скромной моторки. Снизу к ее корпусу был прикреплен сварной металлический крюк. К этому крюку они подвесили ящик с общаком, только после этого вынырнули на поверхность и по очереди перевалились через борт лодки, где их ждал Тузик.
Он помог им снять гидрокостюмы и акваланги. Все это сложили в черные прорезиненные мешки и сбросили в воду. Вопросов Тузик не задавал – взрывы он слышал, а все остальное и так было ясно.
В лодке были приготовлены простые рыболовные принадлежности, кое-какие припасы и скромная одежонка. Кирпич и Козырь переоделись, и теперь все трое выглядели самыми обыкновенными рыболовами из какой-нибудь ближней деревни.
Тузик запустил мотор, лодка вынырнула из камышей и стремительно понеслась по реке прочь от взорванного моста.
– Дай кофе, – попросил Кирпич Тузика. – Что-то я промерз…
Тузик, ни слова не говоря, протянул ему термос. Кирпич налил в кружку дымящийся напиток, сделал несколько жадных глотков. Кофе обжигал губы, но не согревал – Кирпича все колотила крупная болезненная дрожь. Наконец он понял, что дрожит не от холода, а от волнения, оттого, что ему только что пришлось сделать.
Перед его глазами стояло лицо мертвого охранника, открытый рот, из которого вылетают пузыри воздуха, вылезающие из орбит глаза…