Непристойное предложение
Шрифт:
Так чего он беспокоился? Она понятия не имела. Да что она вообще понимала в мужчинах? Пэйтон начала сознавать, что не знала почти ничего.
Вот зачем, например, мужчина захочет жениться на женщине, которая, по его мнению, носит ребенка его брата? Дрейк говорил о своем долге, но Пэйтон подозревала, что будь Бекки Уитби страшненькой, он, вероятно, нашел бы другой способ исполнить свой долг, не беря в жены мать ребенка своего усопшего брата.
И оверштаг [46] Дрейка, что, дескать, если бы Пэйтон хотя бы попыталась вести себя как женщина, то он бы не поддался чарам мисс Уитби с такой легкостью… Это
[46]Оверштаг – поворот против ветра, в оригинале используется морской термин, обозначающий поворот на 180 градусов против ветра.
Но все же это не объясняет поведение Дрейка в каюте. Пэйтон начинала думать, что этому нет разумного объяснения.
Мужчины. У них что-то с головой.
Вот, к примеру, то смехотворное обещание, которое он заставил ее дать. Милостивый Боже, он же не думает, что она его сдержит? Покинуть судно без него? Нет, черт возьми.
Конечно, со стороны Дрейка было очень благородно приказать ей покинуть корабль. Наверное, если бы ее чувства к нему не были бы такими сильными, то она бы так и сделала. А может быть и нет. Только малодушный трус бросил бы своего товарища по команде и спасал бы свою шкуру. Неужели Дрейк хотел, чтобы она повела себя как трусиха? Пэйтон не сделает ничего подобного, ведь она же Диксон. Ей нужно быть достойной своего имени. Она ни за что не бросит никого: ни юнгу, ни жалкую корабельную собачонку.
Не оставит даже Бекки Уитби.
По крайней мере, она уверяла себя в этом до того, как узнала, какого рода отношения у мисс Уитби с капитаном Лафоном. Пэйтон вспомнила, как впервые отнесла капитану завтрак, как нервничала из-за того, что увидит за дверью полубака. Она видела, как Бекки Уитби отвели туда, и больше та не выходила. Что если, открыв дверь, она увидит окровавленный труп?
Но когда она нерешительно постучалась, дверь открылась, и на Пэйтон нахлынуло облегчение. Бекки Уитби она не заметила, а мужчина перед ней не внушал особого ужаса.
«И это грозный капитан Люсьен Лафон? – подумала она тогда про себя. – Тот самый Француз, одно лишь упоминание имени которого в Кингстоне или в Гаване заставляло мужчин хвататься за шпаги?» Его внешность вполне соответствовала его славе. По мнению Пэйтон, этот человек был достаточно рослым, чтобы наводить страх на свою команду, состоявшую из мужчин среднего роста или ниже. И одевался он определенно щеголевато, как и другие виденные ею пираты, которые, в отличие от наемников, обладали чувством стиля. Он был одет в бархатный китель вызывающего бирюзового оттенка, и рубашку с кружевными манжетами, которые почти скрывали кисть, а пальцы были унизаны кольцами.
Но на вид он не внушал такого страха, как, судя по слухам, самый знаменитый из всех пиратов, Черная Борода. На самом деле, француз был довольно красив со своей копной черных волос, затянутых в хвост, и залихватскими черными усами. Однако сейчас его лицо обострилось от волнения. Очевидно, он сильно из-за чего-то переживал и ходил взад-вперед перед закрытой дверью, которая, как предположила Пэйтон, вела в его личную гостиную.
Она задумалась о том, что сделал капитан с Бекки Уитби. Неужели он, как бы наверняка поступила сама Пэйтон,
– Вы можете облегчить ее пребывание на борту? – спросил он с легким французским акцентом, явно находясь на грани отчаяния. – А как же лауданум?
– Но сэр, не забывайте о ребенке! – воскликнул врач.
– К чертям ребенка! – взорвался капитан. – Я не могу вынести ее страданий!
Врач покачал головой.
– Сэр, вы же не можете так думать на самом деле. Вы же не хотите, чтобы я рискнул жизнью вашего ребенка лишь потому, что его мать страдает от легкой формы морской болезни…
– Люсьен? – голос, раздавшийся из-за обитой шелком двери, был слаб, но, тем не менее, подействовал на пирата-капитана как удар тока. Люсьен тут же бросился к двери и распахнул ее.
– Да, любовь моя?
Пэйтон мельком заметила, как девушка с лицом в форме сердечка едва оторвала голову от подлокотника покрытого атласом дивана.
– Это мистер Дженкинс? – спросил знакомый голос.
– Да, мадам. – Хирург поспешно зашел в комнату вслед за Французом, а потом Пэйтон уже не могла рассмотреть страдающую леди за закрывающими обзор широкими мужскими спинами.
Однако ей и не надо было снова видеть эту женщину, чтобы понять, кто она такая. Пэйтон знала этот голос также хорошо, как свой собственный. Ярко рыжие волосы, рассыпавшиеся по подлокотнику дивана, только подтвердили ее догадку.
И тогда Пэйтон все поняла. Она была на борту «Ребекки». Ну конечно.
Все время ответ лежал у нее под носом, но дошло только сейчас. Неужели она всегда была такой глупой, или стала только теперь, по уши влюбившись в Коннора Дрейка?
Бекки Уитби, которую она, Пэйтон, видела с сэром Маркусом Тайлером утром в день свадьбы с Дрейком, была любовницей пирата Люсьена Лафона, чьи нападения на корабли Диксона, по слухам, финансировались их главным конкурентом, «Тайлер и Тайлер Шиппинг».
Пэйтон не поверила рассказу Бекки в кабинете викария и посчитала полной ерундой то, что сэр Маркус хотел наложить лапу на карту Дрейка. А если она говорила правду? Конечно, Бекки солгала о том, что была лишь невинной пешкой во всей этой затее. А вот как раз сведения о том, что сэр Маркус отчаянно желал завладеть этой картой, могли оказаться правдивыми. И это бы объяснило, почему Дрейк все еще заперт внизу, хотя первым порывом французского капитана было разрезать пленника на куски и скормить акулам.
Опустив щетку в холодную морскую воду, которой она мыла палубу, Пэйтон решительно сжала губы. Она собиралась вызволить его отсюда. Она должна это сделать. Будь все наоборот, Дрейк не бросил бы ее в затруднительном положении, поэтому и Пэйтон не собиралась покидать его.
К тому же все было не так уж плохо. Ведь они и не в таких передрягах побывали. Пэйтон почти не сомневалась в своей правоте, хотя не могла вспомнить ни одного подобного случая. Ей, в самом деле, надо всего лишь покинуть судно вместе с Дрейком до того, как они причалят в Нассау. Пэйтон понятия не имела, какое будущее уготовил для него Француз, но понимала, что вряд ли Дрейка там ждет что-то хорошее. Так что все просто: ей надо лишь помочь ему сбежать с корабля до того, как они доберутся до Нью-Провиденс.