Непристойное предложение

Кэбот Патриция

Ругательство, вырвавшееся при этом у Пэйтон, было сочным, и как нельзя лучше подходило моменту. Но, к сожалению, оригинальность реплики не произвела никакого впечатления на Дрейка, который был настолько обеспокоен самочувствием девушки, что после первого же толчка насторожено остановился.

– Милая, с тобой все хорошо? – спросил он, хотя получилось это у него довольно невнятно.

Прислушавшись к своему телу, Пэйтон сочла, что если не считать самой первой вспышки боли, в дальнейшем ощущения может были и не самыми замечательными, но болезненными их тоже назвать

было нельзя. Она уперлась руками в грудь Дрейка, крепче сжала бедрами, лишив его тем самым возможности двигаться, и неожиданно для себя поняла: то, что она чувствовала, было удивительно схоже с тем, что она испытала днем ранее… только сейчас все было гораздо приятнее.

– Пэйтон? – переспросил Дрейк, и хотя теперь говорил он более разборчиво, терпения в его голосе поубавилось. Его кандалы гулко загремели, когда он слегка встряхнул ее.

– Пэйтон? С тобой все в порядке?

– Тссс… – сказала она и чуть качнула бедрами.

Дрейк резко откинул голову, ударившись при этом о дощатый настил, и застонал. Но Пэйтон даже внимания на это не обратила. Сейчас ее занимало то, что она вообще больше не ощущала боли. Она чувствовала только страстное желание вжаться в Дрейка так сильно, насколько это вообще было возможно.

Вскоре это желание превратилось во всепоглощающую жажду. Вцепившись в любимого, Пэйтон двигала бедрами, смутно осознавая, что Дрейк ей что-то говорит. Но она понятия не имела, что именно. В какой-то момент, когда Пэй в очередной раз опустилась на него, – она была практически уверена в этом, – он сказал, что любит ее.

Затем Дрейк начал двигаться вместе с ней, крепко сжав своими большими ладонями ее ягодицы – не столько в попытке направлять, сколько пытаясь остаться внутри…

Пэйтон ощущала себя так, словно ее несет стремительный поток, кружа в водоворотах страсти, лишая сил, затягивая все глубже и глубже, а потом яростной и греховно-сладостной волной наслаждения, обрушивается на нее, омывая блаженной истомой от макушки до пяток. И вот она уже будто не плывет по морю. Она словно парит меж небом и волнами, сверкая, подобно яркому солнечному свету. Пэй выкрикнула его имя, внезапно осознав, что просто не может улететь без него.

Когда Пэйтон пришла в себя, она обнаружила, что, задыхаясь и совершенно обессилев, до сих пор судорожно цепляется за обнаженные плечи Дрейка. Однако Дрейк этого не замечал, все еще пребывая там, откуда она только что возвратилась. Об этом Пэй могла судить по выражению его лица, плотно закрытым глазам и напряженной линии губ, сомкнутых как от боли. И по той силе, с которой Коннор вторгался в нее – с каждым разом все жестче и жестче, пока Пэй не уверовала, что он сейчас порвет ее надвое… но это ее не беспокоило.

И вот, сделав завершающий яростный толчок, Дрейк на мгновение замер на грани, а затем черты его лица разгладились, стирая отпечаток прожитых лет и сделав его еще красивее, чем прежде, и если бы Пэйтон уже не любила его всем сердцем, то влюбилась бы в него сейчас.

Потом он затих, приходя в себя, и казалось, исчерпал последние силы, как и сама Пэйтон, парой мгновений до него. Так они и лежали, по-прежнему

не размыкая объятий и переводя дыхание, в темноте корабельного карцера, служившего Дрейку узилищем.

Затем Дрейк приподнял голову и, убрав рассыпавшиеся в беспорядке влажные пряди с лица Пэйтон, немного смущенно спросил:

– Ты в порядке? Я не… Я ведь не причинил тебе боли?

Пэйтон тщательно обдумала его вопрос. И пришла к выводу, что какая-то крохотная часть ее существа охвачена ужасом от того, что с ней действительно «все в порядке». Ну, говоря откровенно, на самом-то деле она чувствовала себя гораздо лучше, чем просто «в порядке». По сути еще ни разу в жизни Пэйтон не чувствовала себя настолько замечательно.

Однако она сознавала, что это было совсем не то, что ей следовало чувствовать. Она полагала, после утраты девственности ей было положено страдать от ужасной боли и истекать кровью. И Пэйтон теперь сильно подозревала, что с ее девственностью что-то было не так, поскольку, хоть девушка и ощутила острую боль, когда Дрейк впервые вошел в нее – словно гигантский волнорез, разбивающий морские волны, – но эта боль была настолько мимолетной, что почти сразу же утихла. Она просто была обязана испытать больше неприятных ощущений – не считая ее первоначального страха, что Дрейк для нее слишком велик. Что это за леди, которая потеряв девственность, не испытала безумной боли?

Ну, по-видимому, одна лишь достопочтенная мисс Пэйтон Диксон. Большего доказательства тому, что как леди она является жалкой неудачницей, и придумать было сложно. Теперь нет никаких сомнений в том, что она, должно быть, сама, и не меньше тысячи раз, повредила девственную плеву, когда, следуя указаниям Мэй Линг, помещала внутрь себя кусочки морской губки во время ежемесячных недомоганий. Это просто ужасно.

– Все хорошо, – горестно вздохнула она.

Дрейк смерил девушку встревоженным взглядом:

– Да ну? А звучит как-то не очень.

– Я просто полагала… ну, я думала, что крови будет больше.

– О?! – выдохнул он с огромным облегчением – вот только Пэйтон не была уверена, что стало тому причиной: то, что у нее почти не было крови, или то, что он выказал себя умелым любовником, возведя ее на вершину наслаждения. – Не нужно так переживать. Я вовсе не хочу, чтобы тебе было плохо.

– Ну да… Понимаю, конечно – уныло протянула Пэйтон. – Однако живи мы в менее цивилизованные времена, ты был бы обязан предъявить своим родным простынь со следами моей девственной крови, чтобы доказать им, что я была непорочна до того как оказалась в твоей постели.

– Сильно сомневаюсь, – с некоторой иронией возразил Дрейк, – что в том невероятном случае, если нам удастся выбраться отсюда живыми, кого-либо из моих родственников – в особенности мою бабулю – будут интересовать доказательства твоей невинности.

– И все же, это как-то огорчает… Девушка ведь теряет девственность лишь раз в жизни и…

– И ей хотелось бы, чтобы все прошло настолько драматично, насколько это вообще возможно?

– Что-то вроде того. Просто было бы неплохо, будь крови чуть побольше.