Нерассказанная история США

Стоун Оливер

Под давлением США Нгуен Ван Тхиеу 21 апреля ушел в отставку. 30 апреля генерал Зыонг Ван Минь сдался северовьетнамскому полковнику Буй Тину. Сдаваясь, Минь произнес: «С самого утра я ждал возможности передать вам власть». – «Вы не можете передать то, чего у вас нет», – ответил ему Тин⁶. Вид южновьетнамских солдат, пробивавшихся к самолетам, и американских морпехов, бивших прикладами отчаявшихся вьетнамцев, которые пытались забраться на последние американские вертолеты, улетавшие с крыши посольства США, на многие десятилетия отпечатается в памяти американцев. За три года до этого на мирной конференции в Париже Никсон подписал тайный договор, обещавший Вьетнаму от 4,25 до 4,75 миллиарда долларов послевоенной помощи «без каких бы то ни было политических условий». Никсон и госсекретарь Уильям Роджерс отрицали существование такого протокола. «Мы не подписывали никаких договоров о восстановлении», – настаивал Роджерс⁷.

Форд расценил победу Северного Вьетнама как нарушение Ханоем парижских договоренностей и заблокировал обещанную помощь. Он также объявил эмбарго всему Индокитаю, блокировал вьетнамские активы на территории США и наложил вето на членство Вьетнама в ООН.

Вьетнамцы, и так настрадавшиеся за время американского вторжения, остались один на один с необходимостью отстраивать свою опустошенную войной страну. Война унесла жизни почти 4 миллионов их сограждан. Земля была изрыта воронками бомб и снарядов. Большая часть прекрасных лесов исчезла. В 2009 году треть территории шести центральных провинций Вьетнама все еще была усеяна фугасными минами и неразорвавшимися бомбами. Совместными усилиями вьетнамского правительства, Фонда американских ветеранов Вьетнама и просто бывших американских солдат, сражавшихся на этой войне, как это было в случае Чака Серси в провинции Куангчи, было очищено более 1,2 тысячи гектаров. Но остается еще более 6,5 миллиона гектаров. Помимо чудовищного количества жертв самой войны, еще 42 тысячи вьетнамцев, среди которых было немало детей, погибли от взрывов боеприпасов уже в мирные годы. Для американских ветеранов эта война тоже не прошла бесследно⁸. По некоторым данным, число ветеранов, покончивших жизнь самоубийством, заметно больше, чем 58 тысяч погибших.

Генри Киссинджер говорит по телефону из кабинета заместителя советника по национальной безопасности Брента Скаукрофта в дни падения Южного Вьетнама. К началу правления администрации Форда он видел будущее американской империи в довольно мрачном свете. Он сказал журналисту New York Times Джеймсу Рестону: «Как историк, вы должны знать, что любая существовавшая цивилизация рано или поздно терпела крах. История – это рассказ о провалившихся планах, несбывшихся чаяниях и надеждах, которые либо не оправдались, либо обернулись чем-то совершенно иным. Поэтому, как историк, вы должны жить с чувством неотвратимости трагедии».

Вместо того чтобы помочь американцам извлечь урок из этого отвратительного эпизода истории США, Форд призвал их «вновь обрести чувство гордости, существовавшее до Вьетнама»⁹. Америка не смогла понять, что ей не следует поддерживать продажных диктаторов, стремящихся во что бы то ни стало заглушить крики несчастных, взывающих к справедливости. И за это ей не раз придется заплатить высокую цену в последующие годы.

Северный Вьетнам начал победное наступление в марте 1975 года. Без поддержки американских солдат южновьетнамская армия попросту развалилась. Вид южновьетнамских солдат, пробивавшихся к самолетам, и американских морпехов, бивших прикладами отчаявшихся вьетнамцев, которые пытались забраться на последние американские вертолеты, улетавшие с крыши посольства США, на многие десятилетия отпечатается в памяти американцев.

Не сумев смириться с поражением во Вьетнаме, США начали культивировать антикоммунистических союзников в Юго-Восточной Азии. В начале декабря Форд и Киссинджер нанесли визит правому диктатору Индонезии генералу Сухарто. В день их отъезда войска Сухарто вторглись в Восточный Тимор, только что получивший независимость от Португалии. Сухарто сказал, что ожидает от своих гостей «понимания возможной необходимости быстрых и решительных действий» в целях свержения левого правительства Восточного Тимора. «Мы все понимаем и не станем давить на вас по этому вопросу», – заверил его Форд. Киссинджер попросил Сухарто отложить вторжение до их с Фордом возвращения в США, а также провести его быстро. Вторжение оказалось кровавым, а оккупация – длительной. По разным оценкам, количество жертв, в число которых входили и умершие от голода и болезней, составляет от 100 тысяч до 200 тысяч человек (возможно, и эта цифра занижена). 300 тысяч человек, больше половины населения страны, были вывезены в лагеря, охранявшиеся

индонезийскими солдатами. США предоставляли Индонезии военную помощь до 1999 года. А Восточный Тимор получил полную независимость лишь в 2002-м¹⁰.

Вслед за отставкой Никсона консерваторы решили провести чистку в рядах аналитиков ЦРУ, избавившись от тех, кто не верил в то, что СССР планирует захватить мир. Во главе с начальником разведки ВВС генерал-майором Джорджем Киганом они убедили директора ЦРУ Джорджа Буша-старшего дать группе «ястребов»-антисоветчиков доступ к наиболее секретным данным разведки, чтобы они смогли оспорить выводы ЦРУ в отношении Советского Союза. В глазах аналитиков ЦРУ Киган уже дискредитировал себя сказочными докладами об энергетическом оружии, способном дать СССР огромное преимущество над США. Получив опровержение от экспертов армии и разведки, Киган после выхода на пенсию начал продвигать свои нелепые теории в массы. В мае 1977 года он убедил редакцию журнала Aviation Week & Space Technology напечатать статью следующего содержания: «СССР достиг прорыва в прикладной физике высоких энергий. Вскоре он сможет создать лучевое оружие, которое сможет нейтрализовать все американские баллистические ракеты. Это будет шах и мат американской стратегической доктрине… Гонка энергетических вооружений – реальность»¹¹. Несмотря на то что подобного оружия у СССР не существовало, США с 1978 года начали разрабатывать свою программу космических лазеров под эгидой Агентства по перспективным оборонным научно-исследовательским разработкам (ДАПРА). Итогом стала широко разрекламированная Стратегическая оборонная инициатива (СОИ), в рамках которой были попусту растрачены огромные средства. Киган также безосновательно утверждал, что Советы разрабатывают масштабную систему гражданской обороны, которая позволила бы защитить в случае ядерной войны большую часть населения. Говард Стурц, чьей задачей было наблюдать за проведением Национального разведывательного оценивания по Советскому Союзу, объяснил, почему он и другие представители ЦРУ возражали против подобных исследований: «Большинство из нас возражали потому, что считали их идеологической и политической эскападой, а не серьезным исследованием. И мы все знаем, кому это выгодно»¹².

Гарвардский специалист по истории России Ричард Пайпс, польский эмигрант, питавший патологическую ненависть к СССР, был поставлен во главе команды «B». Пайпс быстро пригласил Пола Нитце и Пола Вулфовица. По словам Анны Кан, работавшей в эпоху Картера в Агентстве по контролю над вооружениями, ненависть членов команды «B» к Советскому Союзу «была просто истерической»¹³. Они использовали любую возможность для того, чтобы переоценить военные расходы и производственные мощности СССР, заявляя, что уже к началу 1984 года Советы будут иметь около 500 бомбардировщиков Ту-22М – вдвое больше, чем на самом деле. Они всячески пытались доказать злонамеренность Советов, обвиняя их в желании использовать разрядку в качестве уловки, лишь бы установить мировую гегемонию. Они отвергали все оценки ЦРУ, в которых говорилось, что советский ядерный потенциал в первую очередь является оборонительным, созданным для сдерживания и нанесения ответного удара, а не нападения.

Пайпс жаловался, что оценки ЦРУ «призваны способствовать разрядке путем взваливания ее основного груза на плечи США». Он объяснял это тем, что «аналитики ЦРУ… разделяют взгляды научного сообщества с его склонностью к философскому позитивизму, культурному агностицизму и политическому либерализму». Действия СССР, утверждал Пайпс, «вызывают более чем обоснованные предположения, что советское руководство… считает ядерное оружие тем военным потенциалом, правильное применение которого… обещает победу»¹⁴.

В докладах Пайпса говорилось, что Советы ушли далеко вперед во всех стратегически важных отраслях. ЦРУ назвало это «полным вздором». «Если вы почитаете прогнозы команды “B” о перспективных системах вооружений, вы не найдете там ни слова правды», – подытожила Кан¹⁵.

5 ноября члены команды «B» провели дебаты по СССР с аналитиками ЦРУ, большинство которых были молоды и неопытны. Один из них вспоминал: «Они нас просто уделали. Съели на ужин». «Это выглядело примерно как футбольный матч между школьной командой и “Редскинз”». ЦРУ потерпело фиаско, Пайпс торжествовал. Он назвал дебаты спором «кучки юных аналитиков, среди которых не все закончили даже среднюю школу» с «высшими правительственными чиновниками, генералитетом и университетскими профессорами». Пайпс заявлял, что, когда «поборник» команды «A», молодой аналитик Тед Черри, начал критиковать выводы команды «B», Нитце «нанес ему контрудар вопросом, который ввел его в ступор». «Нам было даже неудобно смотреть на то, как он сел на свое место и бесконечно долго продолжал сидеть с открытым ртом, не в силах вымолвить ни звука»¹⁶.