Нерассказанная история США
Шрифт:
Пока представители правительства Эйзенхауэра праздновали победу, укрепившись в убеждении, что тайные операции можно использовать для свержения популярных правительств, другие извлекли из произошедшего совсем другие уроки. Среди свидетелей «смены режима» в Гватемале был молодой аргентинский врач по имени Эрнесто Че Гевара, живший в столице Гватемалы и наблюдавший старания Арбенса проводить реформы. Он написал своей матери из аргентинского посольства, где нашел убежище во время резни, последовавшей за сменой власти. Арбенс совершил одну серьезную ошибку, утверждал Че Гевара: «Он мог бы вооружить народ, но не захотел – и мы видим результат». Несколько лет спустя, когда придет время защищать кубинскую революцию, Че не повторит эту ошибку152. Революция столкнулась с главным контрреволюционным вызовом в 1961 году, когда вторгшаяся в страну армия эмигрантов, поддерживаемая США, потерпела сокрушительное поражение на Плайя-Хирон в заливе Кочинос (в переводе с испанского – залив Свиней). Кое-кто из тех, кто сыграл ведущую роль в гватемальском перевороте 1954 года, также отличились в фиаско 1961-го, и среди них – посол Уильям Поули, сотрудники ЦРУ Говард Хант и Ричард
В это время во Вьетнаме разворачивались события еще большего значения. В апреле 1954 года крестьянская освободительная армия Хо Ши Мина под командованием генерала Во Нгуен Зиапа, а также их сторонники-крестьяне протащили чрезвычайно тяжелые зенитные орудия, минометы и гаубицы через, казалось бы, непроходимые джунгли и горы и взяли в осаду растерянные французские войска в Дьенбьенфу. Невероятно, но факт: США покрыли 80 % затрат французов, чтобы помочь колонизаторам удержать власть. В августе 1953 года Эйзенхауэр объяснил действия правительства: «Когда Соединенные Штаты выделяют 400 миллионов долларов в помощь одной из сторон военного конфликта, мы вовсе не занимаемся благотворительностью. Мы выделяем средства на самый дешевый способ предотвратить возникновение ситуации, которая имела бы катастрофические последствия для США, нашей безопасности, нашей власти и способности получить то, что нам нужно, из богатств Индонезии и Юго-Восточной Азии»153. Он опасался цепной реакции, того, что страны этого региона станут одна за другой попадать в руки коммунистов, вплоть до Японии, что падут одна за другой, как костяшки домино. Никсон с ним согласился: «Если Индокитай падет, Таиланд окажется в почти немыслимом положении. То же справедливо и для Малайи, а она богата каучуком и оловом. То же справедливо и для Индонезии. Если этот огромный кусок Юго-Восточной Азии окажется полностью под контролем коммунистов или хотя бы попадет под коммунистическое влияние, Япония, торгующая с этим регионом (а она должна с ним торговать, если хочет выжить), будет неизбежно ориентироваться на коммунистический режим»154. Журнал US News and World Report отказался от красивых слов о борьбе за свободу угнетенных народов и заметил: «Тому, кто победит в Индокитае, будет открыт один из богатейших регионов мира. Вот что на самом деле так тревожит США… олово, каучук, рис, ключевое стратегическое сырье – вот за что на самом деле ведется война. США считают, что этот регион необходимо удержать – любой ценой»155.
Французы попросили помощи. Хотя Эйзенхауэр отказался отправлять в Индокитай американские наземные войска, они с Даллесом рассматривали различные возможности предотвратить грозящее французам поражение. Чиновники Пентагона составляли планы операции «Гриф» – кампании бомбардировок позиций Вьетминя [81] . Обсуждали и возможность применения двух-трех атомных бомб. Уже после этого начальник штаба ВВС генерал Натан Твайнинг отмечал:
«Мы [с Рэдфордом] считали, что следует сделать вот что – а я до сих пор считаю, что это была неплохая мысль, – взять три небольшие тактические атомные бомбы… местность-то весьма изолированная… Там целый день можно раздумывать, куда именно сбросить бомбу – чтобы уже точно не ошибиться и сбросить ее именно туда, куда надо. Никакого сопротивления. Вымести оттуда всех коммунистов – и все, оркестр может играть “Марсельезу” [82] , а целые и невредимые солдаты – стройными рядами выходить из Дьенбьенфу. А коммунисты еще и подумают: “Ну, эти ребята могут снова провернуть такое дельце. Нужно быть с ними поосторожнее”»156.
81
Вьетминь (Лига независимости Вьетнама) – военно-политическая организация, созданная Хо Ши Мином для борьбы против японских оккупантов и французских колонизаторов.
82
«Марсельеза» – государственный гимн Французской Республики.
Эйзенхауэр обсуждал применение атомных бомб с Никсоном и Робертом Катлером из СНБ 30 апреля 1954 года. Министр иностранных дел Франции Жорж Бидо и другие французские представители сообщили, что Даллес еще неделю назад предложил им две атомные бомбы. Позже Эйзенхауэр и Даллес обсудили такую возможность, но применение атомных бомб в то время, конечно, шло бы вразрез с американской политикой. Ни англичане, ни французы не считали это разумным или выполнимым. Существуют доказательства и того, что на «новое оружие» наложили вето, поскольку позиции Вьетминя в Дьенбьенфу располагались слишком близко к французским солдатам, и при атомном ударе те неизбежно пострадали бы. Так Эйзенхауэр сказал Уолтеру Кронкайту в 1961 году: «Мы не хотели применять оружие, способное уничтожить территорию на многие мили вокруг, в том числе и разрушить сам город Дьенбьенфу»157.
Многие ученые верят в правдивость слов Эйзенхауэра и Даллеса о том, что они не одобряли применение ядерного оружия, но предложение США упомянуто в дневниках и мемуарах французского генерала Поля Эли, министра иностранных дел Жоржа Бидо и генерального секретаря МИД Жана Шовеля. Министр внутренних дел Франции просил премьер-министра Ланьеля обратиться с запросом о предоставлении бомбы158. Макджордж Банди тоже считает вполне вероятным, что Даллес поднял данный вопрос с Бидо – кстати, это утверждает и сам Бидо, – частично из-за того, что предполагаемое предложение в точности совпало с сообщением Даллеса в НАТО о необходимости превращения ядерного оружия в обычно применимое. В конце апреля Совет по планированию политики СНБ снова
Хотя в то время ядерное оружие и не применили, Эйзенхауэр все же одобрял рекомендацию КНШ: в случае вмешательства китайской армии США ответят атомной бомбой, а не наступлением сухопутных войск160.
Накануне пресс-конференции, где Эйзенхауэр развил свою «теорию домино», сенатор от штата Массачусетс Джон Ф. Кеннеди выступил в сенате против предлагаемого вмешательства армии США. Он отмахнулся от оптимистической болтовни, которой американские и французские деятели кормили общественность в последние три года, включая недавние гарантии французской победы, озвученные Артуром Рэдфордом и госсекретарем Даллесом: «Никакая американская военная помощь в Индокитае не сможет одолеть врага, который одновременно присутствует везде и нигде; “врага народа”, пользующегося сочувствием и тайной поддержкой народа»161. Сенатор Линдон Джонсон незадолго до этого сказал, что он «против отправки американских солдат в индокитайское болото, где они будут проливать кровь, чтобы увековечить колониализм и эксплуатацию народов Азии»162.
Через 56 дней, 7 мая, французский гарнизон сдался. Представители США, Франции, Англии, СССР и КНР встретились в Женеве. Даллес пробыл там недолго, но достаточно для того, чтобы его неудовольствие стало очевидным. Он отказался обмениваться рукопожатием с министром иностранных дел КНР Чжоу Эньлаем или сидеть рядом с делегатами-коммунистами и вообще отказывался от всего, что ему предлагали, так что позднее секретарь британского министра иностранных дел Энтони Идена опишет его «почти патологическую гневливость и мрачность»163. Несмотря на то что Вьетминь контролировал большую часть страны и считал себя вправе управлять ею целиком, его представители уступили советскому и китайскому давлению и приняли предложение, которое ненадолго отсрочит объединение Вьетнама и позволит Франции сохранить лицо. Стороны договорились временно разделить Вьетнам по 17-й параллели: войска Хо должны были отступить на север, а войска, поддерживаемые французами, – на юг. В окончательном варианте декларации четко говорилось: «Военная демаркационная линия является временной и не может быть истолкована как являющаяся в какой-либо мере политической или территориальной границей»164. В соглашении также предусматривалось, что ни одна из сторон не позволит иностранным государствам создавать военные базы на данной территории и не будет вступать в военные союзы.
Вьетминь согласился с текстом документа в основном потому, что на июль 1956 года были запланированы всеобщие выборы, которые должны были объединить страну. США отказались подписывать соглашения, но обещали не противиться их выполнению. Однако на самом деле США нарушили свое обещание в тот самый момент, когда представитель США генерал Уолтер Беделл Смит произносил его.
Пока у власти на юге оставался Бао Дай, США никак не могли бы удержать Вьетнам за собой. Крестьяне не знали Бао Дая, интеллигенция презирала его как французскую марионетку, в то время как Хо воспевали как борца за национальное освобождение и спасителя страны165. Пока французские войска готовились к выводу из страны, американцы плели интриги, спеша сменить Бао Дая и поставить на его место Нго Динь Дьема – католика и консерватора, только что вернувшегося в страну после четырех лет изгнания; Бао Дай назначил его премьер-министром. Благодаря помощи Эдварда Лэнсдейла Дьем не стал тратить время зря и принялся сталкивать конкурентов между собой, а также начал волну репрессий против бывших членов Вьетминя на юге. Последних казнили тысячами.
В 1955 году Дьем провел референдум и попросил жителей юга выбрать между ним и Бао Даем. С помощью Лэнсдейла Дьем победил, «получив» 98 % голосов избирателей. Американские покровители Дьема создали организацию «Американские друзья Вьетнама». Среди поклонников Дьема были кардинал Фрэнсис Спеллман, Джозеф Кеннеди, сенаторы Майк Мэнсфилд, Губерт Хэмфри и Джон Ф. Кеннеди. Ослепленные неприятием коммунизма и верой в то, что этот аскет, католик и борец за независимость сумеет переломить ситуацию, несмотря на численное превосходство противника, они не стали обращать внимание на то, что было очевидным для таких наблюдателей, как Ганс Моргентау – политолог и специалист по внешней политике из Чикагского университета. После посещения Вьетнама в начале 1956 года Моргентау так отзывался о Дьеме: «Человек… действующий с хитростью и жестокостью восточного деспота… будучи государственным деятелем, живет за счет своей оппозиции коммунизму, но при этом создает точную, до мельчайших деталей, копию того тоталитарного режима, против которого выступает». Моргентау в общих чертах обрисовал ситуацию, не позволявшую действовать открыто девяти из 11 оппозиционных партий: «Свободы печати не существует», и «никому не известно, сколько людей и при каких обстоятельствах расстреливают каждый день верные режиму военные»166.
Эйзенхауэр и Даллес приветствуют президента Южного Вьетнама Нго Динь Дьема в Национальном аэропорту Вашингтона. Американские лидеры плели интриги, стараясь сместить французскую марионетку Бао Дая и поставить на его место Нго Динь Дьема. Дьем не стал тратить время зря и принялся сталкивать конкурентов между собой, а также начал волну репрессий против бывших членов Вьетминя на юге. Последних казнили тысячами.