Несчастный случай
Шрифт:
— Тебе идет форма шерифа, — заметила Рейни. Люк гордо выпятил грудь:
— Я тот еще жеребец. Она рассмеялась:
— И каждая мамаша готова отдать тебе в жены свою единственную дочь, верно?
— Трудно быть героем, но кому-то же надо.
— Господи, как я соскучилась по этому городу.
— Мы тоже соскучились по тебе, Рейни.
Они вошли в закусочную, устроились, не сговариваясь, в своей старой кабинке и сделали заказ.
— Как дела у Чаки? — поинтересовалась Рейни, попросив принести дежурное пятничное блюдо — стейк из цыпленка
— Каннингем повзрослел, — ответил Люк. — Стал поувереннее. Не бросается на человека только за то, что тот проехал на красный свет.
— Неужели? Это уже прогресс. Что нового в городе?
— Ты же понимаешь, прошел только год, — тихо сказал он. — Такое быстро не забывается. Кое у кого до сих пор кипит кровь. Я иногда даже думаю: как хорошо, что Шеп и Сэнди все же уехали. Трудно представить, что здесь могло бы быть.
— Жаль.
— Человеческую природу не переделаешь. Нам всем надо во что-то верить и кого-то винить.
— И все-таки…
— У нас все в порядке, Рейни. В этом-то вся прелесть таких вот маленьких городков — даже меняясь, мы остаемся прежними. Ты лучше о себе расскажи.
Рейни заговорила не сразу, чего Люк и ожидал. Она всегда была такой — сдержанной, скрытной, независимой. Даже тогда, когда они втроем — она, он сам и Шеп — стояли против всех. Впрочем, именно это и нравилось ему в Рейни. Она могла быть мрачной, неразговорчивой. У нее был тот еще характер. Но Люк знал, что на Рейни можно положиться, что она сделает свою работу, несмотря на обстоятельства.
Его огорчило — нет, разозлило — решение городского совета потребовать удаления Рейни из департамента шерифа. Люк ожидал, что она не уступит без борьбы, и был разочарован, даже уязвлен, как и большинство жителей Бейкерсвилла, ее пассивной покорностью.
— Куинси в беде, — бросила она.
— Это я понял.
— Дела плохи, Люк. Очень плохи.
— Значит, несчастный случай не был несчастным случаем?
Она кивнула.
— Аманду убили, чтобы отомстить Куинси. Но этим не закончилось. Убийца воспользовался ее смертью, чтобы добраться до бывшей жены Куинси. Познакомился с ней, стал встречаться, а потом… Он просто разделал ее, Люк. Распотрошил. Не прошло и двадцати четырех часов, как пропал отец Куинси.
Люк поднял бровь.
— Этим должно заниматься Бюро, — сдержанно проговорил он.
Куинси ему нравился — неплохой парень, хотя и федерал.
— Оно и занимается. Остается только ждать, когда его арестуют.
— Что?
— Его подставили. С убийством жены. Разве я не сказала?
— Да, этим ребятам не позавидуешь. — Люк нахмурился. — Как он держится?
— Не знаю.
— Не знаешь? Мне казалось, что уж ты-то должна знать. Что-нибудь изменилось?
— Ох, Люк, перестань. На его семью открыта охота. Прямо как у Агаты Кристи в «Десяти негритятах»: «И никого не осталось…» Не самое лучшее время, чтобы лезть человеку в душу с
— Это было бы весьма удобно.
— Какого черта? Что ты имеешь в виду? Голос ее взлетел почти до крика, к щекам прилила кровь. Это должно было нагнать на него страху, но Люк едва сдержал улыбку. Пусть встряхнется. Пусть оживет. Вот только надо было захватить с собой коробку с карандашами. Сколько их Рейни переломала в старые добрые времена.
— Я только хочу сказать… — мягко начал он.
— Я слышала. И уже жалею, что вообще затронула эту тему.
— Не затронула бы ты, затронул бы я. А иначе для чего нужны друзья.
— Друзья… — хмыкнула Рейни. — Кстати, о друзьях. Это ведь ты рассказал одному виргинскому копу, что я сохну по некоему федералу.
— Ты? Сохнешь по федералу?
— Люк Хейз…
Он усмехнулся, и Рейни вдруг почувствовала, что не может злиться на него.
— Признайся, Рейни. Вы с Куинси словно созданы друг для друга. Такое бывает не часто. Можно прожить всю жизнь и не встретить человека, который бы так тебе подходил. — Люк вздохнул и тихо добавил: — Я по себе знаю.
Рейни нахмурилась, но он-то знал ее лучше, чем многие. В больших серых глазах теплела благодарность.
Или, может быть, облегчение. Кто-то еще верил, что у них с Куинси что-то получится. Кто-то еще верил, что девчонка из жалкого городишки достойна суперагента ФБР.
«Ты переросла этот городишко, — хотел сказать Люк. — Ты достойна большего, чем просто стоять в патруле во время пятничных футбольных матчей. Черт возьми, я горжусь тобой».
И конечно, он ничего не сказал, потому что знал — эти слова только смутят ее.
Официантка принесла две колы. Люк благодарно улыбнулся девушке. Рейни, взяв стакан, рассеянно покрутила его в руках.
— Не знаю, как и объяснить тебе, что происходит. Это… это какое-то безумие. У нас нет его имени. Нет точного описания. Мы даже не знаем, что он имеет против Куинси. Ясно только, что этот парень очень хитер. Методичен. И опережает нас по крайней мере на дюжину ходов.
— Планируете наступление? — тихо спросил Люк.
— Сильно сказано. Пока что планируем только отступление. Мы прилетели сюда с младшей дочерью Куинси, Кимберли. На Восточном побережье оставаться слишком опасно, там он знает о них все.
— Нужна поддержка?
Рейни покачала головой. Провела ладонью по своим коротко подстриженным волосам.
— Не знаю, как и сказать. Этот человек… У него есть своя система. Он не из тех, кто действует по принципу «бей и беги». Для него соль не столько в том, чтобы убить, сколько в том, чтобы поиграть. Мы знаем, что он не остановится. Знаем, что появится здесь. Но не ждем удара из-за угла. Так или иначе он убедит нас открыть перед ним дверь.
— Карл Миц, — вставил Люк.
— Согласись, его появление выглядит очень странно. Слишком уж подозрительное по времени совпадение.