Несущественная деталь

Бэнкс Иэн М.

— Радиационная трево… — начал говорить синтезированный голос.

Радиационная? Какого черта?..

Верхолет подбросило, как цунами подбрасывает лодчонку. Вепперса так вдавило в кресло, что он услышал собственные непроизвольные стоны и охи, когда из его легких вышибло воздух. Мир внизу — внезапно ставший безумно ярким — внезапно начал вращаться, как пустые ведерки из-под флуоресцирующей краски вокруг сливного отверстия. Раздался оглушительный грохот, родившийся словно в центре его черепа. Перед ним мелькнула пелена туч, нижняя поверхность которых была ослепительно подсвечена снизу, потом далекие, слишком яркие холмы и лес, потом — на одно мгновение — огромное кипящее облако огня и дыма, поднимающееся на мощном

темном стволе над массой тьмы, пробитой пламенем.

Он услышал то, что, вероятно, было криками, треск, грохот, удары. Вид сквозь сверхпрозрачное стекло неожиданно затуманился, словно на стекло набросили тонкую сеточку. Он опять почувствовал невесомость, а потом его чуть не бросило на потолок или на растрескавшееся сверхпрозрачное стекло, но кресло, казалось, удержало его.

От невыносимого рева на глазах у него словно появилась красная поволока, и он потерял сознание.

Йайм Нсокий сделала свои первые самостоятельные шаги. Хотя на ней была просторная одежда, она странным образом чувствовала себя обнаженной без поддерживающей пены, в которой находилась в течение последних нескольких дней.

Кости в ее ногах казались слишком чувствительными и немного побаливали. Каждый глубокий вдох болью отдавался в ее груди, а позвоночник, казалось, потерял подвижность. Только руки вроде бы действовали нормально, хотя мышцы ослабели. Она дала команду своему организму отключить все блокирующие боль функции, чтобы понять, насколько плохо обстоят ее дела. Ответ был: не слишком плохо. Она сможет обходиться без болеутоляющих секретов.

Рядом с ней, осторожно меряющей шагами мягко освещенную гостиную корабля «Не тронь меня, я считаю», шел Химеранс, корабельная аватара. Это было высокое худощавое существо с очень низким голосом и совершенно безволосой головой. Химеранс осторожно поддерживал ее под локоток.

— Вы можете это не делать, — сказала она.

— Не согласен, — ответил он. — Я чувствую, что должен. Отчасти это моя обязанность. Я сделаю, что смогу, чтобы вы поскорее пришли в норму.

«Не тронь меня, я считаю» оказался ближайшим кораблем к «Бодхисаттве», когда тот был атакован Непадшим Булбитианцем, к которому направлялся с полурегулярным залетом, во время которого он привозил смену и забирал отбывших свой срок, чтобы доставить их на Забытый ВСК «Полное внутреннее отражение». По чистой случайности роль корабля-шаттла, связующего ВСК с Булбитианцем, на этот раз исполнял он, а не какой-либо другой корабль — такие рейсы по очереди осуществляли три других корабля. В данном случае пассажиров по пути на Булбитианца на корабле не было — «Не тронь меня, я считаю» должен был только забрать людей оттуда. Когда был подан сигнал и произошел абляционный выброс, свидетельствующий о том, что какой-то корабль неподалеку терпит бедствие, «Не тронь меня, я считаю» изменил курс, чтобы выяснить, что произошло, и предложить помощь.

— У вас еще сохранилось изображение Ледедже И'брек? — спросила Йайм у корабля некоторое время назад, как только смогла это сделать. Корабль заменил ровного, как галечник, автономника на Химеранса, гуманоидную аватару, которая вот уже десять лет как не использовалась. Когда Химеранс кивнул, она так и ждала, что с его плеши посыплется пыль.

— Да, — ответил он. — Только в виде изображения.

— Могу я его увидеть?

Аватара нахмурилась.

— Я обещал не показывать ее изображения никому, если на то не будет ее ясно выраженного разрешения, — ответил он. — Я бы хотел не нарушать своего обещания, если только не возникнут обстоятельства, которые… в силу их оперативной важности не вынудят меня нарушить его. Вам его непременно нужно видеть? Имеется множество высококачественных изображений госпожи И'брек в сичультианских медиа и других легко доступных средствах. Хотите увидеть некоторых из них?

Она улыбнулась.

— В

этом нет нужды. Я их видела. Мне просто было любопытно. Мне нравится, что вы держите слово.

— Почему она вас интересует? — спросил корабль.

Йайм уставилась на него. Но он, конечно же, ничего не знал о том, что случилось с Ледедже. Прислужник — мальчик на побегушках — у завзятого отшельника, одного из Забытых ВСК, он, естественно, был вне тех сетей, которые включали подробную информацию о Сичульте.

— «Бодхисаттва» вас не проинформировал?

— Сразу же как только я его спас, он попросил меня на полной скорости мчаться к Сичультианскому Энаблементу, что я и делаю, хотя и с оглядкой на ситуацию, которая вроде бы развивается здесь. «Бодхисаттва», кстати, сказал, что вы, возможно, объясните причины такой спешки. — Аватара улыбнулась. — Похоже, у меня сложилась репутация такой эксцентричной личности, что корабль полагает, будто я скорее уступлю просьбе гуманоида, чем своего брата корабля. Я об этих причинах не имею ни малейшего понятия.

Она рассказала, что Ледедже была убита Джойлером Вепперсом, а потом реконфигурирована на борту корабля «Здравомыслие среди безумия, разум среди глупости», откуда ее похитил корабль класса «Ненавидец» «Выход за пределы общепринятых нравственных ограничений». Было сделано предположение, что она направляется на Сичульт, вполне вероятно, имея в виду убийство и месть.

— Ведь это вы внедрили ей невральное кружево, правда? — спросила Йайм. Химеранс изумленно посмотрел на нее.

— Да, — ответила аватара. — Да, это сделал я. — Он пожал плечами. — Она попросила сделать ей сюрприз, а мне не пришло в голову ничего другого, что могло бы улучшить качество ее жизни и было бы в моих возможностях. Я и представить себе не мог, что это приведет к нынешним событиям. Я полагаю, господин Вепперс сохраняет то же влиятельное положение, что и прежде.

— Даже более влиятельное. — Она рассказала о Цунгариальном Диске и надвигающейся кульминации конфликта в связи с борьбой за Ады.

И тогда, чувствуя свою ответственность за все это, «Не тронь меня, я считаю» решил завершить миссию, которую предприняли Йайм и «Бодхисаттва» и доставить Йайм туда, куда ей нужно, чтобы найти Ледедже И'брек. Разум «Бодхисаттвы» тоже отправлялся с ними на борту «Не тронь меня, я считаю». Два Разума решили, что не будут тратить время, выходя на рандеву с другим кораблем, а лучше извлекут, что возможно, из обломков «Бодхисаттвы» и выкинут остальное. Коробкообразный автономник с «Бодхисаттвы» парил у другого локтя Йайм, готовый подхватить ее, если она покачнется в этом направлении.

— В данных обстоятельствах и в настоящий момент, — сказал автономник, — в любом случае предпочтительнее, если мы окажемся в объеме Сичультианского Энаблемента в боевом корабле, а не в скромном Экспедиционном Корабле Контакта. — Он выплыл немного вперед и чуть наклонился, словно чтобы мимо Йайм посмотреть на гуманоидную аватару. — Наш друг будет вечно благодарен за это Покойне.

— Не преувеличивайте мои возможности, — проворчала аватара. — Да, я все еще в некотором роде боевой корабль, но старый и, по всеобщему мнению, эксцентричный. В сравнении с тем, на чем, похоже, находится госпожа И'брек, я просто жалкая букашка.

— Да-да, вы говорите о пикете, — сказала Йайм. — Он уже, вероятно, добрался до места.

— Почти, — ответил Химеранс. — Его от объема Энаблемента и Цунгариального Диска отделяют несколько часов, если он туда направляется.

— Как раз вовремя для вспышки гоп-материи, — сказал корабельный автономник. — Уж слишком как-то все одно к одному. Очень надеюсь, что мы не имеем к этому отношения.

— Говоря «мы», вы кого имеете в виду — Культуру, Ресторию или ОО? — спросила Йайм. Ее чуть качнуло, когда она дошла до конца гостиной и повернулась. Аватара и автономник помогли ей удержать равновесие.