Нет звёзд за терниями
Шрифт:
Кухня была так грязна, что Эрих предложил завтракать на балконе, и Флоренц согласился с радостью. Они вынесли три стула — на два уселись сами, на третий поставили миски с едой. Жаль только, снаружи было тихо, ни ветерка, ни звука. Трудно поверить, что сидишь не в комнате.
— Молоко намного вкуснее, чем вода! — довольно произнёс мальчишка.
Он отхлебнул прямо из кувшина, потому что чистых кружек не нашлось, а Эрих сказал, что можно и без них. Если б Эмма увидала, какое кислое бы сделала лицо! Как хорошо, что рядом брат, а не эта скучная женщина. Как свободно дышится без нравоучений!
— Воду бы я тоже прихватил, — сказал Эрих, — но с ней нелады. Нет-нет, не бойся, ничего страшного, источник не иссяк. Но человек, доставляющий бочонки по утрам, тяжело заболел. Он работал не один, но другие не справляются и не успевают сюда дойти. Нужно было самому сходить к источнику, да то одно, то другое. Я ведь привык есть и пить не дома, а что у меня гость, и не подумал. Ты прости меня, братишка. Совсем не такого приёма ты заслуживал.
— Да что ты, Эрих! Ты и вообразить не можешь, как я счастлив, что здесь, с тобой, в Раздолье! — горячо возразил Флоренц, ничуть не кривя душой. Сейчас он и вправду так думал.
— Уж этим вечером всё будет по-другому, — пообещал брат. — Если приду не слишком уставшим... а, плевать! Даже если буду с ног валиться, всё равно прогуляемся с тобой хотя бы к саду, он ведь недалеко. Увидишь, какие там деревья, а я расскажу, как они называются. Если останутся силы, сходим и к источнику. Прихватим бочонок, наполним, а по пути будем говорить обо всём, что накопилось за эти годы.
— Дождаться не могу, — счастливо улыбнулся Флоренц. — Эрих, скажи, а зачем вы чужаков искали? И вернулись вы вчера к Вершине, нашли людей? А кто из вас главнее, Йохан или ты? И зачем с вами были стражи?
Эрих рассмеялся.
— Ты, Фло, совсем не изменился, — сказал он. — Фло-Тысяча-Вопросов. Помнишь?
Конечно, мальчишка помнил. В детстве он всех донимал: и почему земля твёрдая, а воздух — нет, и откуда берётся ветер, и где начало источника, и кончится ли в нём однажды вода — обо всём хотелось знать. Люди чаще отмахивались, а то и сердились, особенно расспросы про воду никому не нравились. А Эрих лишь смеялся и звал брата Фло-Тысяча-Вопросов. И пытался ответить, как умел, и ни разу не обругал и не прогнал.
— Я всё-всё помню, — сказал Флоренц. — А всё-таки...
Но тут Эрих поглядел на часы. Любопытные у него были часы, круглые, как шар. Половина расписная, половина — стекло.
— О времени забыл! — ахнул он. — В голове каша, столько дел приходится разгребать, да ещё никак не осознаю, что ты вправду нашёлся. Послушай, Фло, я должен тебе рассказать обо всём, но это долгий разговор, в две минуты не уложимся. Ты дождись меня, а пока сиди тихо, ладно?
Флоренц дал обещание.
Эрих умчался. Мальчишка проводил его до крыльца, поглядел, как тот бежит по улице. Вздохнул, тревожась, как бы брата не отругали за опоздание.
Затем вернулся в дом. Сегодня Эрих не стал его запирать, но очень просил, чтобы Флоренц и носа наружу не казал. Огорчать брата непослушанием не хотелось.
А ещё мальчишку беспокоил способ, которым он явился в город. Ведь люди проходят через ворота, где их проверяют сами правители, затем странников принимают — или отсылают прочь. Но знал ли кто из правителей, что Флоренц здесь? Знал ли вообще кто-то, кроме Эриха и этого Йохана?
Может быть, брат по доброте душевной взял его с собой, не смог отказать, но не имел на это права. Провёз тайно, а теперь ломает голову, как бы всё устроить. И Флоренцу не говорит о своих тревогах, чтобы зря не волновать.
Сердце мальчишки переполнила нежность. Бедный, глупый Эрих! Всё считает брата несмышлёнышем, которому нужна забота. А ведь он, Флоренц, давно не дитя.
Он тут же дал себе обещание, что отныне станет самым лучшим, самым заботливым братом. Не сделает ничего, что может бросить тень на Эриха. Раз велено сидеть тихо, он так и поступит, и уж просидит, сколько нужно. Не станет жаловаться на скуку или неудобство, не будет требовать развлечений. И нужно узнать, какую пользу можно принести уже сейчас, какие дела по дому взять на себя.
Эрих восемь лет страдал от кошмаров, бедный! Флоренц подумал, что сам не вынес бы и года — свихнулся бы, не смог так жить. Как же поддержать Эриха, как показать ему, что младший братишка давно вырос и на него можно положиться?
Флоренц принялся искать, что можно сделать.
Он заглянул в комнату Эриха, заправил постель, оставленную в беспорядке. Отворил окно, чтобы стало посвежее. Покосился на стул с подогнутой ножкой, влетевший в косяк. Подумал и заменил его другим, из своей комнаты: пусть Эриху ничего не напоминает о случившемся. Он ведь не виноват, что его преследуют кошмары. Ему и без того тошно и совестно.
На том дела и закончились, а до вечера было ещё так долго! Флоренц даже загрустил, не зная, чем заняться. Он бы дом убрал, но здесь ни метлы, ни тряпок, ни воды. Разве что спать лечь, да ведь не хочется совсем.
И тут кто-то застучал в дверь.
Мальчишка встревожился. Поди угадай ещё, кто пришёл! Может, кто из соседей заметил чужака, и теперь сюда явилась стража?
Застучали снова, на этот раз дольше и требовательнее.
А может, Эрих забыл ключ? Могло ведь такое случиться, сегодня Флоренц запирал дверь. Брат ушёл, не заметив, а теперь вернулся за чем-нибудь.
Мальчишка решил поглядеть осторожно. Он выбрался на четвереньках из кухни, где находился, и подполз к окну, выходившему во двор. Приподнялся, глянул и тут же, подпрыгнув от восторга, полетел к двери. Потому что на крыльце стоял Гундольф!
— Я воду привёз, — сообщил тот, едва лишь дверь приотворилась. — Дайте вашу бочку, или что там...
И осёкся, разглядев мальчишку.
— Гундольф! — завопил тот радостно. — Вот так встреча!
— Не ори! — прошипел гость. — Имя моё забудь, ясно? Я здесь для всех Отто, запомни. Так это здесь живёт твой брат? Бочка для воды у него где стоит, знаешь? Мне перелить нужно, этот бочонок приказано вернуть.