Неторопливо, бережно, всецело

Фолкнер Тэмми

— Дерьмо, — повторяет Линк.

Я вздыхаю и провожу рукой по волосам.

— Линкольн! — орёт отец. — Принеси мне то ведро.

— Принеси мне ведро, — говорит Линк. И мчится с ведром к отцу.

— Доброе утро, — тихо произносит Пит. Он поворачивается, опускает ноги на пол, а потом встаёт и потягивается, демонстрируя небольшой кусочек своего пресса, и мне хочется наклониться и лизнуть его. Боже, откуда взялись такие мысли?

— Доброе, — бормочу я и облизываю губы.

— Прекрати так

на меня смотреть, — шепчет Пит.

— Как? — тоже шёпотом отвечаю я. Но уголки губ всё равно изгибаются в улыбке, и я ничего не могу с этим поделать.

— Словно я леденец, который ты хочешь лизнуть, — говорит он. А потом поправляет спереди свои штаны, и я не могу не заметить там выпуклость.

— Прекрати на него смотреть, — шипит он.

Я ищу взглядом отца, но тот уже ушёл из амбара.

— Я даже не знала, что смотрю на него! — возмущаюсь я.

Пит берёт мою руку и прижимает её к своей выпирающей эрекции. Из него вырывается вздох, когда я провожу по ней кончиками пальцев.

— Рейган, — стонет он. Поворачивает бедро и коленом закрывает мне доступ. — Не могла бы ты перестать? Я бы хотел сегодня отсюда выбраться.

— Лизать как леденец? — спрашиваю я, не в силах выкинуть эту мысль из головы. — Ты так можешь?

Он ухмыляется и почёсывает затылок.

— Ну, я-то нет. А вот ты бы могла.

Его голос мрачный и немного неразборчивый от того, что он только проснулся.

— Забудь, — говорит он. А потом ставит меня на ноги и оставляет на моих губах лёгкий поцелуй.

— Эй. — Я отталкиваю его. — Несвежее дыхание.

— Мне всё равно, — отвечает он и тянется, чтобы быстро меня поцеловать. Но я подставляю щёку. — Ну пожалуйста, — умоляет он.

Я вытягиваю губы и быстро чмокаю его, стараясь не дышать.

— Уже лучше, — мурлычет Пит. А после спрашивает: — Может, мне лучше пойти и поговорить с твоим отцом?

Так мило, что он вообще об этом подумал.

— Сомневаюсь, что это хорошая идея.

Я слышу ржание лошади и вспоминаю, почему мы вообще остались ночевать в амбаре. Встаю на тюк сена, чтобы взглянуть на Текилу. Она уже на ногах, и, по всей видимости, мне не стоило так переживать. Моя девочка справилась.

Пит кладёт руки мне на плечи и прижимает меня к себе. Отец врывается в амбар, хлопнув дверью. Я подпрыгиваю, но Пит меня не отпускает.

— Пит, тебе никуда не нужно идти? — спрашивает отец. — Например, в свой домик, в свою кровать?

Пит кивает.

— Да, сэр, — отвечает он и поворачивается ко мне. — Ещё увидимся?

Я киваю. А желудок делает сальто, когда он прикасается своими губами к моим.

— До встречи, мистер Кастер, — говорит он.

— Иначе и быть не может, — отвечает отец.

Он ещё несколько минут грохочет где-то в амбаре, пока я кормлю Текилу морковкой. Я пропустила весь процесс рождения малыша. Но счастлива, что всё прошло без осложнений.

— Хорошо спалось? — рявкает отец, не поднимая головы от своего занятия.

Я киваю. От одной только мысли об этом мой желудок устремляется вниз.

— На самом деле, да.

— Рейган, — вздыхает отец.

— Да, папа, — отвечаю я сладким голоском. Он в бешенстве, но я его не успокою. И, наверно, я этого заслуживаю за то, что провела всю ночь в амбаре с Питом.

— Не вынуждай меня убивать этого мальчика, — предупреждает он.

— Да, сэр, — отвечаю я, опустив голову, чтобы он не заметил мою улыбку. — Хотя тебе следует знать, что мы не делали ничего плохого. Он вёл себя как джентльмен. Он просто… — Я расправляю плечи. — Он просто обнимал меня.

Отец резко вздыхает. Я не позволяю никому к себе прикасаться, и он это знает. В этой ситуации я с тем же успехом могла бы сказать «он всю ночь трахал меня». Не сомневаюсь, с точки зрения отца это было бы примерно одно и то же.

— Хорошо, — бормочет он. И продолжает бросать сено лошадям, по одной охапке каждой.

— Папа, — зову я. Он останавливается и поворачивается ко мне. — Это ведь нормально, что я, возможно, влюбилась в него?

Глаза отца расширяются, и он вздыхает.

— Рейган, — спокойно произносит он. — Тебе стоит поговорить об этом с мамой.

— Хорошо… — отвечаю я.

— Если ты хочешь обсудить, как лучше дать ему по яйцам, — говорит он и показывает пальцем на свою грудь. — Тогда я к твоим услугам. Но если ты хочешь поговорить о чувствах, эмоциях, контрацепции и прочем, то иди с этим к маме.

— Как это ты так быстро перешёл от чувств к контрацепции? — Я просто обязана спросить.

— Потому что так всё и происходит, Рейган. Люди очень быстро переходят от сильных чувств к контрацепции. Для мужчин это естественно. — Он снимает свою кепку и проводит рукой по волосам. — Когда-то и мне было двадцать один год.

— Именно тогда ты встретил маму, — говорю я с улыбкой. Видно, что ему неловко. Поэтому я напираю дальше: — И вы перешли от глубоких чувств к контрацепции? — спрашиваю я, щёлкая пальцами. — Вот так?

— Нет, — отвечает он, отводя взгляд. — А как, по-твоему, появилась ты?

Теперь он улыбается и кивком указывает в сторону дома.

— Иди и поговори с мамой.

— Слишком много информации, папа, — напеваю я. — Слишком много информации.

Поворачиваюсь и иду в сторону дома.

— Рейган! — зовёт отец.

Я оборачиваюсь.

— Пит — хороший парень, — говорит он. — Но он всё-таки парень.

— Мы не будем торопиться, папа, — отвечаю я. Чувствую, как краска приливает к моему лицу.