Нетронутая и неприрученная

Хьюит Кейт

— Ну, не стоит! — Его голос снова стал суровым. — У нее ничего не получилось. Мой отец оказался слишком умен и предусмотрителен. Возможно, он подозревал о том, на что она способна. Его завещание осталось неизменным: Бернардо не унаследовал ничего.

Ана ахнула снова:

— Совсем ничего?

— Нет, и это правильное решение. Иначе он промотал бы состояние.

— Но тогда, — сказала она, растягивая слова, — получается, он живет за твой счет. Разве он не работает на винном заводе?

Витторио пожал плечами:

— Я

дал ему должность помощника управляющего.

— Ты позволил ему работать помощником, — повторила Ана.

— Хочешь сказать, этого недостаточно? — резко спросил Витторио. — Мой братец был готов отобрать у меня все. Как ты думаешь, на моем месте он был бы также милостив со мной?

Ана покачала головой:

— Твоя мать пыталась изменить условия завещания, когда тебе было всего…

— Четырнадцать.

— А Бернардо был ребенком, ему было девять или десять…

— Десять, — категорично отрезал Витторио. Его взгляд стал гневным, выражение лица жестким и отчужденным. — Ты его защищаешь, Ана? Разве ты не помнишь, о чем я тебя предупреждал?

Он говорил таким устрашающим и ледяным тоном, что в ответ Ана только растерянно заморгала. В ее голове кружились беспорядочные мысли.

— Ты о чем?

Витторио быстро подошел к ней, взял за запястья и собственнически прижал к себе.

— Я говорю о преданности, Ана. Я говорил, мои родственники попытаются дискредитировать меня. Ты обещала быть мне преданной.

Она едва могла поверить в то, что он сейчас говорит о преданности. Ведь речь идет о членах его семьи.

— Витторио, я просто пытаюсь понять…

— Может, я не хочу, чтобы ты понимала, — жестко сказал Витторио. — Может, если бы ты поняла… — Он умолк и покачал головой. На его лице на миг отразился страх. Затем, внезапно простонав, Витторио поцеловал ее в губы.

Своим поцелуем он словно наказывал Ану за ее любопытство и заставлял вспомнить обещание. Она ощущала, как он вкладывает в этот поцелуй весь свой гнев, боль и даже страх. И, несмотря на собственную злость на Витторио, она почувствовала, как в ее теле пробуждается желание. Ана прижалась к нему, запуская пальцы в его волосы, от всего сердца желая избавить его от страданий и исцелить его душу.

— Нет! — Витторио с отвращением ее оттолкнул.

Ана покачнулась и протянула руку, чтобы сохранить равновесие. Оба тяжело дышали, словно бежали наперегонки. И проиграли забег.

— Витторио…

— Нет, — сказал он снова. Он пригладил волосы и отрывисто всхлипнул. — Только не так. Боже, помоги мне, я никогда этого не хотел.

— Но…

— Я говорил тебе, что любовь — разрушительное чувство.

Ана покачала головой, желая отрицать то, что он сказал, желая сражаться за свою любовь.

Была ли это любовь? Или печаль и боль?

Неудивительно, что когда-то оба решили отказаться от любви.

— Любовь не должна быть разрушительной, — тихо сказала Ана, но стоящий к ней спиной Витторио покачал головой.

— Моя любовь разрушительная, — едва слышно произнес он и прерывисто выдохнул. — Оставь меня, Ана. Просто уйди.

Ана медлила, понимая, что если уйдет, то совершит худший из поступков.

— Нет, — сказала она наконец. — Я не хочу.

Витторио повернулся, не веря своим ушам.

— Что?

— Мы женаты, Витторио. Я не собираюсь убегать, как испуганный ребенок! — Он вздрогнул, и она вздернула подбородок. — И я не собираюсь спать сегодня в одиночестве. Я твоя жена и хочу ночевать в одной постели с тобой.

Неверие Витторио сменилось презрением.

— И теперь…

Она подошла к нему ближе, протянула руку и прикоснулась к лацкану его пиджака.

— Просто обними меня, Витторио. — Она видела, как дрогнули его губы, когда она прикоснулась к ним. — И позволь мне обнять тебя. И может, вместе через несколько мгновений мы забудем о горечи и печали.

Витторио медленно покачал головой, и душа Аны ушла в пятки. Она думала, что ей удалось пробить броню вокруг его сердца. Она не была готова вынести его отказ. Ведь именно сейчас она чувствует себя такой уязвимой…

И вдруг, к ее удивлению и радости, Витторио медленно взял ее за руку, переплел свои пальцы с ее и молча вывел из затемненной гостиной.

Глава 9

Следующим утром Ана проснулась от солнечного света. Более того, она проснулась в объятиях Витторио, ее голова лежала на его плече. Она с упоением вдыхала запах его кожи.

Да, она полюбила. Да, любовь оказалась непростым чувством, которое сопровождали печаль и боль, но это чувство было истинным.

Ана немного отодвинулась от Витторио, чтобы посмотреть на него, пока он спит. Черты его лица смягчились и стали почти нежными в состоянии покоя. Она коснулась темной щетины на его подбородке и почувствовала, как болезненно сжалось сердце.

«Любовь — разрушительное чувство».

Она начинала понимать, почему Витторио так говорил. Любовь Констанции к мужу была разрушительной, принесла ей несчастье и отчаяние, стала причиной несправедливых отношений с обоими сыновьями. Отвергнутый матерью, воспитанный отцом в суровой дисциплине, Витторио не хотел искать любви. И Ана понимала его чувства.

Когда же она его полюбила? Понравился он ей, безусловно, давным-давно, когда много лет назад прикоснулся к ее щеке и впервые назвал ласточкой. Ана не собиралась позволять Витторио оттолкнуть ее. Им не нужен брак по расчету, она постарается сделать так, чтобы между ними сложились настоящие супружеские отношения.

Ана высвободилась из объятий Витторио, задаваясь вопросом: сумеет ли выполнить такую титаническую задачу? Она согласилась на брак без любви. Но теперь ей придется изменить условия их сделки. Но пойдет ли на это Витторио?