Неучтенный фактор
Шрифт:
– Именно об этом я и говорил, что виноваты республиканцы…
– Не совсем так. Прежде чем пойти на крайние меры, республиканцы выставили ультиматум – или федералы уходят, оставляя планету им, или они ее сжигают. Но адмирал Ефкартас решил, что «волки» блефуют. Оружие такой разрушительной силы еще не было известно. В результате республиканцы провели показательное испытание нового класса оружия – планета, послужившая причиной раздора, подверглась обработке планетарными бомбами, и всякая жизнь на ней перестала существовать. А потом за дело взялись Ашуа. Уж они-то знают, на какие кнопки нажать, чтобы добиться своего, и быстренько помирили враждующие стороны, пока не развязалось глобальной войны… Прожженные торгаши не были в тот момент в ней заинтересованы…
Юдгар задумался. Опять Ашуа. Проклятье. Эта раса, как ни крути, взяла на себя слишком
– Собрался?
Юдгар вздрогнул и обернулся, увидев в дверях хмурое лицо Амсадди.
– Кажется, да.
Он ждал, что она одобрительно похлопает его по плечу и скажет, что у него все получится, особенно теперь, когда ему впервые в жизни придется выполнять миссию самостоятельно, без посторонней помощи. Но нет. Ни слова. Лишь легкий кивок – деловитый и сухой. Юдгар вздохнул. Эта женщина оставалась для него полнейшей загадкой. То она вела себя так, точно собиралась затащить его в постель. То вдруг срывалась на грубость или полнейшую холодность. То в ее взгляде читалась нежность, то раздражение и презрение. А сейчас она была деловита и равнодушна, словно заранее выбросила его из своей памяти. И если кто-нибудь через два часа спросит ее о нем, она, наверное, недоуменно поинтересуется: а кто это такой?
– Пора. До точки выброса осталось двадцать минут.
Он подхватил сумку, и они вместе зашагали по коридору корабля к техническому отсеку, где хранился «бонус». Шли молча. Юдгар надеялся, что она начнет расспрашивать его о настроении – ничего подобного. Ну и ладно. В конце концов, он никогда не горел особой страстью заиметь себе в любовницы двухметровую великаншу. Интересно, как бы он себе представил секс с этой матроной?
Юдгар украдкой покосился на впечатляющие формы Амсадди, которая широким шагом шествовала чуть впереди. Нет, все. Надо выкинуть ее из головы. Сейчас лучше думать о той миссии, которую на него возложили. При одной мысли об этом Юдгар почувствовал, как сердце начинает выпрыгивать из груди. И позорно захотелось в туалет. Он боялся этой миссии. Одно дело, когда ведешь бой один на один с другим истребителем, ты имеешь представление об его технических характеристиках и приблизительно знаешь, чего ждать от вражеского пилота, и все решает только опыт, сообразительность и реакция. А еще неординарность поведения. Но если ты новичок, то твой шанс выжить равняется один на миллион…
Совсем другое дело – дракон. Что он знает о драконах вообще? Юдгар постарался разобраться в той информации, которую накопал в базе данных Лардованы. Одна галиматья. Древние легенды. Какие-то отрывочные сведения. И больше ничего. Мифическое существо, которое, как утверждали сказания древних, нельзя уничтожить. И что же ему остается делать? Сражаться с этим драконом? Дракон убит, да здравствует дракон! Реальных свидетельств о его существовании нет вообще. Его никто никогда не видел, и все же существовали ящеры, которых претенциозно называли «драконами». И все. Легенды старой Земли не в счет. Если судить по ним, дракон – самое могущественное существо в природе. Ему подчиняются стихии огня и воздуха. Он способен летать. Он владеет магией.
Юдгар неожиданно криво усмехнулся. Он тоже умеет летать на своем истребителе. И его запас бортовых боеголовок может разнести пару районов такого огромного мегаполиса, как Игарьена. А что касается магии… то разве бортовой ИскИн – не чудо? Правда, чудо техники, но от этого он не становится менее ценным. Так что, если разобраться с такой боевой техникой, как у него, ему не страшен никакой дракон. Одно плохо – не дали освоиться, привыкнуть к машине. Четыре часа на космическом полигоне пролетели как одно мгновение. Он не успевал считать сбитые цели, а уж как он попортил нервы Миро и Дхази… Юдгар злорадно улыбнулся. Когда он закрывал за собой люк пилотской кабины, бикаэлка стояла на посадочной площадке и нервно покусывала губы. И когда он вырвался на свободу, в открытый космос, скользя по магнитному коридору стартового колодца, то дал разгуляться собственному воображению. На форсаже закладывал такие умопомрачительные виражи, что аж у самого дух захватывало. Пару раз прошелся всего в метре над силовым куполом орбитальной станции, а потом нырнул между причаливающим грузовозом и колодцем, едва не доведя несчастного пилота до инфаркта. Машина слушалась идеально. И иногда даже возникало ложное ощущение полного взаимослияния. Ложное, потому что, как бы Юдгар ни был близок ИскИну, но делать его частью собственного сознания все же побаивался. Реакция и эффективность в режиме «погружения» возрастают на порядок, вот только… при потере машины человек погибал. Тело не может жить без разума, а разум может сгореть с бортовым ИскИном при повреждении. Так что пока летные данные истребителя его устраивали и без «погружения». Он даже улыбнулся, вспомнив, как кромсал и разносил в пыль цели на полигоне. Ну что ж, вероятно, Сотников не так уж был далек от истины, когда рекомендовал его скромную персону Миро…
У двери, ведущей в шлюзовой ангар, Амсадди повернулась к нему и мягко прикоснулась к плечу ладонью.
– Удачи тебе, щенок. Освободи его. И когда Дхази инициирует тебя, ты станешь первым чужаком, от которого я рожу ребенка.
От неожиданности Юдгар опешил, но дверь уже отъехала и Амсадди бесцеремонно толкнула его в спину. Он обернулся, и в быстро сужающуюся щель увидел лишь удаляющуюся спину бикаэлки. Юдгар судорожно сглотнул и облизнул враз пересохшие губы. Ничего себе объяснение в любви! Эти наемницы не слишком заботятся о форме выражения собственных чувств и намерений. Он что им, племенной бык-производитель? А его согласия кто-нибудь будет спрашивать? Да ну ее в задницу, эту Амсадди, сейчас у него есть дела и поважнее…
Юдгар повернулся к истребителю, который, словно в колыбели, покоился на полу в подвижных креплениях, с нежностью окинул взглядом плавные обводы поступившего в его распоряжение чуда техники – изящное двенадцатиметровое судно с узкими треугольными крыльями, тесно прижавшимися к корпусу, словно плавники морского левиафана. Черт возьми – сколько красоты и мощи лишь в одном облике. Тактико-технические характеристики автоматически поступили на виртуалку лоцмана, хотя он и так уже успел их выучить наизусть: размах крыла, длина, высота судна, марка и мощность двигателей, масса и боевая нагрузка… Безусловно, подумал Юдгар, истребители – короли аэрокосмических сил и воздушной авиации, рассказы о подвигах истребителей из истории превращаются в легенду, без них не обходится ни один военный конфликт. Совершенствование истребителей всегда шло по пути улучшения их основных боевых свойств – скорость и маневренность. Современные аэрокосмические истребители являлись реактивными сверхзвуковыми всепогодными ракетоносцами. Они способны уничтожать противника в атмосфере и космическом пространстве с больших дальностей при отсутствии визуальной видимости или вести ближний маневренный бой с применением как лазерного, так и ракетного вооружения…
Ну ладно, ладно, хватит смаковать.
По откидному трапу, расположенному в ниш е передней стойки аварийного шасси, использовавшемуся, когда отказывали антигравитационные поля, он проник на борт, внимательно осмотрел кабину, кинул сумку в багажный ящик слева от пилотского ложемента и привычным движением пробежал пальцами по пульту управления. С удовольствием ощутил охватившую его уверенность. Техника всегда слушалась его с безукоризненной точностью даже в самых непредвиденных ситуациях. Она не спорила с ним, не обижалась на него. Иногда Юдгару даже начинало казаться, что к машинам и компьютерам он испытывает куда больше симпатии, нежели к живым людям. С его точки зрения любой прибор, пусть даже самый примитивный, вроде термометра, всегда отличался своего рода совершенством. И если он не срабатывал или врал, то виноваты в этом были люди, которые как раз таким совершенством не отличались. По мнению Юдгара, они вообще состояли из одних недостатков: маленьких и больших, терпимых и невыносимых. С людьми ему всегда было тяжело, с самого детства. Наверное, поэтому ему доставляло удовольствие общение с техникой.
Юдгар опустился в ложемент, податливый материал мгновенно принял форму его тела, потек по бокам, на грудь. Ощущение было настолько необычным, что, как и в первый раз, ему неожиданно захотелось высвободиться из этих цепких объятий. Было в этом нечто странное – точно тебя заглатывает живьем аморфная масса, готовая переварить твою плоть и выплюнуть кости. Через три секунды процесс завершился. Теперь наружу торчали только руки и голова. Ложемент новейшей разработки, позволявший сохранить жизнь пилота даже в том случае, когда истребитель разбивался, и силовой кокон не выдерживал нагрузки.