Неукротимый, как море
Шрифт:
Кожух коренного подшипника взорвался, вал ударил в переборку и прорвал ее как промокашку.
Полированный ствол напоминал толстый кнут или змею, разящую направо и налево. Стармех вжался спиной в стену туннеля, прикрывая голову и уши, которые уже не могли выдерживать жуткий грохот.
От кожуха подшипника отлетел кусок горячего металла и ударил стармеха в лицо, раскроив губу до костей, размозжив носовые хрящи и выбив передние зубы. «Дед» рухнул ничком и угодил под неистово бьющийся вал, который хищно накинулся на тело, расплющивая, размалывая, раскатывая его по опорной подушке.
Наконец гребной вал треснул — в том месте, где произошел перегрев и ослаб металл. Несбалансированный вес вращающегося винта вырвал отломленный кусок из дейдвудного сальника с такой легкостью, словно это был гнилой зуб.
Море хлынуло внутрь, мгновенно заполнив туннель вплоть до переборки машинного отделения, — а тем временем громадный глянцевито-бронзовый винт вместе с обрубком бывшего гребного вала общим весом сто пятьдесят тонн стремительно падал в пучину, чтобы на четыре сажени зарыться в мягкий донный ил, не оставив по себе никакого следа.
Освободившись из-под невыносимой пытки, которую причинял ему поврежденный вал, «Золотой рассвет» затих. В трюме и на палубах воцарилась тишина, а тяжелый корпус продолжал мерно двигаться, теряя скорость лишь от сопротивления воды.
Саманта пережила тошнотворное мгновение, ясно осознав, что поставила своих коллег в смертельно опасную ситуацию. Она оглянулась и посмотрела на «Золотой рассвет»: танкер надвигался, не снижая темпа. Возможно, впрочем, что они слегка сменили курс, потому что сейчас форштевень судна не был направлен точно в борт «Ловкача», но вот скорость…
Саманта четко осознавала свою неопытность и беспомощность перед лицом чрезвычайной ситуации. Надо что-то придумать, выбить себя из ступора, стряхнуть уныние.
«Спасательные жилеты! Ага!» — пришла в голову мысль.
— Жилеты в шкафчиках за рубкой! — крикнула Саманта Салли-Анн.
К ней обернулись испуганные лица. Вплоть до сего момента мероприятие выглядело веселой и славной проделкой, остроумной забавой, в которой полагалось подразнить жадных рвачей и хапуг, натянуть нос истеблишменту, — однако все вдруг обернулось на редкость серьезно.
— Марш! — прикрикнула она на команду, и по палубе прокатился дробный стук подошв.
«Думай!» — приказала она себе. Сейчас танкер было даже слышно: шелковистое шипение воды о корпус, шелест бурунов, которые нос «Золотого рассвета» гнал впереди себя.
Дроссельная тяга «Ловкача» однажды уже лопнула, где-то год назад, когда они ходили к островку Ки-Уэст. Обрыв произошел между мостиком и дизелем, и Саманта лично держала лампу-переноску, помогая Тому Паркеру копаться в крошечном и вонючем машинном отделении. Нельзя сказать, что она поняла в деталях, как он справился с поломкой, однако очень хорошо помнила, что Том регулировал обороты вручную — какой-то пипочкой на боку двигателя, сразу под кастрюлькой с воздушным фильтром.
Саманта повернулась и нырнула по трапу в машину. Дизель работал, негромко ворча на холостом ходу, и не желал вырабатывать энергию, чтобы двигать суденышко.
Споткнувшись, девушка растянулась на скользком от масла полу, вскочила, но тут же взвизгнула, обжегшись о раскаленный выхлопной коллектор.
Она просунула руку глубже и пошарила под воздушным фильтром, дергая за что попало. Наконец пальцы нащупали некую пружину, и Саманта встала на колени, чтобы повнимательнее рассмотреть находку. Саманта Сильвер старалась не думать о громадной стальной махине, которая на них надвигалась, о том, что сама находится в крошечном железном ящике, пропахшем дизтопливом, выхлопными газами и застоялой трюмной водой. Точно так же она старалась не думать, что на ней нет спасательного жилета, или о том, что танкер способен раздавить «Ловкача» как спичечный коробок. Вместе с ней за компанию.
Вместо этого она искала место, где кончается пружина. Выяснилось, что пружина крепится к какому-то плоскому вертикальному рычажку. Саманта отчаянно дернула за него — и тут же оглушительно рявкнул дизель. Девушка вздрогнула и разжала пальцы. Грохот сменился ворчанием, и она потеряла несколько драгоценных секунд, заново отыскивая заветную пипочку. На сей раз она прижала рычажок до упора: двигатель заревел, и «Ловкач» стал набирать скорость.
С губ Саманты сорвался молитвенный лепет. Оглохнув от грохота, она даже не могла сказать, имеют ли ее слова смысл. Но ничего: главное теперь — держать дроссель открытым и молиться.
Она не слышала вопли, раздававшиеся на палубе, не знала, сколько осталось до «Золотого рассвета», не знала даже, стоит ли Хэнк Питерсен за штурвалом, выводя суденышко с пути танкера, — она просто держала рычажок и молилась.
От столкновения «Ловкач» вздрогнул всем корпусом, раздался треск лопающейся стали и дерева, и палуба перекосилась, подминаемая носом танкера.
Саманта упала, ударившись лбом о горячий дизель. Удар был таким сильным, что глаза застило ослепительным белым светом, после чего обрушился звонкий мрак. Девушка рухнула навзничь и потеряла сознание.
Она не знала, сколько времени провела без сознания; скорее всего не больше нескольких секунд. Ледяная вода, брызнувшая в лицо, заставила прийти в себя, и Саманта приподнялась на колени — из обшивки, совсем рядом, хлестало несколько струй. Рубашка и джинсы успели промокнуть насквозь, от соленой воды девушка наполовину ослепла, а голова болела так, будто кто-то раскроил ей череп и загнал шило между глаз.
Саманта едва понимала, что происходит. Вновь вхолостую бормотал дизель, в трюме плескалась вода… На миг ей показалось, что танкер полностью накрыл «Ловкача», загнав его под днище. Впрочем, она тут же сообразила, что сейнер хоть и отбросило бесцеремонно в сторону, он до сих пор был на плаву.
И тогда девушка поползла по перекошенной, взбрыкивающей палубе. Она точно знала, где расположен трюмный насос — Том показал и обучил всех и каждого в команде, — и Саманта медленно ползла к нему с мрачным упрямством.
Хэнк Питерсен вылетел из рубки, дико размахивая руками. Он силился накинуть на себя спасательный жилет, но не вполне понимал, что следует делать: прыгнуть за борт и вплавь уходить с дороги слегка изменившего курс танкера или остаться на «Ловкаче» и вместе с ним попытать судьбу, потому как до столкновения оставались считанные секунды.