Неутолимый Голод: Тупиковая ветвь
Шрифт:
* * *
Всесильный Смотритель Бури сидел у кромки воды и смотрел.
Денис материализовался в центре гладкой скальной площадки, и вставленная над ней материя громко бухнула о камень, подняв облако пыли и оставив пару трещин. Маг сразу почувствовал, как его затянуло в до предела замедленное Бури время.
Он мало походил на того Дениса, который эту скалу покидал. Его костюм был порван, подпален и покрыт кровью и грязью. Он сам сутулился и еле стоял на ногах. Его тело мигало странным белым светом, о котором ещё стоило спросить демиурга, и всё так же нещадно горело изнутри. Но маг был бесконечно
— Неплохо, Денис, — буднично сказал ему Смотритель, — даже учитывая что пришлось помочь тебе заделать пробоину в «чаше» руками Великого шамана. Кстати, не планировалось, что ты его убьёшь. Этим ты существенно повысил себе сложность задания. Можно было просто оглушить и обездвижить, они бы с большой вероятностью за тобой не погнались. Стоило получше рассмотреть «коридор», прежде чем к нему перемещаться. Ты, вероятно, смог бы его использовать, даже не вступая в бой. И то, что ты пробудил их божество — совсем плохо. Тебе повезло уйти до того, как оно вмешалось. Иначе даже я мог бы не успеть тебя вытащить, — демиург просто констатировал факт, нисколько не выражая беспокойства. — Кроме того, лучше уходить от привычки замедлять время в каждой сложной ситуации, — добавил он. — Нам предстоит изучить несколько заклятий, которыми ты можешь заменить темпоральные, чтобы не разрушать свой мир собственными же руками.
Но маг слушал лишь вполуха.
Обессилевший, он сидел, поникнув, на тёплом испещрённом трещинами камне и широко улыбался.
Он справился! И «неплохо» справился!
Не бог весть какая похвала, но мог ли он ещё недавно ждать от хранителя миров и такой?..
Глава 10. Коммуна (часть 1)
Робот-официант не торопился с заказом.
«Неужто действительно не синтезируют, а сами готовят?..» — размышлял Давид, глядя наружу в сумерки.
Под окнами триста сорок пятого этажа клубились и мерцали сполохами молний грозовые облака. Шапки их массивных, налившихся свинцом приталенных столбов клубились где-то высоко вверху, а подошвы гладили землю, сверкая электрическими разрядами. До слуха сквозь плотное стекло докатывались лишь тихие отголоски ударов грома. Щедрый ливень поливал безжизненную поверхность Земли в километре внизу, но досаждал лишь коммуникациям циклопических и вычурных небоскрёбов. Там, на поверхности, уже не жили даже нищие и умалишённые. Здесь же, наверху, гроза, подкрашенная лучами заходящего солнца, выглядела бесплатным шоу от самой природы. Природы, которая была безоговорочно побеждена. И даже лишена возможности мирно капитулировать.
Здесь, в Южной Парижской Башне на Земле, Давид не был очень давно. С того дня, как он покинул родное «гиперздание», минул добрый десяток лет, сменилось несколько модных тенденций, выпустилось полсотни масс-продуктов, которые были теперь у всех на слуху. Земля, столица, наверняка продолжала задавать тон жизни человеческих колоний всей Конфедерации.
В том числе, и даже в первую очередь в видах магической пыли.
Великий Космос! Ожидая в уединённом кабинете ресторана, Давид листал буклет в голо-модуле на руке и не переставал удивляться. Это же когда-то был утилитарный товар, как
Пыль для художников — с изменением сознания и ограничением силы заклятий. Для безопасности инертов её разрешено употреблять только в закрытых студиях.
Пыль для магического поединка — с сильным обезболивающим без побочных эффектов в составе.
Пыль для магического секса — с афродизиаками и препаратами для продления пика наслаждения.
Давид вспомнил время сразу после Школы, когда каждый из его сокурсников хвастал тем, сколько продержался с партнёршей «на магии», какие трюки выделывал и с какими спецэффектами финишировал. Задумчиво посмотрев в окно, он даже подумал, что может и попробовал бы вспомнить молодость, если бы не поджимающее время…
В списке была даже пыль для инертов! Судя по описанию, давала похожие ощущения гиперчувствительности, эйфории и, главное, эмоциональности, что и при «бусте» с «экстрактом». Не давала, разумеется, главного — способностей мага. Несмотря на это, значок «бестселлер» гордо стоял возле её строки. Словно собственноручная подпись инертов под их официальным заявлением о бессильной зависти.
У Давида оставалось ещё четыре часа на то, чтобы выполнить миссию. Больше, чем нужно для дела. И меньше, чем нужно на то, чтобы Давид отдохнул и развеялся.
Великая Сайя не хотела его отпускать. Всё ещё помнила тот идиотский, дилетантский промах на Тимекае… Но самому Давиду эта миссия была необходима, как воздух.
Во-первых, чтобы восстановить собственную веру в себя. Он ещё на Шуанде стал правой рукой Сайи. Сменил специализацию на боевую магию и стал у Сайи отвечать за всё, что касается организации боя и безопасности. И тут этот мальчишка с мизерным уровнем, никто и звать его никак… едва не лишил его, опытного и сильного мага, ног. Да ещё так глупо…
Во-вторых, он взялся за это задание, чтобы восстановить веру Великой Сайи в него. После Тимекая она так заботливо, как вообще могла эта железная женщина, залатала Давида. Доучила до уровня, когда уже он сам смог самостоятельно учить других. Первый из всех Магов Новой Эры, кроме самой Сайи! И теперь она всё равно контролировала каждое его действие, слово ожидая новых промахов.
Ну и в-третьих, Давид уже давно жил на свете, а потому понимал, что ещё буквально чуть-чуть — и эта гонка за новой ступенью эволюции надломит его. Сайю — нет, она всегда была непробиваемой. Но он-то — простой маг. И ему нужно было вырваться из этого галопа хотя бы на несколько часов. Пять часов на миссию на Земле — всё, что он получил. Но и это было больше, чем Давид, положа руку на сердце, рассчитывал.
Да и само то, что Сайя согласилась, стало огромной удачей. Никак почувствовала, а то и прочитала прямо в его голове, как много для него значит эта возможность…
Клаудиус Мейхерт появился в портале кабинета, подсвеченном неоновой полоской, раньше, чем робот-официант принёс еду и напитки. Всё же готовили тут долго. Пожалуй, даже слишком долго.
— Здравствуй, Давид, мой мальчик! — седовласый, но на вид ещё совсем не в преклонном возрасте, Клаудиус излучал в пространство столько жизненной энергии, что иной его студент позавидовал бы.