Неутомимые следопыты
Шрифт:
— Не расшифруем, пожалуй, — проговорил я.
— Много ты понимаешь! — сердито отозвался Женька. — Нет такого шифра, который нельзя было бы прочесть.
— Без ключа?
— И без ключа можно. Была бы голова на плечах. Ну, конечно, время… Может, на расшифровку целый месяц уйдет…
Было бы долго рассказывать, как мы колдовали над этой удивительной бумагой весь первый день. У нас, должно быть, мозги распухли от размышлений. Мы часто спорили шепотом, потому что опасались потревожить Ивана Кузьмича. Вдруг он придет и отберет у нас шифрованный листок. Мы в этот день не возились
После обеда мы снова взялись за дело. Так прошел день. Часам к одиннадцати вечера глаза у нас слипались, а в голове у меня шумело и гудело. Мы легли спать приунывшие, и от утомления я сразу же заснул.
Ночью приснились мне пляшущие человечки. Они были такие же, как в книге о Шерлоке Холмсе. Они лезли на стены, облепляли меня; я отдирал их от своих плеч, от шеи, от рук и ног, а они все лезли и лезли…
Я проснулся в ужасе и увидел, что уже светло. И тотчас же ясная, как летнее солнце, мысль осенила меня. Шерлок Холмс! Надо посмотреть в книге, как ему удалось расшифровать тайну пляшущих человечков!..
Босиком, не надевая тапочек, побежал я к окну, где на подоконнике лежала книга. Мне пришлось очень внимательно перечитать весь рассказ. Первое, что нашел Холмс, — это окончание слова: человечек с флажком в руке. Но как же нам в нашей бумаге отыскать окончания слов? Великому сыщику было легче — все человечки без флажков, а один — с флажком. Да еще и поставлен в конце записки. Ясное дело — это означает конец слова. Взглянул на бумагу, и сердце у меня застучало, точно град по крыше. Последним в листке стоял значок, похожий на латинскую букву «V» с хвостиком…
— Женька! — заорал я как сумасшедший. — Женька, проснись! Есть конец слова!..
Удивительная разгадка
Женька вскочил, будто его ударили мокрым полотенцем.
— Какой конец?..
— Кричи «ура»! — вопил я, прыгая босиком и размахивая книгой о Шерлоке Холмсе. — Я теперь знаю конец слова!.. Вот, гляди!..
Это была первая наша удачная догадка. И, начиная с нее, постепенно стал проясняться текст загадочного документа.
Их было семьдесят четыре… Семьдесят четыре значка, похожих на букву «V» с хвостиком. У шестидесяти семи из них хвостик был перечеркнут один раз. У семи два раза. Все знаки между этими «V» с хвостиком мы выписали в столбик. Получились неровные строчки, очень напоминавшие слова.
— Ну, Серега, — произнес Женька, беря карандаш, — вспомним грамматику. Предлоги из одной буквы.
— Для чего тебе предлоги?
— Попадаются слова из одного значка. Это или предлоги, или союзы. Вот гляди: первый значок, с него начинается текст. С союза он вряд ли начался бы. Я думаю, что это какой-нибудь предлог.
— Ясно, — обрадованно воскликнул я, — «с», «к» или «в»!
Мы отыскали все слова, в которых встречался значок, стоящий в тексте первым, и попытались вместо него проставить буквы «с», «в» или «к». Но очень скоро поняли, что таким способом ничего путного не добьемся.
— Слушай, Серега, — сказал Женька, порядком утомившись. — Давай попробуем по-другому.
— Как по-другому?
— Какие буквы встречаются в русском языке в словах чаще всего?
— «Е», — не задумываясь, ответил я.
— Почему это «е»?
— Очень просто, У тебя в имени два «е», и у меня два. Евге-ний… Сер-гей…
— Значит, если бы тебя звали, к примеру, Акакий Акакиевич, то чаще всего встречались бы «к» и «и»? — насмешливо спросил Женька. — А если бы Дормидонт, то «о»?.. Ну-ка, давай-ка сюда книгу.
— Какую?
— Твоего Шерлока. Сосчитаем, каких букв на странице больше.
Он взял «Записки о Шерлоке Холмсе» и раскрыл их на первой попавшейся странице.
До обеда мы считали буквы. Больше всего оказалось «а» — целых сто тридцать пять букв. Затем шла буква «о» — сто четырнадцать. «Н» оказалось девяносто шесть. «П» и «с» — поровну, по девяносто три…
— Так, — промолвил Женька, покусывая кончик карандаша. — Теперь посчитаем, каких значков в нашей бумаге больше. А потом проставим вместо них а», «о» или «н».
Мы так и сделали. И вот что у нас получилось:
Решив, что по количеству на букву «а» приходится число 29, на букву «о» — 25, а на букву «н» — 23, мы принялись подставлять вместо значков буквы. И снова неудача!
Я совсем пал духом. Но Женька не унывал.
— Знаешь, Серега, попробуем иначе. Может быть, у нас в бумаге «о» больше, чем «а»? Вот, например, слово, видишь, в серединке? Четыре буквы, все разные. — И Женька показал мне значки, изображенные в загадочной бумаге вот так:
— Если тут первая буква «о», а вовсе не «а», и последняя, наоборот, «а»… Что получится?
Я тотчас же стал размышлять вслух.
— «Ос-па», «ор-ла», «ок-на», «ом-ка»…
— Какая еще «омка»? — недовольно переспросил Женька. — Ты, Серега, не дури. Говори те слова, которые в русском языке есть, а не выдумывай всякие «омки»…
Розовый прозрачный луч заката несмело осветил верхушки берез на другой стороне улицы. Вместо надоевших за несколько дней туч в синем светящемся небе плыли редкие облачка.
— Жень, — произнес я, с грустью глядя в окно, — неужели и завтра придется сидеть дома? Смотри, какой закат. Дождь совсем прошел. Утром на речке соберутся ребята…
— Можешь идти на речку, — сердито отрезал Женька. — Можешь отправляться куда угодно. Я один стану расшифровывать.
— Нет, что же… — забормотал я. — Я как ты… Я просто так сказал…
До глубокой ночи мы сидели и выписывали слова, где попадались значки, которые принимали за «о» и «а». Все эти знаки выглядели на бумаге, как известная игра, когда нужно угадывать буквы и подставлять их вместо черточек.