Невероятное влечение
Шрифт:
Денни коснулся ее руки:
— Я так сильно хочу нашей свадьбы, мисс Болтон! Я просто не могу ждать!
Александра почувствовала, как все ее тело тревожно напряглось.
— Я польщена, — с усилием произнесла она, подумав о том, что при такой спешке со стороны сквайра ему ничего не стоит устроить свадьбу уже к концу недели.
Денни дотронулся до ее щеки, и Александра вздрогнула. Ошеломленная, она застыла на месте, когда его пальцы нежно погладили ее по подбородку. В этот момент сквайр мягко сказал:
— Вы действительно заслуживаете любви, мисс Болтон. В этом я склонен согласиться с вашей сестрой.
— Очень
Сквайр опустил ладонь.
— Мисс Болтон… я люблю вас.
Александра едва не вскрикнула от страха. И черт возьми, перед мысленным взором снова всплыл мощный, пылкий образ Клервуда. Потрясенная, она с шумом выдохнула.
— Думаю, со временем и вы сможете полюбить меня, — пробормотал Денни.
Ну что бедняжка могла сказать в ответ?..
— Надеюсь, так и будет.
Растерянная, сейчас она могла думать лишь о гневе Клервуда в момент ее отказа да о черном коне, привязанном в их стойле.
Сквайр мягко улыбнулся и сжал плечо Александры, заставив ее встревожиться еще сильнее. Его взор был таким нежным, а глаза — такими теплыми, что она безошибочно уловила: он собирается ее поцеловать. Душу охватила настоящая паника.
Денни склонился к ней. Александра приказала себе не двигаться с места и вспомнила о том, что в будущем они будут часто обмениваться поцелуями. Боже праведный, им ведь придется делить одну постель, между ними будут близкие отношения! Это произойдет, потому что так принято. Они собираются стать мужем и женой — так будет лучше для всех.
«Я могу быть очень щедрым покровителем, — вдруг снова донеслись до слуха Александры слова Клервуда. — Я предлагаю вам еще раз обдумать все преимущества…»
Ярко синие глаза герцога потемнели от гнева, в его тоне чувствовалась властность. И это не было предложением, скорее приказом…
В это мгновение губы сквайра коснулись ее уст. И только потому, что Александра на короткий миг перенеслась в недалекое прошлое и увидела себя стоящей с Клервудом под дождем, она вскрикнула, безмерно удивленная. Руки Денни сжались на ее плечах, а губы буквально впились в нее, становясь все более требовательными.
Александра оттолкнула его, дрожа от ужаса. Ее тело яростно кричало, приказывая своей хозяйке немедленно бежать от нелюбимого мужчины куда глаза глядят. Она уже ненавидела его губы, его вкус, его прикосновения. Она не хотела этого!
Сквайр резко отпрянул. Александра застыла на месте, все еще содрогаясь от шока и отвращения. Она ненавидела, ненавидела эти его ласки! И никогда не смогла бы полюбить этого человека!
— Пожалуйста, простите меня, — резко выдохнул он. — Я оказался во власти вашей красоты, мисс Болтон.
Александра вяло кивнула, мечтая сейчас только об одном — вытереть рот рукавом.
— Вы прощены, — выжала она из себя.
— В самом деле? Я вижу, что просто шокировал вас! Мне очень жаль.
— Я лишь удивилась, — все так же, через силу, произнесла Александра. — Что ж, давайте забудем об этом, мистер Денни. О! У меня ведь в печке курица! Вы простите меня?
И Александра выбежала из комнаты.
После ужина, когда Денни ушел, Александра заперла дверь своей спальни и уселась на кровати. Она не могла припомнить момента, когда последний
В ушах звучал его ироничный вопрос: «Что вы чувствуете к сквайру?» Выходит, Клервуд предполагал, что она не питает к Мортону Денни ни нежных чувств, ни страсти? Или знал это наверняка?
«Меня едва ли беспокоит наличие соперника», — зачем он сказал это? Он на самом деле думал о конкуренте или всего навсего был столь высокомерным, что не допускал и мысли о возможном соперничестве? Разве мог хоть кто нибудь сравнить красивого, влиятельного герцога с добрым, пожилым сквайром?
«Я очарован вами… А вы, полагаю, очарованы мной, — явственно раздался голос Клервуда. — Я могу быть щедрым покровителем».
Александра разразилась рыданиями. Ну как, как она могла собираться замуж за этого сквайра, даже невзирая на то, что он был так добр и щедр, что он любил ее? Его поцелуй вызвал лишь отвращение.
Но в объятиях Клервуда Александра оказалась во власти восхитительного экстаза. И что еще хуже, чувствовала себя в такой странной, непривычной безопасности…
Она была просто бесстыдной, низкой женщиной — и в этом теперь не оставалось ни малейших сомнений, — ведь мечтала о мужчине, который всего навсего хотел сделать ее своей любовницей. И это было так не похоже на то, что связывало ее с Оуэном, они то в свое время собирались пожениться! Александра любила Оуэна — и не питала таких же нежных чувств к Клервуду. На самом деле отношения с герцогом не сулили ничего безопасного. Он лишь хотел обесчестить ее — так это и называлось, несмотря на все его щедрые обещания.
И что же ей теперь делать?..
Александра рухнула на кровать и уставилась в потолок, крепко прижимая к себе подушку и старательно отгоняя мысли о Клервуде. Она попыталась представить себя хозяйкой Фокс Хилл, женой сквайра Денни. Александра постаралась вообразить, каково это: жить в его красивом доме, вести домашнее хозяйство, управляться со штатом прислуги. Она видела, как украшает цветами большую гостиную, а потом усаживается перекусить в компании сестер, и ей не нужно готовить еду самой. Блюда им подают две служанки.
Потом Александра представила сквайра, который появляется во время их обеда, улыбается ей, нежно целует и усаживается с ними за стол. Волна беспокойства вновь накрыла ее с головой…
Ей придется притворяться, как она рада видеть сквайра, и просить его присоединиться к ним — хотя на самом деле ей было бы все равно. В глубине души она даже сожалела бы о том, что муж нарушил ее уединение с сестрами, не позволив насладиться разговором.
Слезы потоком хлынули из глаз.
Но Александра не собиралась жалеть себя! Возможно, у них со сквайром появились бы дети. Бедняжка так хотела, чтобы они у нее были! Александра любила детей и знала, что будет хорошей матерью. Она попробовала поменять картинку в своем воображении. Теперь в столовую, где Александра наслаждалась обедом с сестрами и мужем, вбежали две маленькие девочки. Они были просто прелестными: одна — брюнетка, другая — блондинка, и сильно напоминали Кори и Оливию в детстве. Боль Александры лишь усилилась.