Невероятный побег
Шрифт:
Это была совсем небольшая деревенская школа, но нашим героям она казалась целым городом: узкие деревянные шкафчики — огромными домами, а коридор с кафельными плитками, освещённый яркими неоновыми лампами, — длинной дорогой.
На мгновение они растерялись. Потом Пузанчик решительно взял жену за руку.
— Давай попробуем заглянуть сюда.
Пройдя под дверью, на которой было написано «3 класс», они оказались в комнате, заставленной партами, каждая из которых была выше Натмаус-холла.
— Какая гадость! — Мускаточка показала на большой кусок жевательной
Они ходили по комнате и звали генерала, но ответа не было. Они выбежали в коридор и попробовали следующую дверь. На ней было написано «2 класс», и, ещё протискиваясь под дверью, они поняли, что здесь явно что-то происходит. Сначала они услышали только крики и визги, а потом различили голос генерала Маршмауса, перекрывающий весь этот шум.
— Негодяи! Как вы смеете! Я генерал Маршмаус! Офицер Королевской армии! — ревел он.
В ответ раздавался хор насмешек.
— Да, это точно он, — вздохнул мистер Натмаус, входя в комнату.
Увиденное потрясло их до глубины души. На столе в дальнем углу комнаты стояла большая проволочная клетка, а внутри сидел генерал, окружённый толпой голых мышей-песчанок. Больше в комнате никого не было, поэтому Натмаусы бросились прямо к клетке. Подбежав поближе, Пузанчик увидел, как одна из песчанок тыкает соломинкой в генерала. В клетке была грязная подстилка, и еда, к ужасу Мускаточки, лежала в общей миске.
Песчанки ужасно шумели, и Натмаусам пришлось кричать, чтобы привлечь внимание генерала.
— О, мистер и миссис Натмаус! — обрадовался он, когда наконец услышал и увидел их. — Ну наконец-то вы пришли! Я оскорблён и возмущён! У меня нет даже пиджака! Какой кошмар!
— Генерал, я хотел бы взглянуть на прутья вашей клетки! — крикнул в ответ мистер Натмаус. — Возможно, я смогу перепилить их ножовкой. Но мне не вскарабкаться на стол — ножки слишком скользкие. Вы можете спустить что-нибудь вниз?
Услышав слово «ножовка», песчанки мгновенно замолкли. Всю свою жизнь они провели в плену, но всё равно не отказались от мыслей о побеге. При слове «ножовка» их сердца затрепетали от волнения.
— Эй, вы, там, внизу! — крикнул один из них Пузанчику. — Погодите, сейчас сделаем вам лестницу.
Песчанки все вместе дружно взялись за дело и моментально смастерили лесенку из грязной соломы, устилавшей пол клетки. Они привязали один конец к прутьям клетки, а другой сбросили вниз. Мистер и миссис Натмаус проворно вскарабкались на стол. Но, добравшись до клетки, сразу поняли, что положение генерала ещё хуже, чем они думали.
Прутья клетки оказались почти в четверть дюйма толщиной. Чтобы их перепилить, потребуется не одна неделя. На двери клетки висел замок — раз в двадцать больше того, на который запирались ворота Натмаус-холла. Они ни за что не сумеют его открыть.
Песчанки внимательно смотрели, как Пузанчик и Мускаточка вновь и вновь обходят клетку в поисках выхода. Генерал, обычно такой энергичный во время кризиса, сейчас беспомощно висел на колесе, в котором песчанки обычно занимались бегом.
—
— У кого ключ от клетки? — спросил мистер Натмаус, не обращая внимания на жалобы генерала.
— У сторожа, — недовольно ответил тот.
— А где он его хранит? — уточнила Мускаточка.
— На поясе, на большом кольце для ключей. И никогда не снимает, только когда открывает клетку. Это настоящий великан. Вам с ним не справиться.
— Когда он открывает клетку? — продолжал Пузанчик.
— Во время обеденного перерыва, когда все в столовой, — пискнула одна из песчанок, которая была знакома с этой рутиной с самого своего рождения. — Но он открывает её всего на несколько секунд — чтобы просунуть внутрь кулак и высыпать в миску ещё еды.
— Дети выводят вас на прогулку? — поинтересовалась миссис Натмаус.
— Никогда! — отозвалась другая песчанка. — Миссис Шорт им не позволяет, у неё от нас мурашки бегают, я сама слышала, как она это говорила. Поэтому дети просто просовывают пальцы сквозь решетку и почёсывают нас. А в праздники — родительский день или что-то в этом роде — они нас украшают.
— Как это? — поразилась Мускаточка.
— Да по-разному, — затарахтела песчанка, — вот в прошлый раз они повязали нам на шеи розовые ленточки и…
Тут её прервал странный булькающий звук. Ко всеобщему изумлению, генерал Маршмаус горько рыдал.
— Какой стыд! — плакал он. — Какой позор! Только подумайте, что об этом напишут в «Мышиных известиях»! Так и вижу первую страницу: «Генерал Маршмаус попал в плен. Он заключён в клетку и сидит в живом уголке с розовой ленточкой на шее». Нет, я этого не переживу!
Его горе растрогало даже песчанок. Вид плачущего взрослого мыша расстраивает, даже если он себя ужасно вёл и сам виноват во всех своих бедах. Но в то утро никто не мог сказать генералу ничего утешительного.
8
Генерал всё ещё рыдал, когда мыши услышали голоса возвращающихся детей.
— Я что-нибудь придумаю, — пообещал Пузанчик, вместе с Мускаточкой быстро скатываясь с лестницы.
Как только они ступили на пол, песчанки затащили лестницу обратно и спрятали под соломой. Дверь открылась, и вошла мисс Шорт с детьми.
— Сюда! Быстро! — Мистер Натмаус схватил жену за лапку и потащил к стене.
Они бежали вдоль плинтуса, высматривая, где бы спрятаться. Но нигде не было ни единой щёлочки. В отчаянии они нырнули в чей-то открытый портфель, лежащий на полу. Очутившись внутри, мыши почувствовали себя странно привычно. Подкладка была починена золотой ниткой, а на крышке пенала они увидели выцарапанные буквы «А. М.».