Невесомость
Шрифт:
– Дядя Паш, спасибо огромное!
– Дочур, мы долго думали над подарком и решили, что так как это не обычный день рождения, а дата твоего совершеннолетия, подарок должен быть зрелым.
– И то, что здесь находится, - протягивая коробочку, заметил папа, - словно изначально делалось для тебя.
Заинтригованная такими словами, Анжела аккуратно открыла бархатную поверхность и замерла от восторга. Серебристая, вероятно, из белого золота, тонко плетенная цепочка с небольшим кулоном в виде якоря, покрытого по углам маленькими переливающимися камнями, лежала в центре, сверху располагались сережки такой же формы, что и кулон, только чуть меньше, и дополняло этот набор тонкое серебристое колечко с тремя камушками.
– Боже, как это нежно!
–
– Спасибо вам большое!
– добавила она, встав с постели и снова с чувствами заключив родителей в объятия.
– Мне очень нравится.
– Родители, так нечестно! До моего подарка Анжела ещё не добралась, а ваш уже посмотрела, - с теплом в голосе пропела я.
– Сейчас я его открою!
Спустя несколько секунд, Анжела уже ликовала второму подарку. Мы с Костей решили купить этюдник, полностью заполнив его масляными красками в больших белых тюбиках, и, кажется, попали в самую точку. Восторгу и радости Анжелы не было предела.
– Это мой лучший день рождения!
– радовалась она за завтраком, уплетая приготовленные тётей Надей сырники.
– Даже погода сегодня, наконец, солнечная после недельных дождей. Меня сейчас переполняют эмоции!
– Это ещё только начало, - подмигнул многозначительно папа.
– Представь, сколько поздравлений тебя сегодня ожидает от друзей и одноклассников.
– Если честно, я немного не готова к такому вниманию. Карин, ты говорила им про этот день, да?
– А вот это уже секрет! Всё узнаешь сама, Анжел. Хочу, чтобы этот день стал для тебя полным приятных неожиданностей.
– Ты ведь знаешь, что меня до смерти пугает неизвестность, - рассмеялась она.
– Мам, бабуля звонила, поздравила меня и спросила, во сколько сегодня будет ужин, перезвонишь ей?
– Конечно, - кивнула тётя Надя, одетая в одно из своих самых красивых, хоть и будничных платьев цвета морской волны и с собранными в аккуратную замысловатую прическу волосами.
– Я думаю, соберемся в часиков пять, да? Паш, ты успеешь освободиться к этому времени?
– У меня сегодня не очень загруженный день, поэтому к пяти в любом случае я уже буду дома.
– А вы больше никого не приглашали на ужин?
– поинтересовалась я, попивая ароматный, со вкусом апельсина чай.
– Коля с Жанной собирались прийти, - беспечно бросил папа. Коля - это мой крёстный и лучший папин друг со студенческих лет, который не так давно впервые женился. - Но пока точно неизвестно - они сегодня только возвращаются из Уфы.
– Ничего себе! Как это их туда занесло?
– рассмеялась я, обменявшись с Анжелой понимающими взглядами.
– Так, ну всё, нам уже пора, - бросила я через несколько минут, выходя из-за стола.
– Анжел, я пока пойду собираться, хорошо? Тёть Надь, спасибо большое за завтрак!
– добавила я, чмокнув её в щечку.
– Всё было, как и всегда, великолепно.
(Анжела)
Я никогда не любила свои дни рождения. Не потому, что они не оправдывали моих ожиданий или ещё что-то тому подобное, а просто никогда не видела смысла в этом празднике, хотя поздравлять родных людей, готовить и дарить им подарки, видеть в глазах радостный блеск - это одно из самых приятных и доставлявших мне удовольствие занятий. Однако совершеннолетие стало исключением из списка моих прежних дней рождений. Было в нём что-то волшебное, волнительно-приятное, тёплое. Возможно, всё это я чувствовала потому, что встречала его уже в полноценной семье? Какое же это всё-таки счастье - проснуться утром и увидеть счастливую улыбку мамы, Карину, продолжавшую дарить мне свет в жизни и удивлять непредсказуемостью. Счастье видеть дядю Пашу, который заботился обо мне, как о собственной дочери, старался понять меня, стать ближе. Честно признаться, раньше я немного опасалась того, если вдруг у мамы появится мужчина, а у меня тем самым отчим. Я боялась, что у нас не сложатся с ним отношения, что будут постоянные скандалы на почве непонимания
Это дорогого стоит. Я ни сколько не усомнилась, сказав Денису неделю назад, что полностью довольна своей жизнью. Разве можно всем этим не довольствоваться?
Завязывая шнурки на черных ботинках перед выходом из дома, я задумалась над словами поздравления Карины о большой любви. Хотела бы я этого? Самоотверженной, чистой, всепоглощающей и безумной любви? Как это ни странно, да, хотела. Зачем себя обманывать? Но...возможно ли это? У меня были сотни вопросов без ответов. После нашей субботней прогулки мы с Денисом стали гораздо ближе, словно преодолели ещё несколько шагов. Частенько я замечала на себе его проникновенный, взгляд, на репетициях мы танцевали так, словно несколько лет тренировались в паре, а когда случайно соприкасались на уроках локтями, то не отдергивали руки, как обожженные, что происходило раньше, а делали вид, будто ничего не замечали и продолжали сидеть, чувствуя близость друг друга. Но так не могло продолжаться бесконечно. Я знала, что в конечном итоге это должно было к чему-то привести: или Денис сделает первый шаг, или же я пойму, что ничего для него не значу. Как бы там ни было, часы, что мы проводили рядом, были ни с чем не сравнимы.
– Анжел, тебе не холодно в джинсовке?
– вернул меня к действительности голос Карины. Она, обутая в свои укороченные ботильоны, одетая в черные колготки, легкую шифоновую юбку, вязаный зеленый свитер и элегантный плащ поверх всего этого, уже стояла у порога и ждала меня. Выглядела, как и всегда, потрясающе.
– Ни сколько, она плотная, - ответила я с улыбкой, торопливо набрасывая на себя любимую джинсовую куртку в стиле восьмидесятых годов.
– Что-то я торможу немного.
– Сегодня имеешь на это право, Анжел! Этот день в твоем полном распоряжении.
– Не совсем, - вмешалась, рассмеявшись, мама, выйдя нас проводить.
– Девочки, в пять у нас ужин, хорошо? Так что никуда не пропадайте.
– Тёть Надь, я точно никуда не пропаду, - заверила маму Карина.
– Мне никуда сегодня не надо, поэтому после уроков я сразу домой помогать вам готовить.
– Мам, если хочешь, я отпрошусь у Лизы Алексеевны, и все вместе займемся ужином.
– Нет, нет, нет, Анжел, мы и вдвоем с Кариной справимся, да ведь?
– с теплом посмотрела она на неё.
– Конечно! Тем более это твой день рождения, Анжел. Это, как минимум, неправильно, когда человек сам готовит себе праздник, поэтому ты сегодня от всего освобождена.
– Пожалуйста, освободите меня от уроков!
– рассмеялась я, взяв с пола рюкзак.
– Ну всё, мам, мы побежали. До вечера!
Попрощавшись, мы покинули стены квартиры.
Какой бы ярой любительницей осеннего времени года я ни была, тепло и солнечный свет тем утром были мне, как никогда, любимы. Весна открывала двери самой жаркой, самой яркой и красочной поре - лету. Официально до него ещё оставался целый месяц, но в воздухе уже царили его отголоски, хотя отовсюду исходил сладостный аромат цветущей сирени и яблони, что так любила и ждала Карина. Есть что-то непередаваемо прекрасное в этих цветущих белоснежных и фиолетовых красавицах. То, что сложно объяснить, можно лишь почувствовать. Веяние новой жизни. Чистой страницы в жизни. Предвкушение чего-то хорошего, чего-то важного. Карина права, весна хороша тем, что в отличие от осени, она дарит самое светлое настроение. Сложно грустить и впадать в уныние или депрессию, когда вокруг всё просыпается от зимней спячки, когда всё готово к жизни и приятно что-то нашептывает тебе. Кажется, я начинала любить весеннюю природу, несмотря на то, что осень была особо мне дорога своим вдохновением.