Невеста демона
Шрифт:
========== Часть 1 ==========
Я бежала по грязным переулкам, подхватив юбки и всхлипывая от страха. Преследователи не торопились схватить меня, хотя давно могли бы это сделать. Они лишь увеличивали мой ужас выкриками, отсветы их факелов создавали впечатление, что влажная хлюпающая глина горит под моими ногами. Объяснять что-либо бесполезно — однажды заклейменная ведьмой никогда не будет помилована. И, что поделать, я вправду ведьма.
Улюлюкающая толпа за спиной приближалась, сердце колотилось будто в горле, я уже попрощалась с жизнью и в последний раз молила Деву Марию дать мне прощение,
— Не двигайся! — приказал мужчина, прижав меня своим телом к стене и возмутительно касаясь губами моего уха. — Иначе они заметят тебя.
В поле зрения показался авангард преследователей, и я замерла, как испуганный кролик, вжимаясь спиной в покрытую отвратительными бурыми потеками каменную стену. Один из рвущихся возвести меня на костер осветил наше с неожиданным спасителем убежище, едва не подпалив мое платье факелом, но с разочарованием отвернулся и присоединился к продолжающейся погоне.
— Какая замечательно послушная мадемуазель, — оскалился чуть отстранившийся мужчина, кажется, брюнет, — как я и ожидал. Покажи мне свой дар, — я опустила голову, изо всех сил прикусывая губу. Он знает. Выходит, я зря навлекла на себя гнев святой инквизиции, отказавшись продавать свое сатанинское умение герцогу, теперь меня ждет та же участь, — я жду, Катарина.
Его грубоватое из-за неизвестного акцента произношение не скрывало властности тона. Что ж, если такова моя судьба и воля Господа, я подчиняюсь.
Сосредоточившись, я представила, что вокруг нас не зловонный переулок, а благоухающий, изысканный сад. Аккуратные кусты роз, резные скамейки, яркие солнечные лучики, путающиеся в густых кронах вековых деревьев. И видение перестало быть только моим.
— Замечательно, — цокнул языком мужчина, отступив на шаг и с любопытством оглядываясь, — просто восхитительно, Катарина, это даже лучше, чем я представлял. Не трать силы, хватит.
Я послушно взмахнула ладонью, прогоняя чудесный образ. Я так устала, весь сегодняшний день был наполнен страхом и попытками скрыться. Теперь мне все равно, что со мной будет. Лишь бы прилечь и закрыть глаза.
Незнакомец при почти полном отсутствии света внимательно изучал мое лицо взглядом необычайно темных глаз. От этого хотелось съежиться, но я упрямо и дерзко смотрела в ответ.
— Ты знаешь, кто я такой, Катарина? — наконец, тихо спросил он. Я покачала головой. — Наверное, твой отец рассказывал обо мне, — непонимающе хмурясь, я попыталась вспомнить, но последний наш с отцом разговор состоялся не меньше пяти лет назад, я не могу… — меня зовут Анубис.
Вдох застрял в горле. Сердце пропустило удар. Все сказки отца, в которых говорилось, что придет существо из бездны времен, которому я обещана, придет именно за мной, потому что обрядом я определена ему невестой, оно придет, немыслимо древнее, известное под этим ужасным именем, настоящий демон без жалости и чести — все это правда? Нет, не может быть! Но откуда бы ему знать обо мне, откуда знать о моем даре и о том, что нужно назваться именно
В панике я рванулась вдогонку за инквизиторами. Лучше к ним, чем к тому, про кого отец говорил с таким благоговением, кому принесли в жертву мою матушку, кому обещали мою жизнь, лучше костер, чем жизнь с демоном!
— Ну зачем так делать? — укоризненно протянул будто из-под земли выросший прямо передо мной Анубис. Я резко остановилась и едва не упала, с ужасом осознавая, что убежать от него невозможно. — Я так долго ждал возможности познакомиться с тобой, — понизив голос, мужчина поднес мою ладонь к губам и поцеловал запястье, — а ты, я смотрю, наслышана обо мне. Будь хорошей девочкой, Катарина, чтобы я был хорошим с тобой, ладно?
Я не успела ничего ответить, даже подумать ничего не успела. Его ладонь накрыла мой лоб, и тело будто провалилось в небытие.
Утро встретило меня щебетом птиц за окном и мутной серостью рассвета. Сев на широкой мягкой постели, я с изумлением и смущением обнаружила на себе ночную рубашку из замечательной на ощупь ткани. Чуть скользкая, как шелк, но мягкая и нежная, как хороший хлопок. Красиво и довольно богато украшенная спальня и близко не напоминала мою, и я не могла понять, почему, пока в голове не всплыли события прошлого вечера.
Анубис. Отец так много раз с воодушевлением живописал мне, как это существо придет за мной, как мне повезло быть предназначенной ему. Будучи маленькой, я радовалась — это ведь как выйти замуж за прекрасного принца, как в сказке. И только с возрастом стала осознавать, что сей принц, если и существует, далеко не тот, кому полагается нимб за святость. А со смертью отца и вовсе почти позабыла о нем. Лишь почти бессознательно отказывалась от любых предложений замужества, снискав себе славу старой девы и распутницы.
— Доброе утро, — я вздрогнула и прикрылась легким одеялом, краснея от стыда. Только что в этом кресле никого не было! — как ночь прошла? — я неопределенно приподняла и опустила плечи, не решаясь говорить с Анубисом. — Кажется, ты не совсем понимаешь, что тебя ждет, а, Катарина? — потупившись, я краем глаза наблюдала, как его обутые в сапоги ноги неторопливо переступают по черно-красному ковру. — Я тебя не собираюсь обижать, не буду ничего от тебя требовать, кроме верности, — присев на постель, мужчина прикоснулся к моему лицу, заставляя поднять голову и посмотреть ему в лицо, — тебе не нужно меня бояться.
Как бы мягко и доверительно он ни говорил, сложно было не вздрагивать от касаний теплых пальцев. Хотя бы потому, что я, пусть и примерно, знаю, с кем нахожусь в одной комнате. И он гораздо древнее, чем тот Анубис, которого чтили египтяне.
========== Часть 2 ==========
Анубис был очень… Не то чтобы странным, нет. Просто совсем другим. Чуждые взгляды настораживали, как и его раздражение при малейшем несоответствии им происходящего. Несколько часов лакей обучал меня соответствовать его безумной привычке есть двумя тонкими деревянными палочками. Да и сама еда была жутко непривычной, а уж поза, которую надо было принимать, буквально убивала меня — невозможно столько сидеть на коленях! Но возражать я не смела. Я даже взгляд боялась на него поднять, чем тоже заслуживала неодобрение.