Невеста для генерального
Шрифт:
Сердце колотится. Мама не стала бы это упоминать просто так.
— И? — замираю в ожидании ответа.
— В магазине недостача, и ее повесили на меня.
— А почему сразу на тебя? — возмущаюсь я.
— Так ведь я принимала товар. Багранян так и заявил: Лариса Константиновна, ваша смена — вам и отвечать.
Вот гад! Мама ведь столько лет тут работает, и все было хорошо до этого дня, а начальник плевать на это хотел, сразу про все хорошее забыл.
— И какая сумма? —
Надежда, что долг невелик, умирает сразу.
— Триста тысяч. Там черная икра к Новому году была среди прочего…
Я невольно охаю и пячусь. Приземляюсь на табуретку в полной прострации, пытаясь переварить сказанное. Не получается.
Мне до слез жаль маму, на ней нет лица. Затем изнутри поднимается гнев.
— Вот сволочь!
— Кто?
— Да кто-кто? Поставщик, конечно! Ты пробовала ему звонить?
— Пробовала, толку нет. Говорит, отправил все, надо было проверять сразу.
— А в магазине никто стащить не мог?
— Кто? — изумляется мама. — Мы там все свои. В тот день только я работала да Валя. Она не могла подложить мне такую свинью.
Я вынужденно соглашаюсь. Знаю тетю Валю, она бы не поступила так с мамой, ведь сама перебивается от зарплаты до зарплаты, и для нее эти триста тысяч такие же огромные деньги, как и для нас. Хотя там же черная икра, которую можно продать из-под полы… Заработать…
Тьфу, Кира! Становится стыдно за такие мысли о близкой подруге матери.
Выходит, все же поставщик. Только вот как это доказать?
— Мам, а камеры? Может, там видно выгрузку?
— Какие камеры, — машет рукой она. — Они только в торговом зале и работают. А внутри висят ради красоты. Это я виновата, дочь… Сама не проверила. У-у-у! Багранян обещал в суд подать, если не верну ему всю сумму до конца месяца. Как будто это я товар украла! Дура я, дура!
Мама снова заливается слезами, а я вскакиваю, подхожу и обнимаю ее.
— Ну не плачь, мамочка, мы что-нибудь придумаем.
Осталось и самой в это поверить. Глажу маму по спине, хотя и сама в полной панике.
Затем сажусь на табуретку. Молчу минуту, вторую. Никак не могу прийти в себя. Может, это все сон? Щипаю себя за руку. Ай, больно! Нет, не сон…
Снова пялюсь в одну точку, кусаю щеку изнутри.
Еще через несколько минут наконец-то возвращается способность мыслить хоть сколько-нибудь связно.
Слезами делу не поможешь. Некогда мне тут в прострации сидеть, надо что-то делать. Мысленно перебираю возможные варианты. Занять у кого-то? Нет, среди моих знакомых нет таких буржуев, которые могут отстегнуть такие деньги сразу.
Зарплата? И тут пролет: эту сумму на текущем месте мне и за полгода не заработать, даже с учетом того, что буду ходить пешком и питаться воздухом.
Ясно одно: маме нужно помогать. Она всю жизнь отдавала нам с братом все, что могла, и даже больше. Вкладывала всю себя, всю свою любовь до последней капельки. Теперь моя очередь.
Думай, Кира, думай!
Где мне взять такие деньжищи? Заем с нормальными условиями мне не дадут, слишком мало работаю в «Подиуме». Кредитная карта и так выпотрошена почти под ноль.
Выход один: кредит в какой-нибудь шарашкиной конторе под бешеный процент.
Я успокаиваю маму как могу, дожидаюсь, пока она уснет после приема таблеток, а потом достаю телефон и ищу информацию. В итоге останавливаюсь на одном из вариантов, где условия чуть лучше, чем в остальных подобных конторах.
Блин, завтра воскресенье, и у них выходной. Да и на кладбище ехать надо.
Ладно, значит пойду послезавтра, как раз нужный мне офис в пяти минутах ходьбы от агентства.
Ох, как-то все разом навалилось…
И это я еще не знаю, что меня ждет на работе, как меня встретит Светлана Николаевна.
Черт, как же не вовремя Рокотов со своим предложением! Я так хорошо отработала этот месяц, рассчитывала на премию, а что будет теперь — фиг его знает.
Вряд ли меня встретят в офисе с хлебом-солью. Как бы пинка под зад не дали.
Мысленно стону. Хочется скрестить пальцы совсем как в детстве, чтобы все забыли о том, что произошло вчера вечером, и позволили работать спокойно.
Угу. Не с моим везением.
Первое, что я вижу в понедельник утром, когда захожу в офис «Подиума» — круглые глаза нашего скаута, Танечки.
— Васнецова, тебя вызывают!
Она тычет пальцем в потолок, но я не сразу догоняю, что она имеет в виду. Потом вспоминаю: там кабинет генерального.
— Чего встала? Давай быстрее! — будто нарочно наводит жути Таня. — Максим Романович просил тебя явиться к девяти.
Э-э-э… Что ему от меня надо?
Смотрю на часы, что висят за спиной. Ровно девять.
«Генеральный не любит, когда опаздывают», — снова всплывают в памяти слова Светланы Николаевны.
Ну Кира, ну молодец. Собрала комбо: мало того, что отказала, так еще и опоздала.
Бросаю пальто на стойку и несусь наверх со всех ног. Жду, пока секретарь доложит о моем приходе.
От волнения начинают трястись коленки, закладывает уши.
Может, он занят? Хоть бы так!
— Максим Романович вас ждет, — рушит мои надежды секретарь, и я на ватных ногах захожу в его кабинет.
Глава 4. Рабыню заказывали?
Кира