Невеста для Мрака
Шрифт:
– Не сумасшедший, говоришь?.. Даже боюсь предположить, каким станет твоё следующее утверждение? Наверное, скажешь, что в душе я добрый, ранимый и нежный? Больно разрушать чужие иллюзии, старый друг, но, если хоть один из твоих ребят рыпнется хотя бы раз, я откушу твоему любовнику голову и съём её. У тебя на глазах.
Я видела по взгляду Дик*Кар*Стала – он не сомневается в том, что Миарон исполнит угрозу.
Я тоже не сомневалась. Зверь колебаться не станет.
Я решила тоже не колебаться и действовать, пока меня в расчёт не берут.
– Даже и не думай, Красный цветок! – рыкнул Миарон, заметив, что я поднимаю руки и на них уже зажглись алые огоньки. – Ставлю тебя в известность – мы в одной команде. Ты и я – против них.
– Прости, Миарон, я так не думаю.
– Ты просто ещё не все знаешь. Твой сын у меня, Огненная Ведьмочка.
В сердце что-то кольнуло и разом оттаяло. Лейриан жив? Мой сын жив!
Я опустила руки.
Миарон был прав. Никакая сила в мире не могла бы заставить меня выступить против Черного Кота до тех пор, пока он один знал, где находится мой ребёнок.
– Умница, – одобрил мой выбор Миарон.
Смех его звучал тихо, он оглушал звучащим в нём торжеством.
– Чего ты хочешь? – голос Дик*Кар*Стала звучал почти обречённо.
– Ты прекрасно понял, чего я хочу, Повелитель Мертвой Плоти. Я пришёл за твоей королевой.
– Да на кой черт она тебе сдалась?! – запальчиво вскрикнул Дик*Кар*Стал, теряя терпения. – Помнится, из всех нас ты один с самого начала не верил в благополучный исход ритуала!
– Я и сейчас в него не верю. Плевал я на ритуал. Мне нужен мой Красный Цветок. Я её хочу, и я её получу.
– Хочешь сказать, что вожделеешь мою жену как женщину? – насмешливо фыркнул Дик*Кар*Стал.
– Со своими мертвецами, ритуалами да великими делами ты уже, наверное, успел забыть, какого это – вожделеть?
На лице Дик*Кар*Стала заходили желваки.
Миарон засмеялся:
– Вижу, не забыл. Что скажешь, нежный да сладкий? – глумливо зашептал Миарон на ухо рыжему. – Такой одурманивающе-сладкий…Твой государь ещё не до конца отрёкся от плотских радостей?
Язык оборотня с откровенной плотоядной похотливостью пробежался по обнаженной, беззащитной шее рыжего, коснулся мочки его уха. Кроваво-алые губы сомкнулись на ней, с видимым наслаждением посасывая.
Лэш часто дышал, то ли от страха, то ли от гнева, то ли от возбуждения.
У всех на лицах застыло схожее выражение – возмущение, смешанное с похотью.
– Какой у тебя восхитительно отзывчивый любовник, Сиобрян! Он меня возбуждает. Могу забрать его вместо твоей королевы. Отдашь? Я сыграю на его теле, как на скрипке, все известные мне мелодии; вытяну из него все соки, осушу до потаённых глубин, а потом, когда пресыщусь стонами его удовольствия, порожденных наслаждением, какое способен дать только я – сдеру эту плоть с костей. Медленно. Лоскуток за лоскутком. – насмешливо протянул Миарон. – Ну так что? Кого мне забрать с собой, ваше величество? Её? Или – его?
– Считаешь, чтобы спасти жизнь мне, государь отдаст тебе свою жену, зверь? – хриплым голосом спросил Лэш. – Это кем же нужно быть, чтобы отдать свою женщину такому монстру, как ты?
– Ну, Сиобрян, решайся, – с уничтожающим равнодушием бросил Миарон. – Кто тебе всё-таки нужнее: твой друг-любовник или демон на поводке?
– Рано или поздно я тебя поймаю. И заставлю проглотить каждое неуважительное слово, сказанное в адрес моей жены, – голос Дик*Кар*Стал дрогнул от ярости.
– Как страшно-то, Двуликие! Кстати, напомни-ка, великий государь, какие это такие неуважительные слова я произнес в адрес нашей единственной леди, которую угораздило попасть в тёплую компанию убеждённых мужеложцев?
– Миарон! – решила напомнить я о себе. – Я хочу увидеть сына. Заканчивайте с вашими мужскими играми быстрее. Отпусти Лэша и давай уйдём.
– Надо же, ты зовёшь любовника своего мужа по имени? Как трогательно! – издевательские протянул оборотень. – Видишь ли, в чём проблема, мой наивный Красный Цветочек, как только я отпущу твоего друга Лэша, твой муж перестанет быть добрым и сговорчивым, и нам с тобой придётся прорываться с боем. А это долго. Лэша-то я отпущу, если ты так хочешь, но позже, – растянул губы Миарон улыбке, обнажившей острые клыки.
Он начал отступать, продолжая удерживать рыжего перед собой живым щитом, зажимая ему голову в жестком локтевом захвате.
– Как можно тебе верить?! – прорычал Сиобрян.
– Можно там или нельзя, – снова с издевкой засмеялся Миарон. – А придётся.
Стражники, было, сделали движение нам помешать, но Дик*Кар*Стал велел им отступить.
Не прошло и пяти минут, как еловые ветки скрыли нас от разъярённых взглядов.
Удивительно дело! Пожар должен был бы распространиться сюда, а не взбираться по горам, но природа в нескольких шагах от пепелища являла поражающую душу целостность.
– Пошёл вон, – резко отбросил от себя маркиза Виттэра оборотень.
Лэш, несколько раз поскользнувшись на жёстком насте, восстановил равновесие. Я видела, как он сделал попытку потянуться за оружием.
Миарон, с его то сверхреакцией, конечно же, тоже не мог пропустить это движение.
Он пригнулся, поманив к себе Рыжего.
– Давай, красавчик. Иди сюда! С радостью размажу тебя по снегу, а то что-то скучно от черно-белых красок. Разбавим их красненьким?
– Уходи, Лэш, – встала я между ними, в примиряющем жесте поднимая руки. – Это только увеличит число жертв. Двуликие видят с небес, их и так не мало.
– Просто королева милосердия, да и только! – деланно восхитился Миарон.
– Возвращайтесь к своему государю, маркиз, – прибавила я, игнорируя реплики оборотня.
Рыжий колебался.
– Иди! – повысила я голос. – Это приказ.
– Нам тоже пора убираться отсюда, Смертоносная Куколка, – сказал Миарон.
Перед тем, как исчезнуть в тёмных, густых еловых зарослях Лэш бросил ненавидящий взгляд на оборотня.
Если бы взгляды могли убивать, Чёрный Кот упал бы замертво. Хотя, иногда мне кажется, что даже взгляд василиска Черный Кот переживёт без последствий.