Невеста для Мрака
Шрифт:
– Считаю, что так будет справедливо. Я потеряла того, кого люблю из-за тебя, – приходилось шептать, держась рукой за горло. Говорить было больно. – И хочу, чтобы с тобой произошло то же самое – из-за меня.
Поднявшись на ноги, я расправила складки на пышной юбке, кое-как поправила рассыпавшуюся прическу:
– Спокойно ночи, ваше величество.
Пока я возвращалась в отведённые мне покои, изгибы дворцовых переходов казались бесконечными. Шаги, многократно умноженные эхом, живущем здесь по ночам, звучали слишком громко. Каждая ступенька, каждый угол, каждый проём были беспощадно-чуждыми, как и их хозяин.
Закрыв за собой двери опочивальни, я подошла к окну. Все три луны, – алая, серебряная и зелёная, – ярко светились на небе, смешивая лучи в фантасмагорический коктейль. Ночь казалась всесильной и бесконечной, но это ощущение было ничем иным, как иллюзией, потому что ещё немного, и луны поблекнут. Настанет день. Каким он будет не дано предугадать никому.
Поднимался ветер. Лето уходило из Фиара. Отгуляв последние дни, оно спешило уступить права грядущей осени. Её остужающее дыхание вот-вот разольётся по улицам.
Может быть, это даже к лучшему.
Кто знает?
***
Утро выдалось солнечным. Резная мебель ярко отражалась в блестящих, навощенных плитах пола. За дверью послышались шаги и на пороге возникла статс-дама.
– Ваше высочество изволит вставать?
Эта церемония повторялось изо дня в день. Я почти привыкла.
Следом за герцогиней Шарлин явился истопник, чтобы растопить камин. Потом замельтешили фрейлины. Начиналась процедура одевания. В комнате дыхнуть было нечем от притираний, лаков и духов.
– Ах, ваше величество, вы просто восхитительны!
– Тёмно-красный бархат придает вашей коже особенно нежный оттенок. Он подчеркивает глубину вашего взгляда.
– Однако вы немного бледны. Не желаете наложить румяна, ваше величество?
Фрейлины тараторили одна за другой. Их подобострастные, приторные, надоедливые лица мелькали, словно картинки в калейдоскопе.
– Ах, ваше величество, какие у вас чудесные волосы! Никогда не видела такого оттенка! Словно рубины на тонкие нити размотали. Они такие густые и кудрявые, что их гребень берёт с трудом.
Одна из девушек подняла со столика коробочку филигранной работы и принялась обмахивать мне лицо мягкой кисточкой, накладывая румяна. Вторая, опустившись на складной стульчик у моих ног, полировала ногти.
Дверь снова распахнулась, пропуская Астарэль.
Герцогиня Шарлин преградила ей дорогу:
– Как вы смеете врываться в покои королевы, когда её туалет ещё не окончен?
Я почти грубо оборвала её:
– Все свободны. Оставьте нас.
– Но, ваше величество, – недовольно попыталась возразить статс-дама, – рискну напомнить, что если вы не поторопитесь, то опоздаете к завтраку.
– Я сама займусь волосами её величества, – заверила Астарэль.
Дождавшись, пока придворные дамы покинут помещение, она оглушила меня заявлением:
– Дик*Кар*Стал сегодня приказал нам покинуть двор.
– Что?! – я почти задохнулась от неожиданности и возмущения. – Как?..
– Заявил, что в наших услугах здесь больше никто не нуждается, и мы можем быть свободны. О чём вы говорили, оставшись вчера наедине?
Я поведала о ссоре.
– Одиффэ! – всплеснула руками Астарэль. – Ты посмела вот так, запросто, требовать, чтобы Темный Король оставил своего любовника? Да ты с ума сошла! О чем ты только думала?
– О том, что в отместку он решит отослать вас, я не подумала точно, – сокрушенно вздохнула я.– Значит, вы уедите? Оставите меня здесь одну?
– Мы на чужой территории, дорогая, и не можем диктовать свои условия. Саботировать решения Темного Короля – тоже. Нам придётся уехать.
Последняя тонкая ниточка, связывающая меня с тем отрезком жизни, когда я была счастлива, должна была вот-вот оборваться. Да будет Дик*Кар*Стал проклят.
Но потрясения – потрясениями, горе – горем, а этикет – этикетом. Он не терпит нарушений. Следовало немедленно спускаться к королевскому завтраку.
Герольды вострубили в трубы, отмечая появление королевы в трапезной. Царственный муж поспешил навстречу, чтобы отвести меня под пышный балдахин, где стояли два трона, украшенные золотыми коронами. Придворные склонились перед нами в низком реверансе.
– Моя королева, – протянул руку Дик*Кар*Стал.
– Ваше величество, – положила свою ладонь я на неё.
Восседая над колыхающейся толпой лизоблюдов, ощущаешь себя не очень уютно. Темный Король почти не притронулся к многочисленным деликатесам, которые лакеи то и дело меняли на столе. У меня тоже не было аппетита.
– Я обдумал ваш вчерашний ультиматум, – кривя губы, неприязненно сказал мне Дик*Кар*Стал, – вас порадует то, что я склонен принять его?
– Я уже в курсе той цены, которую вы запросили.
– Моё решение не должно стать для вас неожиданностью. Раз уж вы, Одиффэ, не желаете делить моё внимание я, в свой черёд, хочу безраздельно владеть вашим. Будем принадлежать только друг другу, моя королева.
– Как скажете, мой король.
В тот момент мне казалось, что я даже Миарона ненавидела меньше.
Возбужденный мозг отмечал совершенно незначительный детали – как в простенках пылали канделябры, как сновали толпы слуг, неся кувшины с винами, перешептывались придворные и на хорах гремела музыка.
Я с трудом дождалась окончания трапезы и, как только это стало возможным, поднялась из-за стола. Мне хотелось затеряться в толпе придворных, но как затеряешься среди тех, кто расступается перед тобой?
Плюнув на всё, я прямо подошла к Теи.
Чеаррэ легко отыскать в любом месте, каждый из них всегда сверкает, подобно драгоценному камню в булыжниках.