Шрифт:
Давным-давно, в далеком Франглисском королевстве…
Нет, не так.
Давным-давно, в далеком Драконьем Городе…
Тоже не то.
В общем, где-то не здесь и когда-то не сейчас…
Да ну вас.
Было и было, какие только сказки в жизни не случаются.
Глава 1
Я влетела домой, окрыленная первым в своей жизни успехом. Хотелось петь и смеяться,
Я рисовала ту картину от нечего делать, когда на рынке продавала овощи, что мама выращивала в саду. В знойные часы покупателей не было, но мы все равно сидели и ждали: а вдруг кто заглянет? И купит корзинку яблок или кулек помидор. Вот я и рисовала в свободное время. А на конкурс рисунок подала совершенно случайно, на рынке увидела объявление и в выходной отнесла в мэрию картину.
Я даже забыла о том, что участвую, но сегодня мне пришло письмо о том, что я выиграла! И не просто выиграла, а мою картину повесили в холле мэрии! И предложили принести другие рисунки. Конечно, это не совсем признание, но ведь первый шаг вверх по лесенке достижений.
Рисунки лежали дома, я едва дождалась, когда рынок закроется, и понеслась домой, от радостного возбуждения перепрыгивая через ступеньки.
– Тиффани, ты рано! – крикнула мама из кухни.
– Я все продала! Приходила леди Карлина, забрала все яблоки для шарлотки на день рождения ее старшей дочки.
Поставила в угол корзинки и тотчас понеслась наверх. Младшие сестры еще не вернулись из школы, так что в комнате я была совершенно одна. Мне предстояло решить, какие из рисунков я отправлю на выставку. Стоило подойти к вопросу ответственно и выбрать три самых-самых. Медленно я перебирала работы. Среди них нашлись портреты – на рынок заходили разные, порой очень интересные внешне люди. Были пейзажи мест, которых я никогда не видела. Мне нравилось мечтать о них. Нашлись и просто зарисовки: здания, животные, натюрморты, цветы.
Я долго рассматривала рисунки, пыталась выбрать три самых любимых. Наверное, вот этот, с драконом, парящим в небе. Драконий город располагался совсем рядом, от нас его отделяла лишь горная гряда, небольшая, не слишком высокая. Частенько можно было видеть, как над вершинами парили драконы. Чаще, конечно, поодиночке, но я однажды видела аж четверых!
А еще мне нравился рисунок с мальчиком и котенком. Их я встретила на рынке, мальчик покупал у молочницы небольшую миску молока для нового друга. Уж очень трогательной получилась картинка, и мне бы хотелось, чтобы люди на нее посмотрели.
– Тиффани, что ты тут делаешь? – Мама так резко открыла дверь, что я вздрогнула. – Это что такое?
– Ничего! – Я поспешно спрятала рисунки за спину.
Родители не любили, когда я в рабочее время вожусь со своими «каракулями», как они это называли.
– Пришла, даже не умылась! И к своим почеркушкам! Что за дочь я вырастила?! Никакой помощи!
– Но я помогаю, мама! Я продала все, что ты давала, я весь день на рынке стояла! А еще мою работу выбрали лучшей, и рисунки будут висеть в мэрии. Это же такой шанс, я смогу поступить в академию искусств в Рижбурге, если меня порекомендуют!
– Ага, конечно, – мама фыркнула, – в Рижбург она собралась. Хватит страдать ерундой, займись делом, скоро из школы придут девочки, их надо накормить. А это…
Она мрачным и не предвещающим ничего хорошего взглядом окинула мои рисунки и сундук с принадлежностями.
– Детские глупости. Тебе уже восемнадцать, пора думать о серьезных вещах. Вчера папа общался с господином Дарионом, у него есть сын чуть постарше тебя. Если выгорит, выйдешь замуж, семья очень хорошая. И им нужна нормальная невеста, а не витающая в облаках!
Она вдруг схватила небольшой сундучок, где я хранила краски, кисти и остатки пастели, подаренные бабушкой лет пять назад.
– Дай сюда! – Мама потянулась и к рисункам.
Но я вцепилась в них мертвой хваткой.
– Дай, я сказала! Хватит думать о ерунде, спустись с небес на землю, Тиффани. Какая из тебя художница? Дурь! И так все время тратишь, еще мне не хватало перед людьми позориться!
Она схватила мои рисунки и потянула на себя, я не отпускала и лишь когда поняла, что сейчас мы разорвем результаты трудов последних лет, разжала пальцы. Мама чуть отшатнулась, но быстро выскочила из комнаты вниз. А я за ней, полная нехороших подозрений.
– Мама, отдай! Ты что делаешь?!
– То, что должны делать родители! – отрезала она. – Хватит баловаться, Тиффани, учись жить в реальном мире! Забудь о своих глупостях, учись быть женой и хозяйкой!
С этими словами мама сделала то, чего я от нее не ожидала.
Любой родитель имеет право не одобрять развлечения детей – я так думала, успокаивая себя, что пусть мы по-разному смотрим на искусство, мешать моему маленькому увлечению родители не станут. Но то, что произошло дальше, раскололо мой мир на две части. Оставило позади торговлю фруктами и овощами на рынке, воспитание сестер, редкие одобрительные комментарии отца и строгие наставления мамы о том, как быть хорошей женой и хозяйкой.
Мама просто взяла и вышвырнула мои рисунки в огонь, а следом и сундучок.
– Нет! – Я бросилась к камину, но гремучая смесь, полетевшая следом за единственным моим сокровищем, полыхнула зеленым пламенем и в считанные секунды от красок, листов и даже деревянного добротного сундука остались только угольки.
Со слезами на глазах я смотрела, как обугливаются края рисунка, того самого, мальчика с котиком, по маминой небрежности упавшего чуть подальше от горящих поленьев.
– Займись обедом, Тиффани, – холодно сказала мама. – Скоро вернутся сестры.
Когда она ушла, я тут же бросилась к камину, погасила пламя и, дуя на пальцы, вытащила остатки рисунка. Он обгорел по краям и покрылся сажей, но чудом сохранился. И если бы трезво мыслить не мешала обида, я бы даже нашла в его новом состоянии очарование. Как у старинного рисунка, заботливо сохраненного меж страниц толстой книги.
Немного пошмыгав носом на угольках любимых красок и кистей, спрятав картинку в сумочку, с которой никогда не расставалась, я побрела на кухню, чтобы подогреть для младших суп. Монотонное, скучное занятие отключило голову, и вплоть до наступления темноты я возилась на кухне. Сначала накормила всех сестер и отца, который почему-то вернулся рано, а потом перемыла за всеми посуду.