Невеста Кащея
Шрифт:
Дарина поднялась:
— Я сбегу при первой же возможности.
— Посмотрим…
Когда процессия, замыкаемая домной Димитру, вышла в коридор, я наконец смогла пошевелиться:
— Сестрица, я что-нибудь придумаю!
Хлопнула дверь, пуховой периной навалилась тишина. Из глаз брызнули злые беспомощные слезы. Я изо всех сил стукнула кулаком по столу. Холщовая сума, которой минуту назад здесь не было, подпрыгнула от сотрясения. Я схватила пропажу, испытав неожиданную и не очень уместную радость. Досточтимая исполнила свою часть уговора.
ГЛАВА 11
О старых знакомых и родительских чаяниях
Где
Мои руки дрожали, когда я осторожно, чтоб не расплескать, наливала в серебряное блюдце забористый яблочный сидр. Йоска, привычно занявший пост за дверью моей комнаты, сторожил уже не столько меня, сколько мой покой от неожиданных посетителей. За те несколько часов, которые прошли с неудачного сватовства Дарины, у меня уже успели побывать: мэтр Нагейра с дурацким вопросом про самочувствие, пара служанок с предложениями поесть, испить чего-нибудь или заняться рукоделием, и досточтимый Михай Димитру, с порога получивший в лоб первым подвернувшимся под руку предметом (к слову, оказавшимся медной ночной вазой) и быстро ретировавшийся, потирая наливающуюся багрянцем шишку. После этого мой охранник, осторожно заглянувший в горницу, чтобы поставить на место ту самую выкатившуюся в коридор вазу, решил, что мне лучше побыть одной. Некоторое время. Пока самочувствие не улучшится или вожжа из-под хвоста не выскользнет. Решение это мне сообщили шепотом, как бы про себя. Я вежливость оценила, поэтому орала на стражника недолго и без вдохновения. Теперь меня наконец-то оставили в покое. Изредка из коридора доносилось Йоскино грозное «пускать не велено!». Непростое блюдечко, по самый венчик наполненное «наливным яблочком», начало волшбу, и я перестала прислушиваться. Жидкость твердела, я покусывала губы в нетерпении.
— Для нас очень важен ваш звонок, — растягивала слова Иравари, появляясь из клубов дыма. — Если вы хотите узнать о возможностях заключения договора, нажмите единицу, или двойку, или…
— Колокольчик для звонков мне предоставят? — лукаво подмигнула я демонице. — И еще покажи, где циферки нажимать.
— Ёжкин кот! — заорала та, отлепляя от уха какую-то круглую штуковину. — Сколько лет! Сколько зим!
Дальше следовал десяток словечек, о забористости которых я могла только догадываться, ибо языка, на котором демоница выражала радость от встречи, отродясь не знала.
— Ты жива! А я еще думаю, какой чудак меня на яблочный сидр приманивает?
— А чего, у вас теперь другие напитки в моде? Хотя нет, не отвечай, еще засчитаешь за полноценный ответ…
— Предусмотрительной я тебя девицей воспитала, — улыбнулась Иравари. — Только я в честь долгожданной встречи договор о трех вопросах на сегодня отменяю. Спрашивай, что надо, чем смогу — помогу.
Необходимость осторожничать отпала сама собой. Я расслабилась.
— Больше всего меня сейчас интересует один мудреный артефакт…
Домна Димитру смотрела на своего единственного сына со смешанными чувствами. Сквозь материнское обожание и гордость — «поглядите, люди добрые, какого ладного молодца на старости лет воспитала», змеиным жалом пробивалась… печаль и какое-то мимолетное отвращение, с каким только может смотреть сильная женщина на демонстрирующего свою слабость мужчину.
— Дарина теперь от нас никуда не денется, —
— Неправильно все это. Не ко времени, — жалобно тянул Михай надоевшую всем отговорку.
— Ты же мужик! — вдруг стукнул кулаком по столу маэстру Радулеску. — Обрюхатил бабу — женись. Это же тебе не клуша какая деревенская, а девка знатного рода…
Малый совет проходил в личных покоях домны Димитру, и допущены на него были люди проверенные, свою преданность доказавшие на деле и не по одному разу. За полукруглым тесаным столом кроме домны Димитру и ее непутевого сына сидели семеро бояр. Главный конюший, почтарь, библиотекарь и четверо ратников. Сотник Костин Радулеску вообще приходился досточтимой родным братом, и доверяла она ему как самой себе.
Михай никак не отреагировал на тираду дядюшки, продолжая рассеянно смотреть на огонь, который по случаю прохладного вечера велела развести в камине хозяйка.
— Голубь доставил ответ из Слатины.
Домна Димитру приняла у боярина Мокану, главного арадского почтаря, плотную трубочку послания и спешно развернула ее:
— Мареши присягнут тебе на верность. Слышишь, Михай! Не романскому бастарду, а тебе! Посольство уже направляется в Арад, чтоб принять участие в церемонии.
Удовлетворенный гомон собравшихся заставил Михая поднять голову. В голубых глазах боярина была такая пустота, что у домны Димитру невольно сжалось сердце.
— Замковый гарнизон на нашей стороне, — кивнула она Костину, отбросив неуместную жалость. — Драконья свора тоже пойдет за своим предводителем. Опасаться надо только неожиданного хода Иветты. Если хитрая бестия уговорит вещунов перебросить сюда войска из Шегешвара…
— Так надо убрать вдову, пока не началось…
Кто из бояр высказал эту осторожную мысль, домна Димитру не заметила, поэтому просто покачала головой:
— Рано, она пока никак не проявила себя. Давайте пока делать вид, что княгиня Иветта — просто гостья в нашем чудесном замке.
— Гостеприимство гостеприимством, только охрану при ней я, пожалуй, удвою, — решил Костин, переждав одобрительные смешки.
…У меня уже грудь болела от смеха. Иравари тоже хохотала, вытирая слезы кружевным платочком:
— За лошадь? Замуж?!
— Ну он же не всегда в единорожьей ипостаси был. По ночам…
— Умора! А размножаться в какой ипостаси планировалось?
— В какой надо. Мы до этого момента не дошли.
Беседа наша длилась уже не первый час. И давно из делового русла свернула на разные девчачьи фривольности. Мою идею о том, что Кащеев артефакт должен быть именно яйцом, Иравари с ходу одобрила, быстренько подогнав мне пару-тройку разных народных сказаний и легенд по теме. Я цепко держала в памяти всю полученную информацию, решив тщательно ее обдумать попозже.
— А сестрица твоя, значит, волчицей понесла?
— Ну да, — кивнула я. — У вовкудлаков зачатие в звериной ипостаси происходит. Рожать-то она тоже волчонка будет. Представляешь, ее сейчас в человечьем теле заперло, а как срок придет — перекинется.
— И сколько ей еще носить?
Я быстро сосчитала в уме:
— Пять лун примерно. Как раз в вересне на сенокос теткой и стану…
— Принимай поздравления! — хихикнула Иравари.
— Что ты! — испуганно замахала я руками. — Заранее нельзя — примета плохая.