Невеста по наследству [Отчаянное счастье]
Шрифт:
— Каюсь, молодой Ратманов тоже назвал меня безмозглой индюшкой, когда я осмелилась узнать у него, собирается ли он поддерживать отношения с Фелицией после женитьбы на Насте. Мы встретились с ним на «четверге» у княгини Гнеушевой, и он был в не меньшей, чем его братец, ярости и готов был растерзать меня на куски!
— Но откуда взялся слух о том, что братья Ратмановы пользуются благосклонностью этой мерзкой Фелиции. Они всегда отличались вкусом, и вдруг связь с такой вульгарной женщиной, причем почти одновременная! Не удивлюсь, что она принимала их в одной и той же постели и, вполне возможно, на одних и тех же простынях. — Дарья не умела долго сердиться
— Я узнала об этом от генеральши Тамбовцевой.
— Странно! Первый раз слышу, чтобы Тамбовцева сумела разнюхать нечто важное. Очевидно, кто-то помог ей в этом. Но кто? — с удивлением в голосе воскликнула Глафира.
— Но кто? — как эхо повторила Пискунова и всплеснула руками. — Я не я буду, если не узнаю, кто ей рассказал об этом!
Дамы переглянулись и расхохотались от предчувствия новых потрясений, которые не без их активного участия грозили перерасти в великолепнейший скандал!
Глава 19
Ранним утром следующего дня старший граф Ратманов лежал в постели в своем номере и глядел в выбеленный потолок. Рассвет постепенно проникал в комнату. Ночной сумрак все еще таился по углам, неторопливо уступая натиску солнечных лучей, уже покрывших легкой позолотой темные шторы и высокий подоконник. В левой руке Андрей держал карманные часы и время от времени поглядывал на них. Движение на улицах уже началось, и оконные стекла дребезжали от проезжавших мимо тяжелых экипажей и проносившихся лихачей. Рожки карет и оглушительные крики извозчиков звучали все чаще и громче, как и перебранка горничных и лакеев в коридорах гостиницы. Граф знал, что пришло время вставать, но, как в далеком детстве, все оттягивал эту минуту, словно не решаясь начать новый день.
Он почти не спал этой ночью, как и две предыдущие. Своей бессонницей Андрей был обязан в первую очередь Ольге. Поступок брата не вызывал у него особого беспокойства. У Сергея достаточно здравый ум, и ему ничего не стоит решить все проблемы наилучшим образом, то есть жениться на девушке, в которую он, несомненно, влюблен по уши. И тем самым дать возможность старшему брату заняться устройством собственной жизни.
Он спал сегодня не более двух часов, а все оставшееся время пытался разобраться в своих чувствах и ощущениях, старался взглянуть на происходящее с ним с разных сторон и точек зрения. Но так и не решил, что же ему предпринять и как вести себя дальше.
Двадцать лет он мечтал о встрече со своей давней и горькой любовью и в то же время отчаянно боялся этого. Он прекрасно знал, как безжалостно и жестоко время особенно к красивым женщинам. Но, к его удивлению и тайной радости, Ольга Меркушева за эти годы стала не только красивее. Она приобрела то особое очарование и уверенность в себе, которые свойственны женщинам, прожившим долгое время в любви и благополучии. И потому, наверно, вела себя естественно и просто: смеялась, когда хотела, и плакала, не стесняясь, умело отбивалась от нападок Райковича и с иронией воспринимала ухаживания Фаддея. Ни разу он не заметил в ней даже тени кокетства, и на острове он чувствовал, что она искренне любит его… Ольга была создана для него. И не зря судьба снова дала им шанс, и грех было бы вновь его упустить! Но как заставить эту женщину обвенчаться с ним? Как доказать ей, что он не променяет ее ни на какое наследство?
Андрей вновь взглянул на часы и позволил себе поваляться в постели еще десять минут. Он почти не сомневался, что сегодня, в крайнем случае завтра, все их проблемы решатся сами собой. Пароход
Интересно, как прореагирует Сергей, когда узнает, что его старший брат метит в отчимы к его будущей жене? И если все сложится благополучно, то дети Сергея и Насти будут ему одновременно племянниками и внуками?..
Андрей недовольно поморщился и встал с постели. Слишком далеко он зашел в своих мечтах, и как бы не сглазить все раньше времени… Он трижды постучал по дереву и вдруг вспомнил вчерашнюю встречу в ресторане, которую последующие события сумели вытеснить из его головы…
Он пошел в обеденный зал не потому, что проголодался. Просто в номере ему было душно и одиноко. Спутники разошлись по своим комнатам, но Фаддей и Райкович его не слишком заботили, а та, которая интересовала и волновала, вряд ли согласилась бы разделить с ним компанию.
Посетителей в силу раннего времени было немного, и поэтому Андрей выбрал столик у окна и попросил официанта никого к нему не подсаживать, даже если в зале яблоку негде будет упасть. Он не ожидал встретить здесь кого-нибудь из знакомых, но по старой привычке все-таки сел спиной к залу. В быстро темнеющем окне он увидел свое отражение, задумчивую и мрачную физиономию, скорчил недовольную гримасу и усмехнулся: во всем, что с ним произошло, прежде всего виноват он сам, и никто в этом мире не в состоянии ему помочь, если только он сам не захочет изменить свою жизнь.
Андрей тяжело вздохнул и сделал глоток из бокала. Вино было холодным и терпким, хорошо утоляло жажду, и он сделал еще один глоток. Потом достал сигару и оглянулся через плечо. Многие посетители курили, и он последовал их примеру. Слегка откинувшись на спинку кресла, граф несколько раз затянулся, задумчиво наблюдая за сизоватой струйкой дыма, витавшей
Среди причудливо изрезанных листьев незнакомого ему тропического растения, украшавшего ближайший от него угол ресторана. Вино почти согрело его душу и успокоило неотвязную боль в сердце, которую он испытывал всякий раз при воспоминании об Ольге.
Он сердился на самого себя, на свое неумение забываться и расслабляться, и каждый приступ злости успокаивал доброй парой глотков из бокала и новой дымовой затяжкой, отчего голова становилась все тяжелее, а взгляд туманнее. Он собирался сделать очередной глоток, когда мягкий женский голос назвал его по имени:
— Граф Ратманов?
С очевидным недовольством он взглянул через плечо на даму, посмевшую нарушить его уединение. Видение, представшее перед ним, несколько расплывалось в его глазах, и Андрей слегка прищурился, чтобы разглядеть причудливо одетую женщину. Темно-синий шелковый балахон, перетянутый в талии широким красным шарфом, мягкими складками спускался до полу. Коротко подстриженные, черные как смоль волосы рамочкой обрамляли бледное лицо. Дугообразно выщипанные тоненькие брови, карие глаза, слишком острый, на его взгляд, но достаточно милый носик, красивые губы, улыбающиеся своей неподражаемой улыбкой… Несомненно, они были знакомы, но, боже правый, он никак не мог вспомнить' ее имени!..