Невеста принца
Шрифт:
Она в ужасе смотрела на багровое пятно, расплывающееся вокруг маленькой раны, на Ковингтона, пораженного мгновенным смертельным ударом… Кинжал выпал у него из рук, едва не задев Анни.
Пронзительно закричав, как обезумевшая от страха кошка, Анни столкнула с себя лейтенанта. Он тяжело повалился на пол. Рядом с кроватью, бессмысленно глядя перед собой, стояла Фелиция Ковингтон в простом коричневом балахоне с капюшоном. Она все еще судорожно сжимала пальцы вытянутых рук, словно держала рапиру,
Дверь распахнулась, и в комнату ворвалось множество людей. Анни видела Федру, Чандлера, Люсиана, но не могла ни пошевелиться, ни заговорить. Но едва на пороге появился полуодетый Рафаэль со встрепанными волосами, плотина прорвалась, и она зашлась в вопле, перешедшем в отчаянные рыдания.
Принц взлетел на возвышение и подхватил сотрясавшуюся в рыданиях Анни на руки. Она прижалась к нему, никого не стесняясь, и это быстро ее успокоило, не хуже доброго глотка виски.
Из-за плеча Рафаэля Анни видела, как Люсиан наклонился над телом Ковингтона.
— Господи Иисусе, — прохрипел он, прежде чем поднять взгляд на несчастную Фелицию, которая за все время ни разу не шелохнулась. — Она убила его.
Когда Рафаэль заговорил, Анни услышала в его голосе печаль, и поняла, что он оплакивает не Джереми Ковингтона, а его убийцу.
— Барретт, — грубовато приказал он, по-прежнему крепко прижимая к себе Анни, — отведи мисс Ковингтон в надежное место и проследи, чтобы за ней присмотрели.
Только тут Фелиция опустила руки. Она ангельски улыбнулась Рафаэлю и ни слова не сказала, когда Барретт обнял ее за талию и повел вниз по ступенькам.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
— С мисс Треваррен все в порядке? — тихо спросил Барретт, встретив Рафаэля у двери кабинета через час после событий в спальне Анни.
Рафаэль кивнул. Он отнес Анни в свои покои, где Кэтлин дала ей сильное снотворное. Только после того, как Анни уснула, он позволил себе уйти от нее, хотя часть его души осталась с ней.
— Что ты узнал? — обратился он к Барретту. — Это Фелиция освободила Джереми?
Барретт вздохнул и привалился спиной к каменной стене, скрестив руки на груди.
— Да, — подтвердил он. — Она пробралась в замок несколько дней назад, спала в одной из пустующих комнат и ела вместе с крестьянами.
Рафаэль провел рукой по волосам, вспомнив закутанного в плащ человека, которого он заметил в большом зале в день выбора присяжных. До сих пор он не сомневался, что Фелиция во Франции. Значит, она вернулась. Вполне возможно, конечно, что она и не уезжала из Бавии, а переоделась крестьянкой и вошла в замок вместе с беженцами.
— Как ей, черт возьми, удалось обвести вокруг пальца твоих людей?
— Боюсь, это было нетрудно, — печально ответил
Рафаэль на мгновение закрыл глаза.
— Остальные схвачены?
— Большинство никуда не девалось… Это они не позволили Ковингтону убить стражников.
— Большинство, — повторил Рафаэль.
— Питер Мэтленд скрылся. Мои люди ищут его.
Рафаэль выругался и нехотя взялся за ручку двери. В кабинете его ждала Фелиция.
— Надо с этим закончить, — пробормотал он.
Фелиция сидела у камина в плетеном кресле и держала в руке бокал вина. На ее милом лице была печать безумия. Увидев Рафаэля, она улыбнулась.
— Здравствуйте, ваше высочество.
В душе Рафаэлю хотелось оплакать ее, но он держал себя в руках. В какой-то степени он сам довел ее до теперешнего состояния, отказавшись помиловать ее любимого брата, и, хотя он не жалел о своем решении, он решил во что бы то ни стало облегчить ее положение.
Он подошел к ее креслу, и она протянула ему руку, будто принимая гостя к чаю. Рафаэль нагнулся и поцеловал ей руку.
— Здравствуйте, Фелиция.
Не выпуская ее руки, он склонился над ней.
— Что случилось ночью? — ласково спросил он.
Она одарила его светлой и бессмысленной улыбкой.
— Я спасла брата от виселицы. — Улыбка погасла. — Но потом я убила его. Я не могла допустить, чтобы он обидел Анни. Мы так не договаривались.
Рафаэль коснулся ее прекрасных мягких волос.
— Ну, конечно. Вы ведь не хотели причинить кому-то боль, дорогая?
Карие глаза Фелиции заблестели от слез.
— Нет. Но все получилось неправильно, Рафаэль… и так ужасно. Мне жаль, что я освободила Джереми, но он так просил меня, когда я пришла повидаться с ним. Он сказал, что вы не успокоитесь, пока не повесите его или даже не четвертуете.
Ковингтона не приговорили к повешению, а пытки всякого рода были строго-настрого запрещены, но Рафаэль ничего не сказал. Состояние Фелиции не вызывало сомнений.
Рафаэль молча погладил ее по руке, переполненный противоречивыми чувствами.
— Я очень устала, — пожаловалась Фелиция, зевая. Растрепанная и раскрасневшаяся, она скорее напоминала измученного ребенка, чем женщину, только что пронзившую рапирой любимого брата. — Вы полагаете, я могу теперь пойти поспать?
— Да, — хрипло ответил Рафаэль, выпрямляясь и помогая Фелиции подняться. — Я думаю, это хорошая мысль.
Она стояла и смотрела ему в глаза.
— Я буду сидеть в темнице, Рафаэль? — спросила она, не злясь и не хитря. — Меня повесят?