Невидимая девушка
Шрифт:
Он стягивает свитер и проводит руками по заряженным статическим электричеством волосам. Волосы у Оуэна тонкие. Он пытается зачесывать их на боковой пробор, но они всегда распадаются на средний пробор, и в итоге он выглядит так, будто сознательно выбрал такую прическу, как тот высокий парень из сериала «Офис». Не то чтобы Оуэн выглядел как тот парень из «Офиса». Оуэн намного симпатичней его. Никто никогда не говорил ему, что он симпатичный. Но ведь никто никогда не говорил ему, что он урод.
Оуэн смотрит в окно и видит, как в смолисто-буром небе снаружи крутится новый снежный вихрь. Каждая снежинка мелькает в свете уличного
13
Вечером того же дня Оуэн открывает ноутбук и набирает в поисковике «ложные обвинения в сексуальных домогательствах». Он ищет в интернете совет, но вместо этого читает в «Гардиан» статью о том, как ложные обвинения в изнасиловании отразились на разных мужчинах. Обвинения, выдвинутые против него, бледнеют по сравнению с тем, в чем обвинили этих людей. Эти истории сначала шокируют его, но затем шок переходит в некое оцепенение, ощущение, что он всегда знал такое о женщинах. Конечно. Женщины лгут. Женщины ненавидят мужчин и хотят причинить им страдания. А что может быть проще, чем оскорбить мужчину обвинением в изнасиловании?
Оуэн закрывает глаза и большим и указательным пальцами зажимает переносицу, чувствуя, как подавленная ярость от предыдущей встречи начинает подниматься по его телу, словно ртуть. Он думает о Монике и Мейзи. Обе далеко не красавицы, так себе, но ведут себя так, будто он должен быть им по гроб жизни благодарен за то извращенное внимание, которым они его одаривают. Мейзи на самом деле толстая. (Хотя, говоря современным языком, без сомнения, считает себя «фигуристой». По мнению Оуэна, «фигура» существует только там, где есть талия, а не там, где бока выпирают наружу.)
Затем он вспоминает вчерашний вечер, ту глупую девушку, которая вышла из метро одновременно с ним, одновременно с ним пересекла Финчли-роуд, свернула с Финчли-роуд в том же месте, что и он, а затем повела себя так, будто он собирался наброситься на нее только потому, что посмел жить на той же улице, что и она. Он видел, как она достала телефон и кому-то позвонила, слышал ее задыхающийся голос, видел, как она каждые несколько минут крутила головой. Она искренне думала, что он сознательно преследует ее. Как будто он проявлял к ней интерес. Она была всего лишь девочкой-подростком. Оуэна не интересуют дети. Ему нравятся настоящие женщины, зрелые женщины, его ровесницы, женщины, которые имеют хорошую работу, носят красивую одежду и не одеваются как бездомные бродяги, а ведь именно так сейчас выглядят девочки-подростки.
Мать девочки ждала ее, стояла в дверном проеме с искаженным от тревоги лицом, но дочь вернулась живой и здоровой.
«Здесь нет гадких мужчин, дорогая».
Чувствуя, как ногти впиваются в ладонь, Оуэн разжимает пальцы. Смотрит на красные полумесяцы на коже и рассеянно трет их большим пальцем. Затем снова обращает внимание на экран и прокручивает статью до конца,
В разделе комментариев к этой статье присутствуют несколько разгневанных мужчин, но один особенно привлекает внимание Оуэна. Его никнейм – YourLoss, он красноречив и, похоже, хорошо информирован. Он сам через это прошел и пишет вот что:
«Моя коллега, которая, кстати сказать, была далеко не картина маслом, решила, что мои попытки дать ей совет относительно ее личной жизни (а я могу сказать вам, что все, о чем эта женщина когда-либо говорила, было ее личной жизнью; я был заперт в кабинете с ней и еще одной женщиной, которая весь день говорила о мужчинах) на самом деле были не чем иным, как сексуальными прелюдиями. И, нет, конечно, она не сказала этого мне в лицо. Конечно, нет, ведь это было бы цивилизованно и человечно. Нет. Сразу дернула в отдел кадров. Там ей предложили консультации психолога.
Мне же не предложили ничего, кроме недобрых взглядов и домыслов о моей виновности. Они ничего не доказали, и я сохранил свою работу. Но эта женщина попросила, чтобы ее перевели в другое место, а ее коллега поменялась кабинетом с кем-то на другой стороне лестничной площадки, и ее заменил мужчина. Этот бородатый тип с презрением смотрит на меня. Он наливает в кофе соевое молоко и называет гомосексуалистов ЛГБТАБВГД. Он в своей жизни явно был радикализирован безудержными феминацистами. Глупо, конечно, но я искренне верю в права женщин. Я считаю, что женщины должны зарабатывать столько же, сколько и мужчины (при условии, что они работают так же много, как мужчины).
Я считаю, пусть они берут отпуск, чтобы завести детей, а затем возвращаются (при условии, что они не будут отпрашиваться, чтобы увидеть маленькую Салли в рождественском спектакле, оставив всех остальных коллег по колено в дерьме). Я считаю, что они должны иметь право шляться по ночам, напиваться и носить короткие юбки без риска подвергнуться изнасилованию. Так что да, я тоже феминист. Но я еще и реалист. Маятник качнулся слишком далеко. Пора бросить в маятник гаечный ключ, остановить его движение, оттолкнуть чуть назад в нашу сторону. Неудивительно, что в наши дни мужчины хотят быть женщинами. Какой мальчик-подросток, видя, что ждет его в будущем, не предпочел бы быть женщиной, чтобы иметь все права и защиту? А кто защищает мужчин? Никто. На нас всем наплевать. Пора, братцы, пора. Настало время…»
Комментарий YourLoss на этом заканчивается, обрывается на самом интересном месте. Время для чего? – задается вопросом Оуэн. Действительно, время для чего?
Оуэн идет в кухню, чтобы налить себе чашку чая. Он стоит спиной к столу и ждет, когда закипит чайник. Кафельный пол под его ногами – Оуэн в одних носках – ледяной. Над кухонным окном повисла огромная занавеска густой паутины. Раньше к Тесси приходила уборщица, но она умерла три года назад, и замена ей так и не нашлась. Оуэн делает для поддержания чистоты все, что в его силах, но это не включает в себя балансирование на стремянке с метелкой из перьев.