Невидимая река
Шрифт:
– Значит, вы занимаетесь спорами о собственности? Вы юрист, адвокат? – спросил я.
– Нет-нет, я коп. – Рэдхорс улыбнулся.
Джон со страхом посмотрел на меня. Я тряхнул головой, пытаясь его приободрить. Мы никак не отреагировали: не попытались убежать, не стали делать никаких глупостей.
– Вы – полицейский? – с сомнением переспросил Джон.
– Да.
– А конкретнее? Уличное движение, наркотики или…
– Я детектив по расследованию убийств, – сказал он ровным тоном.
– Убийств? – переспросил я неожиданно для самого себя.
– Да, я понимаю, о чем вы подумали: маловат ростом,
– Нет-нет! Ничего подобного мне и в голову не пришло.
– Неужели? Многие люди полагают именно так, они думают, если я коротышка, да еще и индеец, и мои родители живут в резервации, значит, я только и делаю, что напиваюсь. А они не пьют, и я не пью, у меня, кстати, один из лучших рейтингов в департаменте.
– Не сомневаюсь в этом, я ничего такого даже близко… Уверен, что вы блестящий детектив, – выпалил я.
– Так и есть, – согласился он.
– А что вы сейчас расследуете? – спросил я.
Джон побледнел, притих, он отчаянно затягивался сигаретой, у него был вид, будто он что-то сосредоточенно обдумывает.
– Где же поезд? – еле слышно промямлил он.
– Я заведую отделом КУ Никакого конкретного дела не веду.
– Ясно, – сказал я. – А что значит КУ?
– Кражи и убийства, – объяснил Рэдхорс без всякого выражения.
– Вы можете рассказать о каком-нибудь интересном деле?
– Сейчас моя головная боль – преступное нападение, ставшее убийством – жертва скончалась. Юристы утверждают, что подозреваемому не были зачитаны права Миранды [18] на китайском в течение двадцати четырех часов после ареста. И жертва, и подозреваемый были китайцами. Куча свидетелей, но нам пришлось его отпустить. Вообще такие вещи нас не касаются. Это проблемы окружного прокурора. Но если подозреваемый увиливает от наказания, дело снова попадет в наш отдел. Это меня просто добивает.
18
Права Миранды – права лица, подозреваемого в совершении преступления, которыми оно обладает при задержании и которые ему должны быть разъяснены при аресте до начала допроса. Этот акт называется «разъяснение прав». Перечень этих прав называется «предупреждением Миранды» и состоит из четырех пунктов: а) задержанный имеет право молчать; б) все, что он скажет, может быть использовано против него; в) он имеет право на допрос в присутствии своего адвоката и г) в случае, если задержанный не может сам оплатить услуги адвоката, адвокат будет назначен ему судом. Эти права были сформулированы Верховным судом США в деле «Миранда против штата Аризона».
Он потряс головой, сжал руки в кулачки, ему явно было неприятно об этом думать – о виновных негодяях, совершивших тяжкие преступления. Я нервно улыбнулся.
– Где же это чертов поезд? – повторил риторический вопрос Джон.
Я курил и твердил себе: расслабься. С этим копом вроде все о'кей. Как большинство из них, он хочет пожаловаться на свою работу. Лучше всего непринужденно продолжать беседовать с ним до прихода поезда. Но мои мозги отказывались соображать, к тому же мы явно прокололись с этими чертовыми баскетболистами. Лишние вопросы могут только навредить.
– А этот Миранда, что с ним стряслось? То и дело слышу о правах Миранды по телику. Полиция Нью-Йорка: синий цвет, закон и порядок,все дела, но ни слова о самом Миранде. Он освободился, потому что ему не зачитали его права? – спросил я.
– Вот именно. Эрнесто Миранда ушел от наказания, хотя похитил, изнасиловал и замучил девочку с замедленным умственным развитием. Полное дерьмо. Однако у истории счастливый конец, – с испугавшим нас удовольствием добавил Рэдхорс, и его глаза так заблестели, что даже при лунном освещении я смог бы различить темно-карий оттенок.
– Неужели?
– Да, несколькими годами позже его насмерть пырнули ножом в одном баре. Я сделал бы то же самое, если бы так обошлись с моей дочкой: подождал пару годков и порешил бы гада.
– Да-а, – протянул я.
И только теперь я вспомнил свой звонок в полицию. Это же было… неужели только сегодня утром? Детектив Рэдхорс. Господи! Хорош гусь. Зуб даю, такой до дна дороет. Один из тех типов, которые если привяжутся, то уже не отвяжутся. Случайно ли он здесь? Нет. Только плохие полицейские верят в совпадения. Он сел на поезд в Денвере вместе с нами. Вслед за нами вышел во Фрейзере, а теперь, опять же вместе с нами, возвращается в Денвер. Я глянул на него. Никакого совпадения. Четко гнет свою линию. Услышал про двух парней, скрывшихся с места преступления. Добрался до станции, увязался за парой ребят, решил посмотреть, что да как.
– Что с вашим плечом? – резко спросил Рэдхорс.
– А что?
– Кровь идет.
Я посмотрел на свое плечо: ну конечно, кровь просочилась сквозь бумажное полотенце, и пятно проступило на куртке. Всего пара капель. Я решил вести себя как ни в чем не бывало.
– Вы знаете, как оказать первую помощь? – спросил я.
– Немного.
– Понимаете, мы вчера лазили по горам в окрестностях Боулдера, – начал я.
Рэдхорс перебил меня:
– Можете не продолжать. Не было необходимой экипировки, и вы свалились, так? – спросил Рэдхорс, качая головой.
– Э-э, ну да, – сказал я, делано смущаясь.
– Вы не представляете, сколько детей калечится каждый год в горах. Некоторые даже гибнут. Вы же еще маленькие, вас просто нельзя пускать в горы без снаряжения. Эх, ну каждый раз одно и то же! Здесь же так сухо, а из-за сухости ветки и корни деревьев могут обломиться. Дайте-ка я взгляну, – произнес Рэдхорс со вздохом.
Сопротивление могло вызвать подозрение, поэтому я сдвинул ворот футболки и присел. Джон смотрел на меня с ужасом. Я метнул в него взгляд: не суетись, веди себя спокойно.
– Так-так, посмотрим. А, всего лишь царапина. Избегайте попадания грязи, наложите широкий пластырь и, когда ранка покроется корочкой, не сковыривайте. И не лезьте в горы без необходимой подготовки! – подытожил Рэдхорс.
– Поезд, – заорал Джон, – поезд идет!
Я посмотрел на пути.
Крошечный огонек вдали. Джон обезумел:
– Смотрите! Вы видите? Это не товарняк. Говорю вам, это поезд, это должен быть поезд, поверьте мне. Алекс, у тебя наши билеты? Смотрите, он приближается! Это чертов поезд! Наконец-то! А может, это огни в доме? Нет, это он.