Невидимая угроза
Шрифт:
Антонина кряхтя встала, подошла к питьевому баку и жадно выпила полный ковшик вместимостью никак не меньше литра.
Ты чевой тут разоряешься!? – гневно спросила она Гошу, плеснув себе в лицо водой из ковшика. – Ляг и спи.
А где мне спать? Вона, посмотри… – Гоша зло ткнул пальцем в мою сторону. – Раскинулси, как барин.
Ложись на мое место, – примирительно сказала Антонина. Ей явно не хотелось ссориться с денежным мешком в лице бомжа Петрухи.
Еше чего! – Гоша взвился, как ужаленный. – Ишь, раскудахталась. Ложись…
Сам буди, – огрызнулась Антонина.
Она подошла к столу и, слив с водочных бутылок остатки, врастяжку выпила, словно в стаканчике было не каких-то там несколько капель, а как минимум сто грамм.
И разбужу! – продолжал духариться Гоша. – Прутом по кумполу.
Нужно было вставать, чтобы примирить шебутную семейку. Тем более, что спиртное и короткий отдых очистили мозги до полной прозрачности и в них начали созревать толковые мысли.
– Ну, я пошел, – сказал я, бодро вскочив на ноги. – Спасибочки за компанию. Мне пора.
– А может, останешься?.. – с надеждой спросила Антонина, облизываясь, как кошка, которая заслышала запах валерианы.
Наверное, она рассчитывала на продолжение застолья. Но я вынужден был ее разочаровать.
– Не могу. Некогда. Как-нибудь в другой раз…
Я покосился на безмолвного Гошу – и едва не рассмеялся. Ревнивец вмиг позабыл про свои претензии ко мне и смотрел на меня с подобострастной улыбкой. Судя по всему, он тоже смекнул, что вытолкать меня взашей никогда не поздно, а в кои веки еще им может обломиться такая лафа.
Но у меня уже были другие планы, и н без сожаления покинул обитель бомжей, пообещав навестить их еще когда-нибудь. Думаю, что ни Антонина, ни Гоша мне не поверили. И я знал, почему.
Я был, как предполагали эти отверженные, таким же, как и они, а у бомжа бывает загад только на один день.
Впрочем, и обычный, вполне обеспеченный, гражданин вряд ли возьмет на себя смелость утверждать, что он может как-то влиять на продолжительность своей жизни. Просто нижняя ступенька лестницы, ведущей на тот свет (а именно на пей обретались бомжи), гораздо короче и хлипче тех ступеней, что находятся наверху…
Я решил поговорить с Каролиной напрямую. Зачем строить разные версии, переживать, мучиться в догадках и предположениях, если можно, глядя друг другу в глаза, за несколько минут решить массу проблем и покончить с неопределенностью.
Я был совершенно спокоен и какой-то заледеневший. Так уж получилось, что именно в подвале среди бомжей я вдруг стал прежним Иво – беспощадным, решительным и хладнокровным как кобра, которая вышла на ночную охоту.
На город опустилась ночь. Электронные часы на мэрии, мимо которой я шел домой, бегущей строкой показывали двенадцатый час. В моем доме светились окна лишь нескольких квартир, в том числе и той, в которой жил когда-то и я.
Когда-то жил… Черт побери! Язык сам повернул не в ту сторону. Это же надо – я не был дома всего ничего, а кажется, что отсутствовал как минимум год.
Я опять подошел к дому окольным путем – через арку. И снова я сразу же вычислил чужую машину, теперь уже прозаические "жигули" шестой модели, которые скромно приткнулись под боком у здоровенного "джипа".
Наверное, те, кто в ней сидел, думали, что таким образом они здорово замаскировались. Я только мысленно рассмеялся от такой наивности.
Увы, на этот раз в салоне "жигулей" курящих не оказалось, поэтому я не смог определить, насколько верны мои предположения насчет сотрудников наружного наблюдения, поджидающих кровожадного маньяка Иво Арсеньева, на совести которого три загубленные души.
Впрочем, нельзя было исключать вариант, что я или ошибаюсь насчет наружки, или топтуны покинули салон машины, чтобы немного размяться.
Такая мысль появилась у меня после получасового сидения в засаде под аркой. Ни одна подозрительная тень не мелькнула вблизи моего дома; даже псы и кошки гуляли в других местах.
Чего я жду? Этот вопрос еще формулировался в голове, а я уже покинул убежище и направился к своему подъезду.
Демонстративно прихрамывая и горбясь, я в конце концов дотащился до "жигулей" и нагло заглянул в салон, благо стекло со стороны водителя было опушено. Какие проблемы? Я ведь бомж, а отверженным все можно, им все по барабану.
То, что я там увидел, повергло меня в состояние, близкое к шоковому. А ведь я был настроен самым решительным образом и приготовился к любым неожиданностям.
К любым, но только не таким; молодой парень, сидевший на месте водителя, был убит выстрелом в голову!
Я просто офигел. На меня напал временный столбняк; я стоял возле "жигулей" нелепым огородным пугалом, у которого вместо мозгов солома.
Бежать! Бежать отсюда немедленно!
Эта мысль была первой после того, как я пришел в себя. Если меня схватят возле "жигулей", то менты и этот труп прицепят мне за компанию – паровозом. Есть у них такая метода повышении показателя раскрываемости преступлений.
Но тут же вслед за первой мыслью пришла другая: что все это значит? С какой стати убили этого человека и кто он?
Я не стал долго гадать. Стараясь нигде не оставить отпечатки своих пальцев, я решительно и быстро обыскал мертвеца и обнаружил пистолет в наплечной кобуре, а также удостоверение сотрудника милиции на имя лейтенанта Павлышева – в нагрудном кармане пиджака.
Картина начала проясняться. Все-таки угрозыск вышел на мой след. Как? Вопрос одновременно простой и сложный.
В том, что наружка была нацелена на меня, сомнений практически не оставалось. Скорее всего, фактаж оперативникам подкинули сразу же после убийства Илоны Лисе. Это несомненно.